Мечи Ланкмара. Сага о Фафхрде и Сером Мышелове. Книга 2 - Фриц Ройтер Лейбер

хорошо знала, в темных ее волосах вспыхнули золотые искорки. Мышелов ни разу не оглянулся. Она и не ждала от него этого. Ялик подошел к «Фее», и трое мужчин проворно вскарабкались на борт.

Сиф могла поклясться, что рядом никого нет, но в следующее мгновение услышала, как кто-то поблизости прочистил горло. Выждав несколько секунд, она обернулась.

– Мастер Гронигер, – кивнула она в знак приветствия.

– Госпожа Сиф, – столь же вежливо ответствовал тот. По его виду не сказать было, что он за нею следил.

– Вы послали чужестранцев с каким-то поручением? – поинтересовался он.

Она медленно покачала головой:

– Я сдала им наш с леди Афрейт корабль. Наверное, они собрались порыбачить, – и пожала плечами. – Я, как и всякий на нашем острове, пытаюсь заработать при каждом удобном случае, и рыбная ловля – не единственный способ. А вы сегодня не выходите в море, мастер?

Он в свою очередь покачал головой:

– Как у главы порта, на первом месте у меня служебные обязанности, госпожа. Второго чужестранца сегодня еще никто не видел. И его людей тоже…

– Да? – вынуждена была спросить она, ибо он сделал паузу.

– …Хотя под палубой его вельбота слышится шум работ.

Она кивнула и повернулась взглянуть на «Фею», направлявшуюся к выходу из гавани, и на плывущий к берегу ялик, на борту которого виднелась одинокая приземистая фигурка с косматой головой.

– На вечер назначено собрание Совета, – сказал Гронигер, словно только что об этом вспомнив. Она, не оборачиваясь, кивнула. И он пояснил небрежным тоном: – Ждем отчета, госпожа казначей, о находящихся в вашем ведении деньгах и прочих сокровищах – золотой стреле правды, золотых кругах согласия, золотом кубике справедливости…

Она снова кивнула, затем поднесла ко рту руку. Он услышал приглушенный зевок. В волосах ее ярко горело солнце.

К середине дня отряд Фафхрда далеко углубился в Гибельные земли и передвигался по полосе темного камня, усеянной валунами и являвшей собой нечто вроде широкого прохода меж двух ледяных стен, ближняя из которых, левая, находилась на расстоянии полета стрелы. Ползущее на запад солнце припекало, но ветер был холодный. Голубое небо казалось низким.

Впереди отряда, в качестве дозорного, шел без оружия самый молодой из берсерков. (Безоружный человек не привлекает к себе внимания врага, которого на самом деле высматривает.) Ярдах в сорока позади него шагал Маннимарк, как прикрытие, следом – возглавляемый Фафхрдом и Марой основной отряд, замыкающим был по-прежнему Скор.

Из своего убежища на дорогу выскочил вдруг большой белый заяц и, обходя людей, помчался прочь огромными прыжками, похоже вспугнутый кем-то. Фафхрд помахал шедшим впереди и устроил засаду, оставив под надежным прикрытием камней две трети своего войска и командиром их назначив Скора, коему приказал удерживать эту позицию и встречать любого появившегося в поле зрения врага стрелами, но ни в коем случае не атаковать. Затем быстро повел остальных окольным путем вверх на ближайший ледник. С ним пошли Скаллик, Мара и еще трое. Девочка до сих пор вела себя спокойно и уверенно, как и говорила Афрейт, и хлопот не причиняла.

Они осторожно выбрались на лед, и тут безмолвие горных вершин было нарушено пением тетивы, вслед за тем раздались громкие крики впереди на дороге и там, где осталась засада.

Отсюда Фафхрду видны были и его люди в засаде, и отряд человек из сорока на расстоянии примерно полета стрелы от них – минголы в меховых одеждах и шапках, с изогнутыми луками в руках. Берсерки и минголы обменялись градом стрел. Один мингол упал, вражеские командиры как будто начали спорить. Фафхрд быстро натянул лук, приказав своим спутникам сделать то же, и они осыпали врага стрелами с боковой позиции. Пал еще один мингол – из тех, кто спорил. Полдюжины их начали стрелять в ответ, но до позиции Фафхрда стрелы не долетали. Остальные минголы укрылись. Один заскакал на месте, словно пришел в бешенство, но соратники утащили его за камни. Через некоторое время мингольский отряд двинулся, насколько мог судить Фафхрд, обратно туда, откуда пришел, унося с собой раненых.

– Догоним и перебьем их? – свирепо ухмыляясь, предложил Скаллик.

В глазах Мары читалось горячее желание того же.

– Чтобы они увидели, что нас всего дюжина? Только за молодость тебя и прощаю, – ответил Фафхрд, нарочитой резкостью остужая пыл Скаллика. – Нет, мы осторожненько пойдем за ними следом до их корабля или до Холодной Гавани, где там у них лагерь. Лучший враг – тот, что бежит.

И он отправил гонца уведомить Скора о своем решении, а сам задумался тем временем, почему эти степняки в мехах повели себя совсем не так неистово и безрассудно, как он ожидал. Не было ли это хитростью с их стороны? А еще он попытался представить, что подумал бы о его решении бог Один, приказавший минголов «уничтожить». Ответ на сей вопрос он видел, кажется, в устремленных на него глазах Мары, в коих читалось теперь нечто весьма похожее на разочарование.

Мышелов сидел на носу «Феи», уперевшись спиной в мачту, а ногами в основание бушприта, и смотрел на Льдистый остров, к которому они приближались снова, но уже с северо-востока. Впереди по курсу должно было находиться место, где зарождался водоворот, и начало отлива указывало, что близится нужное время, – если только он рассчитал все правильно и верны были сведения, полученные от Сиф и Урфа. Старик-мингол у него за спиной ловко управлялся с румпелем на корме и треугольным косым парусом, а Миккиду присматривал за единственным узким кливером.

Мышелов расстегнул висевший на поясе небольшой, но глубокий кошель и посмотрел на покоившийся внутри тяжелый, тускло отблескивавший золотом «Усмиритель Водоворотов» (как назывался сей предмет, Сиф не сказала, оставалось только гадать). И ему не в первый раз подумалось, насколько по-благородному расточительно (равно и как глупо) делать из золота вещь, которая должна пропасть безвозвратно. Что ж, вера и расчетливость несовместимы… Хотя, может, и совместимы.

– Миккиду! – громко позвал он.

– Да, сэр? – откликнулся тот мгновенно, покорно и несколько испуганно.

– Ты видел под крышкой люка моток тонкого шнура? Прочного такого, вроде того, на каком ты спускаешь из окна добычу сообщнику, а то и сам спускаешься при нужде? Им еще некоторые душители пользуются.

– Да, сэр!

– Хорошо. Принеси его мне.

Шнур оказался именно таким, как Мышелов его описал, и, насколько он мог судить, не менее ста ярдов длиной. И пока он привязывал один конец шнура к Усмирителю Водоворотов, другой – к палубному рым-болту, проверял, свободно ли разматывается моток, и прятал Усмиритель в кошель, на губах его играла сардоническая усмешка.