Дорога на Дамаск - Линда Эванс

Не стану скрывать, что многие из нас погибнут сегодня ночью, а после нее Витторио и Насония Санторини спустят на нас своих самых кровожадных цепных псов. Наши сегодняшние действия нанесут ДЖАБ’е серьезный урон, и за ними последуют карательные меры против невинных людей. Когда мы начнем стрелять по джабовцам, они отплатят нам той же монетой… Если вам не нравится такая перспектива и вы не хотите поджигать фитиль под бочкой с порохом, уходите прямо сейчас! Но перед этим подумайте о том, что ДЖАБ’а уже объявила нам войну и — хотите вы этого или нет — она придет на каждую ферму и в каждый город Джефферсона… Как бы ни повели себя сейчас фермеры, Санторини все равно будет их убивать. Не знаю, как вы, а я хочу умереть с оружием в руках. И не просто умереть, а приложить перед этим все свои силы, знания и опыт к тому, чтобы уничтожить ДЖАБ’у и его главарей. Клянусь, что постараюсь захватить с собой в могилу как можно больше врагов!

В ответ на слова Кафари раздались одобрительные возгласы. Они тут же утихли, потому что шуметь в этот момент не стоило, но Кафари все равно восприняла их как овацию. Воцарилось гробовое молчание. В глазах окружавших ее бойцов Кафари увидела глубокое уважение. У нее подступил комок к горлу.

Первым нарушил молчание Аниш Балин:

— Мне не нужно объяснять вам, что социальные программы ДЖАБ’ы ведут Джефферсон к неминуемой катастрофе. Она уже не за горами. Когда она разразится, ДЖАБ’а начнет искать козлов отпущения, которым придется заплатить за все его ошибки. И этими несчастными станем мы. Но сегодня, — продолжал он, по очереди заглядывая в глаза окружавшим его людям, — мы — единственная преграда на пути ДЖАБ’ы, уже протянувшей свои руки к миллионам ни в чем не повинных фермеров, и мы с Кафари намерены любой ценой их спасти. Для этого необходимо, чтобы никто не знал о том, что Кафари Хрустинова жива. И позаботимся об этом мы. Если джабовцы заподозрят, что она уцелела, они откроют на нее охоту, сожгут все фермы не только в Каламетском каньоне, но и по всему Джефферсону! Понятно?!. Вопросы есть?

Вопросов не прозвучало, но все бойцы как один повернулись к Кафари. Казалось, кто-то подал тайный сигнал большей из джефферсонских лун, которая именно в этот момент поднялась над отрогами гор, проливая бледный свет на лица тех, кому предстояло пойти в бой за Кафари. Взглянув в полные непоколебимой решимости глаза, она прочла в них будущее родного мира, к которому предстояло шагать по колено в крови. Бойцы же увидели в ее глазах отражение собственных мыслей и ждали первого приказа.

Кафари понимала, что должна послать многих из них на верную смерть. Они тоже это понимали, но готовы были умереть ради той жизни, которую им не суждено было увидеть.

— Не стану подражать ДЖАБ’е и тратить время на пустые разговоры. Вы знаете, что нас ждет. Каждому отряду уже намечена цель, так что не будем тянуть. Отряд «Альфа» ударит первым и добудет необходимое нам оружие. Отряд «Бета», вы пойдете с Анишем и будете ждать моего сигнала. Отряд «Альфа» присоединится к вам с мощным оружием. Отряд «Гамма» будет обеспечивать наш тыл. Разберите аппаратуру Аниша и вывезите ее в Каламетский каньон. Захватите с собой всю провизию и подумайте, где бы нам ее еще раздобыть. Всем известен план операции?.. Ну вот и отлично! Вперед!

Подчиняясь приказу Кафари, отряды растворились в темноте.

Благодаря двум удачным операциям теперь у Кафари было достаточно оружия для удара по «Ниневии».

— Вы составили список? — спросила она у водителя грузовика.

— Мои люди в кузове как раз его составляют.

— Очень хорошо. Кафари подошла к поцарапанному заднему борту, и очень скоро шестнадцатилетняя девочка подала ей наспех составленный список. Кафари подставила его лунному свету и стала читать.

— Отлично! — воскликнула она. — Выгружайте и раздавайте.

Не прошло и четверти часа, как всем бойцам раздали оружие, а на грузовики сложили все необходимое для удара по базе «Ниневия».

— По машинам! — приказала Кафари. — По моему сигналу начинаем движение, колонной, с потушенными фарами. Направление движения вам известно. Вопросы?

Вопросов не было.

— Прекрасно. Скоро с базы вылетит противник. Закройте двигатели теплоизоляционными покрывалами и соблюдайте полную тишину в эфире.

Вместе в Вакизом Красным Волком они укутали покрывалом двигатель их собственного грузовика. Покрывала не скроют тепловое излучение полностью, но понизят его интенсивность до такой степени, что ленивые пэгэбэшники наверняка его не заметят! Кафари села за руль и стала ждать. Ожидание продлилось недолго. Вскоре в воздухе послышался гул двигателя. Кафари навела на пего ночной бинокль и чуть не завопила от радости. Это был не штурмовик, а транспортный вертолет. Самоуверенные идиоты совершили роковую ошибку! Скоро они в ней раскаются!

Большой вертолет пронесся над неподвижной колонной грузовиков, приземлился на пологий склон и стал выгружать солдат на дорогу, ведущую к главным воротам арсенала. Не желая ослепнуть, Кафари отняла от глаз бинокль. Через мгновение темноту озарила ослепительная вспышка, и прозвучал мощный взрыв. За первой последовала еще одна вспышка. На фоне Барренского утеса вырос огненный шар, стремительно увеличивающийся в размерах, и прогремел второй оглушительный взрыв.

— Молодцы! — воскликнула Кафари.

Из остальных грузовиков тоже послышались радостные возгласы.

Кафари включила коммуникатор и послала три сигнала на разных частотах. По первому сигналу колонна начала движение. По второму Аниш Балин и большая часть его отряда должны были спешно покинуть арсенал. Третий сигнал предназначался бойцам, оставшимся на вершине утеса с семью 305-миллиметровыми самоходками. Он состоял всего из трех слов: «Ваш подвиг бессмертен!»

Отдав последний долг своим бойцам, которые остались стоять насмерть на Барренском утесе, Кафари приступила к выполнению задуманной операции. Ее колонна передвигалась стремительно, потому что скоро должен был появиться сухопутный линкор. На всех дорогах у Кафари были выставлены наблюдатели, и скоро она получила первый сигнал: «Он выезжает!» Через пару минут поступило следующее сообщение. Кафари держала в голове карту и мысленно следила за перемещениями по ней «Блудного Сына». На карте было всего две дороги. Самая прямая дорога на юг лежала вдоль берега моря. Вторая, более длинная, извивалась у подножия Дамизийских гор. Она шла через небольшие поселки, чьи улочки были слишком узки для линкора.

Линкор поступил вполне логично, выбрав более короткую дорогу. Убедившись в этом, Кафари послала следующее зашифрованное сообщение: «Едем длинной дорогой!» — нажала на газ и помчалась на север, все время поглядывая на часы. Десять минут до места… