Герои Первой мировой - Вячеслав Бондаренко

Ваши письма, адресованные моим братьям, я получил вчера только и поэтому решился Вам писать, хотя знаю, как тяжело Вам будет читать это письмо. Да поможет Вам в скорби Ахтырская Божья Матерь, пред крестом стоящая и взирающая на страдания своего Божественного Сына. Уважающий Вас Л. Панаев». Глубоко мучил Льва и бессудный расстрел австрийца, убившего Темперова. «Этого австрийца я велел расстрелять, но только по горячке, и мне неприятно, так как он молил о пощаде и ограждал себя крестным знамением, — писал он своей матери. — Скажи об этом батюшке и попроси помолиться за упокой души этого несчастного австрийца. Он, видишь ли, поступил вероломно: перед тем, как выстрелить, махал платком и сдавался».

Однополчане как могли поддерживали Льва в его горе. У многих офицеров в то время сложилось впечатление, что он сосредоточенно готовится принять смерть в бою по примеру Бориса и Гурия. Все свои сбережения Лев отдал в помощь семьям погибших гусар 4-го эскадрона, а в свободное время делал наброски для полотна, посвященного братьям. Он писал: «У меня осталась заветная мечта — запечатлеть на картине подвиги братьев, особенно Гурия, так как Борис, вероятно, будет увековечен и так».

В начале января 1915 года в 12-й Ахтырский полк был командирован самый младший брат Панаев — лейтенант военно-морского флота Платон. Он практиковался в артиллерийской стрельбе по наземным целям, что было необходимо для офицера речной флотилии. Лев давно не видел младшего брата и был очень рад его приезду. Платон рассказал, что после окончания Офицерского артиллерийского класса служит в Сибирском флотском экипаже, а сейчас готовится к должности флагманского артиллерийского офицера штаба командующего Сибирской флотилией.

Два дня, проведенные в Ахтырском полку, настолько потрясли морского офицера, что тот загорелся желанием… перевестись в кавалерию. Сам Платон Панаев так вспоминал об этом: «Я пробыл в Ахтырском полку около двух дней и понял, почему знаменитая атака четырех эскадронов этого полка 29-го августа могла спасти положение на нашем левом фланге. Если во всей армии такой дух, то для нее нет ничего невозможного. Трудно перечислить все признаки, характеризующие налаженную часть, верящую в свою силу, поэтому приведу лишь то, что особенно врезалось в память. В соседней с офицерской просторной избе собрались песенники 4-го эскадрона. Пелись исключительно военные песни. Многие из них в красивых стихах излагали всю историю полка, другие — отдельные войны, 1812 год и т. п. Никогда я не забуду восторженные лица и горящие глаза песенников. Готовность на всякие подвиги, любовь и преданность к живущим с ними одной жизнью офицерам, из среды которых многие уже показали “смерти доблестной примеры”, сквозили во всех движениях… Сильно взволнованный я вернулся в нашу хату… Долго потом, вспоминая славный полк, я мысленно повторял слова песни:

По окончании своей командировки Платон пришел на прием к командующему 8-й армией А.А. Брусилову и подал ему рапорт с просьбой о переводе в Ахтырский полк. Брусилов отреагировал коротко: «Панаевы — героическая семья, чем их больше в полку, тем лучше». Радости Платона не было предела, Лев тоже был счастлив, что теперь будет служить вместе с младшим братом.

…Тяжелые бои на Юго-Западном фронте между тем продолжались. 19января 1915 года 4-й эскадрон 12-го Ахтырского полка получил приказ оказать помощь русской пехоте, которая не могла удержать захваченные ею вражеские окопы у села Лютовиско (ныне Старосамборский район Львовской области Украины). Гусары спешились и, увязая по пояс в снегу, двинулись на помощь пехотинцам, до которых было 500 шагов. За четвертым эскадроном поднялся в атаку шестой, затем к гусарам присоединился стрелковый полк… В морозном воздухе раздалось нарастающее «ура». Австрийцы, заметив приближающуюся русскую цепь, открыли по ней ураганный огонь. Ротмистр Лев Панаев успел пройти по снегу только 50 шагов из полутысячи. Его жизнь оборвали сразу две пули в живот… Увидев, что командир убит, командование на себя взял корнет 4-го эскадрона Александр Забелло. Под его руководством гусары достигли нужного рубежа и закрепили его за собой…

11 сентября 1915 года ротмистр Лев Панаев был посмертно удостоен ордена Святого Георгия 4-й степени. В Высочайшем приказе было сказано, что Лев, «командуя эскадроном, несмотря на сильный оружейный огонь противника, проявил выдающееся мужество и, увлекая своим примером других, первым бросился на неприятельский окоп, выбил противника и занял господствующую высоту, причем смертью запечатлел свой подвиг».

После смерти Льва Панаева последнего оставшегося в живых брата Платона отозвали из действующей армии в Петроград, где зачислили по Морскому ведомству. Вскоре Платон подал рапорт о переводе его на флот, его поддержала мать. Просьбу офицера удовлетворили. 8 июня 1915 года он был произведен в старшие лейтенанты, 7 декабря этого же года награжден орденом Святой Анны 4-й степени «За храбрость» (Анненским оружием), а 10 апреля 1916 года — орденом Святого Станислава 2-й степени с мечами…

Подвиг гусарских офицеров братьев Панаевых, отдавших жизнь за Отечество, получил широкую известность в России. Вскоре было решено удостоить особой награды и мать, воспитавшую героев, — Веру Николаевну Панаеву. Она стала первым и единственным кавалером Знака отличия Святой Ольги, учрежденного в России в 1913 году в связи с 300-летием дома Романовых.

2 апреля 1916 года, находясь в Могилёве, император Николай II издал рескрипт на имя военного министра, в котором излагались причины награждения В.Н. Панаевой:

«Братья Панаевы, проникнутые глубоким сознанием святости данной ими присяги, бесстрашно исполнили долг свой до конца и отдали жизнь свою за царя и Родину.

Все три брата награждены орденом Св. Георгия 4-й степени, и их смерть в открытом бою является завидным уделом воинов, ставших грудью на защиту Меня и Отечества.

Такое правильное понимание своего долга братьями Панаевыми всецело отношу к их матери, воспитавшей своих сыновей в духе беззаветной любви и преданности престолу и Родине.

Сознание, что дети ее честно и мужественно исполнили долг свой, да наполнит гордостью материнское сердце и поможет ей стойко перенести ниспосланное свыше испытание.

Признавая за благо отметить заслуги передо Мною и Отечеством вдовы полковника Веры Николаевны Панаевой, воспитавшей героев сыновей, жалую ее в соответствии со ст. 8 Статута Знака отличия Св. Равноапостольной Княгини Ольги сим знаком 2-й степени и пожизненной ежегодной пенсией в 3000 рублей».

Память павших братьев почтили в стенах их родных учебных заведений. 5 апреля 1916 года рескрипт императора был торжественно оглашен в стенах Николаевского кавалерийского училища. Его текст был выбит на мраморной доске и размещен в одном из залов училища. А во 2-м Петроградском Петра Великого кадетском корпусе состоялось торжественное собрание памяти братьев Панаевых. Выступая на нем, писатель Е. Поселянин обратился к кадетам:

— Никогда, никогда не забывайте этих трех людей, птенцов общего с нами гнезда… Дай вам Бог прожить и прослужить, как они, и, если судит Бог, умереть в нужный час, как они.