Земля вечерних звезд - Людмила Минич

Когда на следующий день холмы остались позади, Тай и вовсе перестал скрываться. Прямо пошел через равнину. К вечеру его и поймали воины адья. Дружно расхохотались, когда на вопрос о том, кто таков, пленник сказал: «Айэт Тай из рода Кальги». Тогда он показал нагрудный знак. Кто же не ведает знака Кальги – лошади и всадника в двойном кругу? Даже из этих, простых вояк, многие видели его. Да и беленое золото, из которого он сделан, привело их в не меньшее замешательство.

«Может, украл?» – раздавались голоса, но ахад уже приказал посадить пленника на коня.

Там разберутся. Повесить беглого лжеца он всегда успеет, и отомстить за обман тоже успеет. А вот если доставит его к месту… Кальги обещали огромную награду! Уже к утру ахад лично привез свою находку в Калинш, небольшое владение рода Кальги, откуда больше года назад Тай начал свой поход через Великие Леса. Бдительный вояка сразу же понял, что не зря так почтительно обращался с пленником.

У воинов, опускавших мост, ведущий в самое неспокойное из всех владений Кальги, рты пооткрывались от удивления. Здесь Тая знали, и знали хорошо. Барджик, седовласый и величественный с виду, несмотря на свою старческую немощь, чуть ли не со слезами прижимал к груди чудом найденного наследника Архала Кальги, хотя его притворные попытки прослезиться вряд ли кого могли обмануть, а Тая тем более. Ахаду, не чинясь, сразу же отсчитали сполна его золото. Отец Тая не скуп и щедрость Барджика оценит по достоинству, вернет с избытком, да еще и благодарность за ним останется.

Сразу же хотели послать нарочного в Чатубу, к Архалу, но Тай отказался, даже целого дня в Калинше не провел, не отдохнул. Он не хочет подвергать отца долгому ожиданию, сообщил Тай хозяину Калинша. Барджик снабдил его всем необходимым для дороги, дал десяток воинов в сопровождение, подарил Ижбка, лучшего жеребца в своей конюшне, не позабыл и о золоте. От радушного хозяина Тай узнал, что стараниями славного Архала, отца Тая, род Кальги теперь в большой чести у Правителя Адья Тэрэк, а извечные враги Кайя, напротив, в большой немилости. Узнал, что еще в весеннюю распутицу началась новая война с Линзором, что мятеж в Дэльгаре запылал пуще прежнего и что адья утратили половину отвоеванных земель в Виктии. О войне Барджик знал не так уж много, да и рассказывал с прохладцей. Сюда она никогда не докатится, и хоть выигранная, хоть проигранная воинами адья, ему она не сулила как хорошего, так и плохого. Отсюда до Чатубы ехать и ехать, а уж Дэльгар или Линзор – вообще чуть ли не край мира. Калинш и Тарк – вот вся его вотчина, весь его мир.

Что же, война – дело знакомое. Плохо, что адья отступают в Виктии, но в Дэльгаре они уже усилили натиск. Это значит… Это значит, Таю не придется скучать по возвращении в столицу. Вряд ли Хаадид его обласкает после тех вестей, что Тай ему принесет, вряд ли приблизит, несмотря на все милости, что пролились на род Кальги. Да останется ли что-нибудь от этих милостей, когда Правитель узнает, как Тай глупо попался, как провалил весь поход. И Гайят. Теперь, хвала Кайятрэ с Таи-шей, обещание Хаадида останется только обещанием, Тай не достоин ее руки. Каждый раз, думая об этом, он недобро усмехался. Плакать он не станет.

