Воин - Олег Бубела

– Алекс, как будем делить деньги? – спросил Хагел, выслушав подробный доклад.

Только теперь Рик заметил меня и радостно кинулся обниматься. Оказывается, его отец был весьма горд, узнав об успехах сына в ратном деле, и сказал, что может прямо сейчас сделать его своей правой рукой, так как теперь понял, что тот уже достаточно возмужал. Вот только на это Рик ответил, что пока угроза вторжения кочевников будет сохраняться, он останется служить на границе, чем вызвал у своего папаши еще большее уважение. Я подивился такой решительности своего парня и только и смог его поздравить с подобными достижениями.

Деньги после общих раздумий мы решили поделить. Третью часть оставит себе Хагел на нужды города, а остальное мы поровну распределим между бойцами. На каждого выходила довольно приличная сумма. Жалко, что только один я знал о том, что, кроме меня, ею вряд ли кто сумеет воспользоваться. А вот интересно, если бы парни знали, что для того, чтобы остаться в живых, им нужно линять отсюда поскорее, стали бы они выплачивать неустойку в сорок золотых, чтобы освободиться от службы, или остались защищать обреченный Город? На этот вопрос я не мог дать ответа.

После разговора Рик отправился обедать, так как сегодня целый день провел в седле. Хагел пошел собирать бойцов, чтобы раздать всем деньги, не откладывая в долгий ящик, и поговорить со священником – пусть готовится к церемонии погребения, чтобы успеть засветло похоронить погибших. Я временно остался не у дел и отправился к себе домой, чтобы неспешно собраться в дорогу. Добрых полчаса я складывал нехитрые пожитки в сумки и упаковывал их поплотнее, понимая, что пешком много не унести, а брать лошадь – это наводить на себя лишние подозрения. Хотя… Можно ведь просто сказать, что я еду на разведку к номерным деревням.

Подумав, я все же решил от этой идеи отказаться. Я просто не смогу не выдать себя, глядя в глаза своим ребятам и вешая им лапшу на уши. Все-таки мне тяжело будет лгать своим, лучше уж ночью, когда никто не увидит… Посидев еще немного абсолютно бездумно, я понял, что нечто на задворках сознания начинает меня беспокоить. Это опять подала голос моя интуиция, предупреждающая о грядущих неприятностях. Я поднялся с лавки и стал раздумывать, уйти сейчас или остаться и подождать прибытия врагов. Но я точно был уверен, что с ними будет маг, который окажется мне не по зубам. Так ради чего рисковать жизнью?

От раздумий меня отвлек вызов амулета. Достав из кармана монетку, я сжал ее в руке и приготовился докладывать королю об изменении ситуации. Но это был совсем не король. Из разговорного амулета донесся встревоженный голос Залина:

– Алекс! Алекс, ты меня слышишь?

– Слышу. Что случилось?

– Кочевники, забери их демоны! – донесся хриплый голос старосты. – Навалились большой группой, пока держимся, но их слишком много…

– Четко скажи, сколько их? – спросил я, схватил колчан с луком и устремился к двери.

– Сотни полторы… Может, две. Почти все пешие, но есть десятка три конных. Лезут со всех сторон, мы уже половину стрел на них извели…

– Сколько еще продержитесь?

– Недолго.

– Держитесь, помощь скоро будет, – обнадежил я Залина и прервал связь.

А затем, стоя во дворе, набрал побольше воздуха в грудь и снова заорал во все горло:

– Тревога!!! Отряд, по коням!!!

Мой крик подхватили и разнесли по всему городу. Тотчас в нем началось шевеление, мои парни, кто был поблизости, сразу же, подхватив луки, побежали к загону с лошадьми. Я порадовался, что им не нужно тратить время на надевание доспехов, так как день был в самом разгаре, а парни уже давно по примеру старших товарищей привыкли ходить по Городу в полном облачении. У загона опять вышла заминка с седланием четвероногих, вынудившая нас потерять несколько драгоценных минут. Оказалось, что именно Фариш должен был сегодня присматривать за лошадьми и держать их наготове, так что нам просто очень не повезло. Один плюс был в задержке – я успел коротко рассказать Хагелу, почему объявлена тревога и что я собираюсь предпринять.

– Всех возьмешь? – поинтересовался командир.

– Только свой отряд, – ответил я. – Думаю, справимся, а Город оставлять абсолютно незащищенным не стоит. Вряд ли степняки будут разделяться, но перестраховаться все же не помешает.

– Хорошо! – одобрил мое решение Хагел.

Тут внезапно в разговор вмешался Ламин, седлавший рядом свою лошадь:

– Командир, а можно я тоже поеду?

Хагел вопросительно взглянул на меня. Я кивнул. Вот неймется мужику! Не понимает он, что я никогда и не считал его чем-нибудь мне обязанным, но Ламин настойчиво использовал малейший повод вернуть мне долг. Нашелся должник на мою голову! Оглядев отряд, я увидел, что уже почти все в седлах, и скомандовал выступление. Понукая лошадей, мы выехали за ворота и во всю прыть поскакали по дороге к Второй деревне.

За время лихорадочной скачки я успел мельком продумать предстоящую схватку. Судя по всему, это был абсолютно левый отряд кочевников, который подобрался с юга, минуя все мои сигналки. Он никак не был связан с тем диверсантом, что посетил нас вчера, и, само собой разумеется, вражеских магов там точно не должно быть. Я очень на это надеялся, именно поэтому так безоглядно кинулся в схватку. Ведь если бы там оказался хоть один завалящий одаренный, он бы враз смел часть деревенской стены, за которой укрылись защитники, и открыл прямой доступ нападавшим. Тогда бы Залин даже связаться со мной не успел, так как всех жителей просто перестреляли бы за несколько минут.

Хотя староста на поверку оказался довольно глупым. Привык действовать в одиночку, поэтому и не сразу вспомнил о разговорном амулете, который я ему оставил. А как только понял, что деревне не выстоять против такого противника, кинулся связываться со мной. Ну что ж, это пускай будет на его совести, поскольку за каждую минуту такого промедления ему придется заплатить жизнями своих односельчан. Мы прибудем не раньше чем через полчаса, а сколько живых обитателей Второй к тому времени останется, ведомо только Единому.

Скачка была дикая, лихорадочная. Мы нахлестывали лошадей и мчались на помощь, понимая, что дорого каждое мгновение. Рядом со мной скакал Ламин в своем неизменном ведре. Как он умудряется видеть сквозь небольшую смотровую щель в своем шлеме, я никогда не понимал. И почему он не стал менять его на более удобные шлемы, которые Вашун выковал по моим рисункам, я тоже не имел никаких соображений. Ладно, чем бы дитя ни тешилось…

Мы успели. Прошло всего минут двадцать пять, и впереди показалась Вторая, окруженная степняками. Кажется, деревня еще держалась. И хотя несколько ее домов пылали, посылая в небеса густые клубы дыма, но следов прорыва видно не было. Наоборот, судя по телам под крепкими стенами, нападавшие не раз предпринимали попытки ее взять, устраивая живые лестницы, но их раз за разом отбрасывали назад. Теперь между степняками и деревенскими велась позиционная стрельба, причем в этом поединке последние явно проигрывали из-за ограниченности их боезапаса.