Таинственные расследования Салли Локхарт. Рубин во мгле. Тень «Полярной звезды» - Филип Пулман

– Вы убили Фредерика Гарланда, – прерывистым шепотом сказала Салли.

– Вы любили его? – мягко спросил Беллман.

Она кивнула – голосу она уже не доверяла.

– Значит, он был достоин вашей любви. Увидев вас еще в тот, первый раз, я сразу понял, что вы выдающаяся молодая женщина. И то, что сейчас вы пришли снова, лишь подтверждает мое мнение. Мисс Локхарт, вы услышите правду, которой добиваетесь. Спрашивайте меня, о чем пожелаете – клянусь, я скажу вам все как на духу. Все, если таково ваше намерение.

– Вы убили Норденфельса? – это было первое, что пришло ей в голову.

– Да.

– Почему?

– Мы не сошлись во мнении относительно будущего саморегулятора. Он решил, что машина чудовищна, отвратительна, и хотел уничтожить все чертежи, чтобы ее никогда не построили. Я же видел в ней инструмент достижения счастья для всех людей. Мы повздорили, а потом и дрались на дуэли, как джентльмены. Я победил.

Голос его был тих, тон – честен и искренен, но со смыслом слов все это никак не вязалось. Она никак не могла проглотить то, что он говорил.

– Счастья для всех людей? – повторила она.

– Позволите мне объяснить?

Кивок.

– Дело как раз и именно в том, что саморегулятор слишком ужасен, чтобы его можно было пустить в ход. Как только будет построено достаточное их количество, все войны тотчас же подойдут к концу, и впервые за всю мировую историю человеческая цивилизация станет развиваться в мире и гармонии.

Она попыталась понять, как это может быть правдой. Потом спросила:

– Это вы устроили исчезновение «Ингрид Линд»?

– Парохода? Да, я. Желаете знать, как?

Снова кивок. Речь стоила слишком много сил.

– Как и большинство пароходов на угольной тяге, она имела в машинном отделении установку газификации. Морской газогенератор «Капитан», если точнее. Он сжигает некоторое количество угля, чтобы производить газ для освещения и так далее. Газ хранится в большой расширяемой металлической цистерне. Очень надежной, если что. В машинном отделении на поршне, который нагнетает давление, есть автоматический счетчик. Он отщелкивает одно деление на каждом обороте и показывает инженеру, когда нужно смазать механизм. Я вставил в этот счетчик серию металлических иголочек, которые должны были выстроиться в ряд, когда будет достигнуто определенное количество оборотов – количество, означающее, что корабль находится где-то далеко в открытом море. Когда это случилось, они замкнули электрическую цепь и зажгли запальную свечу, которую я вставил в основную газовую цистерну. Меня там, естественно, не было, так что я не видел, как оно сработало, – но сработало же, судя по рассказам.

Салли стало дурно.

– Но зачем вы это сделали?

– Во-первых, затем, чтобы ускорить крах Англо-балтийской компании – он был мне нужен по финансовым соображениям. Вы и сами поняли это, когда приходили в Балтик-хаус. Это было очень проницательно с вашей стороны, но второй причины вы знать не могли, а она заключалась в том, что на борту «Ингрид Линд» находился агент мексиканского правительства, направлявшийся в Москву. При нем были документы, которые заставили бы моих русских спонсоров отозвать свою поддержку проекту. Для меня это возымело бы катастрофические последствия. Сейчас обстоятельства сложились так, что я вот-вот подпишу контракт с тем же самым мексиканским правительством – и в накладе не останется никто. Все получат пользу: и рабочие с семьями и детьми, и целые сообщества в этой стране и в Мексике. Дети в Барроу будут иметь кусок хлеба и пойдут в школу благодаря тому, что я сделал. В Южной Америке многие получат медицинскую помощь, чистую питьевую воду, транспорт для фермерской продукции, образование, безопасность – и все потому, что я своевременно потопил «Ингрид Линд». Это был гуманистический, милосердный поступок, и если бы мне пришлось совершить его снова, я бы сделал это без малейших колебаний.

– А как насчет невинных людей, погибших в процессе?

– Не стану притворяться, будто сожалею о смерти людей, которых никогда в жизни не знал. На такое никто не способен. Если кто-то говорит, что это не так, – он лжет. Вы скажете, что это вздор, вранье. Нет – я обещал вам правду, и это правда: я не жалею о том, что убил этих людей. Если бы я не уничтожил корабль, погибло бы куда больше народу – от голода, нищеты, невежества и войн. Это был акт высшего милосердия.

У Салли отчаянно кружилась голова, хоть она и сидела. Она закрыла глаза и попробовала взять дурноту под контроль, вспомнить о Фреде, вспомнить хотя бы, что она здесь делает и почему.

– Как насчет ваших связей с британским правительством? – спросила она наконец. – Придя к нам, на Бёртон-стрит, в субботу, мистер Уиндлшем назвал несколько имен – чиновников, которые, по его словам, были у вас в кармане. Зачем это вам? Почему Уиндлшем вообще к нам приходил? Мы все равно не поверили ему, когда он сказал, что «Полярная звезда» на грани краха. Ведь это вы его послали.

– Разумеется, я. Я послал его шпионить. Что до правительства – это очень интересная и деликатная материя… Вы и сами, конечно же, знаете, что главные свои дела любое правительство творит вдали от глаз публики. Возможно, для вас это новость, но большая часть этих дел неведома даже официальным лицам – иногда даже отраслевым министрам, которым полагается быть в курсе. Такова ситуация во всех государствах, но особенно в Британии, и этому есть свои причины. Благодаря знакомствам, которые я завязал через лорда Уитэма (хотя цель их была ему совершенно не известна), все рычаги истинной власти в Великобритании сейчас находятся в моих руках. Но знаете что, мисс Локхарт? В девятистах девяноста девяти случаях из тысячи эта тайная, незримая сила, за которую никто не голосовал и которую никто никуда не избирал, творит добрые дела. На благо обычного, простого гражданина. По сотням причин, которых они не понимают и не поймут, обычные люди живут лучшей жизнью под этим благожелательным надзором, под этой отеческой рукой, что защищает и направляет их. Среди тех, кто обладает настоящим могуществом – а это, как я уже объяснил, далеко не всегда те, о чьем могуществе знает мир, – существует что-то вроде товарищества, идеального братства, почти франкмасонства, чья единственная цель – служение. Разве жизнь сотрудников «Полярной звезды» не стала лучше по сравнению с тем временем, когда они делали локомотивы? Разумеется, да. Сходите, посмотрите на их дома. Загляните в школы. Посетите больницу, которую мы только недавно для них построили. Заодно поглядите футбольный матч на недавно разбитой спортивной площадке. Они процветают, они здоровы и счастливы! Они не знают почему – но знаем мы с вами. И когда прекратятся войны, когда мир воцарится на всей земле, они тоже не будут знать, как так вышло. Они спишут все на успехи образования, на эволюцию человеческого мозга, на изощренность экономической системы, на увеличение посещаемости церквей – на улучшение канализации, наконец. Но мы-то будем знать! Мы будем знать, что истинная причина – в этой пушке, которая слишком ужасна, чтобы ею пользоваться. Но это неважно, что они не узнают об этом, – пусть пожинают плоды наших трудов. Только это имеет значение.