Тай поспешно выехал из Калинша и с тех пор останавливался в пути лишь на ночлег в небольших местечках или во владениях Кальги. Но как только прибыл в Альдьяш, место до боли знакомое, родное, когда до столицы оставалось всего-то дня два быстрой езды, его неожиданно свалил тот самый ненавистный недуг, боль в груди не давала покоя ни днем, ни ночью. Такая сильная, она не приходила уже давненько. Он задыхался, корчился, глотая ртом воздух, как рыба, вытащенная из воды. И ничего не помогало. Управитель, и перепугавшийся и возрадовавшийся сверх меры возвращению молодого хозяина, привез сразу двух лекарей, и они вовсю потчевали Тая какими-то горькими настойками, приписывали растирания, почти не отходили от ложа, но сделать ничего не могли.

А не знает ли айэт Кальги, откуда бы мог взяться этот недуг, спрашивали лекари, бездарно суетясь у его постели.

– Яд, – коротко ответил Тай им обоим.

– Какой?

– Не знаю.

Они только разводили руками и вновь потчевали его тошнотворными снадобьями. Где ты, Ак Ми Э? Когда Таю случалось худо в поселке И Лай, Ак Ми Э давала ему какой-то кисловатый отвар, быстро унимавший боль, а эти ученые люди были, как дети, бессильны перед его недугом. Тай в первый раз испугался всерьез. Прежде он много раз отметал свои страхи в сторону, отмахивался – пройдет, должно пройти. Но теперь… Возвращаться в Чатубу калекой, когда все его знают иным! Й так ведь будут смеяться всем двором, всей столицей. А когда увидят его слабость, то открыто жалеть начнут. Злорадствовать то есть. И станет Тай чем-то вроде дяди своего третьего колена Солдара Кальги, несчастного хромоногого, видавшего поле битвы лишь издалека.

Он больше не таил напрасных надежд. Эта боль не пройдет так скоро. И она хуже любого врага, потому что валит его замертво, когда как раз так нужны силы.

А на третий день Тай проснулся почти что здоровым. Боль отошла сама, лишь неприятно саднила глубоко внутри. Но он не тронулся в путь, опасаясь, что не выдержит верхом и дня, не оправившись как следует. А приползать к Правителю, да и к отцу тоже, стеная и корчась от боли, казалось ему недостойным воина. И потому Тай еще целый день бродил по окрестностям Альдьяша, впитывая воздух Адья Тэрэк всей кожей.

У него еще не было времени остановиться в пути, он все торопился, предвкушая, что вот-вот достигнет дома. Но ведь он уже вернулся. Разве Земля Адья – не дом его, разве Адь-дьяш – не самое что ни на есть родное место, где он родился и вырос? Так почему же он торопится еще куда-то, судорожно, горячечно, будто бы во сне?

Он так мечтал о куске душистого свежего хлеба из настоящего черуза и на первых порах объедался им сверх меры, числя его самой вкусной едою на свете. Он вдыхал запахи родных степей. Во владениях Кальги его везде встречала знакомая роскошь, уже немного непривычная и оттого вдвойне приятная. Он наслаждался, как мог. Но, бродя по старому яблоневому саду в Альдьяше, что вспоминался ему не раз в Земле «вечерних звезд», Тай снова видел белую рощу тин-кос, как наяву. Ему казалось, что деревья перед ним вот-вот покроются белым цветом, полетят лепестки, в ноздри ворвется знакомый запах, что еще миг – и он очнется возле знакомого дерева рядом с Ак Ми Э, и этот сон, или даже наваждение, о Земле Адья закончится.

Тай бежал из яблоневого сада.

Наутро поспешно собрался и на второй день к вечеру въехал в Чатубу.

Он появился в предзакатный час, и стражники на воротах превосходно его разглядели. Тем не менее заступили дорогу его маленькому отряду, спросили, кто таков и откуда. «Айэт Тай из рода Кальги и мои люди», – ответил он без раздражения. Один из стражников подтолкнул другого локтем, словно поддевая: «Ну, а я что говорил?» Они хлопали глазами, пока Тай сам не стронул коня с места, справедливо полагая, что никто ему мешать не будет. Стражники расступились, все еще в изумлении, и он двинулся улочками Чатубы, иногда ловя на себе удивленные взгляды, понимая, что весть о его возвращении от самых городских ворот понеслась к королевскому дворцу.