Дороги богов - Галина Львовна Романова

Тополь взял кольцо, ковырнул ногтем камень — на вид простой яхонт, каких много. Как его разобьешь? Тут, поди, не всякий златокузнец справится!

— Как это — когда кончится? — спросил он. — Мы разве ни с кем ратиться не станем?

— Хорошо бы так! — серьезно кивнул его спутник. — Кому биться-сражаться и без тебя сыщется!.. Но самое главное — есть у Одина то, что, по его словам, приблизит гибель Мира! Господин мой думает, что Отец богов не лжет — карлики-цверги оживили для него голову Мимира, отделив от тела. Почему бы им не сделать еще что-нибудь? Мы с тобой должны найти это что-то и проследить, чтобы Один не пустил его в дело…

— А если не успеем?

Скирнир ничего не ответил, отмахнувшись, — они уже подошли к воротному проему, и навстречу им распахнулись окованные железом створки.

Люди, шагнувшие из ворот, были до того похожи обликом на викингов, что Тополь едва не поверил в басни скальдов сызнова, — все ведь твердят, что после славной гибели на полях сражений герои попадают на Вальгаллу, где служат Одину и пируют в его чертогах. Но потом догадался — наверняка эти воины попали в Асгард точно так же, как и он сам в свое время в Йотунхейм — через Врата.

Скирнир гордо шагнул вперед, откидывая полу расшитого сверху донизу изнутри золотой нитью плаща:

— Мое имя Скирнир, слуга Вана-Фрейра! Этот человек со мной — он из дома моего господина.

Воротина при этих его словах распахнулась шире, и в свет факелов вступил высокий худощавый человек. Пышные золотистые волосы волнами падали ему на плечи, обрамляя надменное некрасивое лицо. Придерживая у горла сколотый золотой фибулой плащ, он сверху вниз поглядел на пришельцев. За ним юноша оруженосец нес боевой шлем с золотыми рогами.

— Давно что-то не появляется здесь твой хозяин, Скирнир-человек, — молвил ас. — Опять, верно, отправился в странствия по землям смертных?

— Истинно так, Златорогий Страж, — склонил голову на грудь Скирнир. — Нет ему покоя с тех пор, как покинул дом Ингвио-Фрейр, его единственный сын.

— Дети вечно задают родителям лишние заботы, — высокомерно, словно многодетный отец, отозвался Хеймдалль. — А что же ты тогда здесь делаешь, да еще не один? Скучно стало без хозяина?

— Я всего лишь человек и слуга, — развел руками Скирнир. — Я служу моему господину, но когда его нет, становлюсь сам себе хозяином. Мог бы солгать я, да не могу — раз богам можно бродить по земле, отчего бы и нам, людям, не побродить по ней, благо есть на что посмотреть, пока не грянула Последняя Битва!

Хеймдалль при этих словах быстро оглянулся на виднеющийся в щели ворот Асгард.

— Ты прав, человек, — с важной почтительностью промолвил он, — там есть, на чем остановить взор, и есть, чему удивляться. Жаль будет, коли все это погибнет в огне Рагнарёка, но иного пути остановить расползающееся по миру зло у нас нет, кроме как сразившись с ним. Даже если мы падем в этой битве — что ж, мы умрем с честью, как герои!.. И трусом будет твой хозяин, Скирнир, если в нужный миг его не окажется в наших рядах!

— Мой господин не трус, хоть и не любит вида пролитой крови! — покачал головой Скирнир. — Но может быть, он успеет вернуться из своих странствий к началу?..

— Тогда он должен спешить — Отец богов говорит, что ждать осталось очень недолго: может быть, Рагнарёк свершится даже сегодня! — таинственно прошептал Хеймдалль.

Глаза его при этом горели пламенем битвы. Такой взгляд Тополь видел только у одержимых и отшатнулся, едва не выдав себя, но Скирнир вовремя дернул его за руку, увлекая за собой в проем ворот.

— Вовремя мы, — шепнул Скирнир на ухо Тополю, когда они быстрым шагом проходили во внутренний двор. — Теперь бы найти то, из-за чего Один потерял здравый смысл!.. Впрочем, как поют ваши скальды, он никогда им не отличался. Хоть в этом они правы!.. Но что взять с простых смертных! Каждый рассказывает о том, что ему ближе, и так, как ему видится…

Тополя уже начала раздражать словоохотливость его проводника, но он молчал и терпел, надеясь только, что в нужный момент Скирнир замолчит и займется делом.

Подземелья чертогов Одина дохнули им в лицо холодом скал, на которых они стояли, цепляясь, словно деревья корнями, и Тополь только тут получил ответ на мучивший его всю дорогу вопрос: почему послали именно простого человека, не обладающего могуществом бога, и зачем в таком случае с ним отправился Скирнир, немного выучившийся у хозяина чародейству.

Людей здесь было много. Мужчины и женщины, с оружием и без, они сновали по чертогам по своим делам или просто слонялись, убивая время до вечерней трапезы, до которой, судя по текущим откуда-то соблазнительным запахам, оставалось совсем немного времени. На двоих праздношатающихся просто не обращали внимания, а уже бывавший в этом месте Скирнир не давал Тополю сбиться с дороги, свернув не туда и тем привлекая внимание. Следуя за ним по пятам, Тополь добрался до самых дальних покоев — туда, где обитал сам Один. Он мог выйти навстречу непрошеным гостям в любой миг из любой двери — при мысли об этом Тополя пробирала дрожь.

Звонкий раскатистый звук рога пронесся по ходам, созывая всех на честной пир. Люди разом заспешили в одном направлении, и только Скирнир и Тополь приостановились. Неприметная, окованная позеленевшей медью дверь вела в неизвестность. Ее обнаружили в самом конце глухого полутемного хода в дальнем конце чертогов.

— Кажется, нам сюда. — Скирнир осторожно попробовал ладонью тяжелый замок. — Цверги сработали!

— Ключ нужен, — предположил Тополь.

— Нужен, — согласился Скирнир. — Ты вот что! Пожди меня тут, никуда не уходи. Окликать станут — стой будто на страже и никого не пускаешь. А я разведаю — может, и правда удастся без шума замок отпереть!

Ободряюще хлопнув Тополя по плечу, он проворно исчез за поворотом, вливаясь в поток тех, кто спешил на пир к Одину. Тополь остался стоять спиной к двери, поглядывая по сторонам. Довольно скоро он остался один — нигде не было слышно даже шороха. Только издалека приглушенно доносился шум пира.

Время шло, а Скирнир не появлялся — то ли добыть ключ оказалось труднее, чем он думал, то ли вовсе забыл о брошенном им человеке. Снова в груди родилась глухая рокочущая ненависть к богам. Они всегда, что бы ни случилось, во всем будут пользоваться руками, телами и душами людей, забавляясь с ними по своему разумению и хотению. Что им до него, простого человека, волею случая ступившего на их Дорогу? Он бы рад был с нее сойти — да сами же боги не позволяют…

Шум пира усилился и как-то неуловимо изменился. Привыкший подмечать, что творится в гриднице и дружинном доме, Тополь сразу почуял неладное. Уж не драка ли там?

Послышался топот бегущих ног. Еле успев вспомнить наставление Скирнира, Тополь выпрямился перед дверью, расправляя плечи. Мимо спешили несколько воинов. Один из них приостановился:

— Здесь никто не пробегал?