Оборотная сторона полуночи - Сидни Шелдон

* * *

Питер Демонидес допрашивал свидетеля.

– Прошу вас, назовите суду ваши имя и фамилию.

– Алексис Минос.

– Ваша профессия?

– Я адвокат.

– Господин Минос, взгляните, пожалуйста, на этих двух обвиняемых, сидящих на скамье подсудимых, и скажите суду, видели ли вы когда-нибудь кого-либо из них.

– Да, одного из них я видел.

– Кого именно?

– Господина Лоур...

– Господина Лоуренса Дугласа?

– Да, его.

– Вспомните, пожалуйста, при каких обстоятельствах вы видели господина Дугласа?

– Полгода назад он заходил ко мне в контору.

– Он заходил к вам как к юристу?

– Да.

– Иными словами, ему нужна была от вас юридическая помощь?

– Да.

– Будьте добры, объясните нам, чего конкретно он хотел?

– Он просил меня развести его с женой.

– И для этой цели он нанял вас?

– Нет. Когда он изложил мне обстоятельства дела, я заявил ему, что в Греции он не сумеет получить развода.

– Каковы же были эти обстоятельства?

– Во-первых, он не хотел предавать дело огласке, и, во-вторых, его жена не соглашалась на развод.

– То есть он попросил у жены развод, а она ему отказала?

– По крайней мере так он говорил.

– И вы ответили, что не можете помочь ему, поскольку в связи с отказом жены будет очень трудно или вообще невозможно добиться развода, особенно при его желании избежать гласности?

– Совершенно верно.

– Таким образом, за неимением других крайних мер подсудимому ничего не оставалось...

– Протест принимается.

– Ваши вопросы к свидетелю?

Тяжело вздохнув, Наполеон Чотас поднялся с кресла и медленно направился к свидетелю. Демонидес не проявлял беспокойства. Минос был юристом и обладал достаточным опытом, чтобы не поддаться на уловки судебного красноречия Чотаса.

– Господин Минос, вы – адвокат.

– Да, это так.

– Я уверен, что вы прекрасный адвокат. Меня удивляет только, что нам с вами никогда не приходилось сталкиваться по работе. Фирма, которую я возглавляю, широко представлена во всех областях правовой деятельности. Возможно, вам случалось иметь дело с моими компаньонами в сфере разрешения споров между торгово-промышленными корпорациями.

– Нет, я не имею дела с торгово-промышленными корпорациями.

– Прошу прощения. Тогда, может быть, вы вместе с моими компаньонами участвовали в каком-нибудь деле, связанном с уплатой налогов?

– Нет, я не занимаюсь разбором дел, связанных с уплатой налогов.

– О! – Чотас вдруг сделал вид, что крайне удивлен этим и чувствует себя не в своей тарелке, создавалось впечатление, что он попал впросак. – Вы связаны с делами, относящимися к операциям с ценными бумагами?

– Нет.

Минос даже обрадовался унижению своего коллеги. На лице свидетеля появилось самодовольное выражение, и Демонидес заволновался. Сколько раз он видел это выражение у свидетелей, которых Чотас готовил к расправе.

Чотас принялся смущенно почесывать в голове.

– Сдаюсь! – хитроумно заметил он. – Так в какой же области права вы работаете?

– Я занимаюсь бракоразводными делами. – Ответ прозвучал как попавшая в цель язвительная насмешка.

Лицо Чотаса приняло печальное выражение, и он покачал головой:

– Мне следовало бы знать, что мой добрый друг Демонидес не преминет привести сюда специалиста своего дела.

– Благодарю вас.

Алексис Минос и не пытался скрыть крайнего самодовольства. Далеко не каждому свидетелю удается утереть нос Чотасу, и Минос уже представлял себе, как сегодня вечером в клубе он будет рассказывать коллегам о своей победе над прославленным адвокатом.

– Я никогда не вел бракоразводных дел, – как бы стесняясь, признался Чотас. – Так что придется мне в этом вопросе положиться на ваш опыт.

Старый адвокат окончательно сдался. Теперь Минос сможет хвастаться в клубе даже больше, чем он предполагал.

– Держу пари, что у вас масса дел, – заявил Чотас.

– Я беру только дела, с которыми успею управиться.

– С которыми успеете управиться! – с нескрываемым восхищением воскликнул Наполеон Чотас.

– Правда, иногда мне приходится брать и больше.

Демонидес опустил глаза, не в силах смотреть на происходящее.

В голосе Чотаса появились нотки благоговейного страха.

– Я не хочу вмешиваться в вашу работу, господин Минос, но из профессионального любопытства хочу спросить вас, сколько клиентов вы обслуживаете в год?

– Мне трудно сказать.

– Да не скромничайте, господин Минос. Назовите примерную цифру.

– Ну, думаю, две тысячи. Разумеется, я привожу здесь приблизительное число клиентов, ежегодно проходящих через мою контору.

– Две тысячи разводов в год! От одного оформления бумаг можно с ума сойти!

– В сущности, у меня не бывает двух тысяч бракоразводных дел в год.

Чотас потер подбородок.

– Как это понимать?

– Не все мои дела связаны с разводом. Чотас недоуменно посмотрел на свидетеля:

– Но ведь вы же говорили, что беретесь только за бракоразводные дела?

– Да, но... – замялся Минос.

– Но что? – спросил сбитый с толку Чотас.

– Ну, я имею в виду, что дело не всегда кончается разводом.

– Но клиенты ведь приходят к вам, чтобы развестись?

– Да, но некоторые из них... ну... по той или иной причине отказываются от развода.

Чотас вдруг понял:

– Ага! Вы хотите сказать, что они мирятся или что-то в этом роде?

– Вот именно, – обрадовался Минос.

– Таким образом, вы утверждаете, что, например, десять процентов ваших клиентов решают не подавать на развод?

Миносу стало не по себе, и он заерзал на стуле.

– Процент несколько выше.

– Насколько? Каков он? Пятнадцать процентов? Двадцать?

– Где-то около сорока процентов.

Чотас с изумлением уставился на него:

– Господин Минос, вы хотите уверить нас, что около половины ваших клиентов раздумывают разводиться?

На лбу у Миноса выступил пот. Он повернулся и принялся смотреть на Демонидеса, но тот упорно не поднимал глаз и сосредоточенно изучал трещину в полу.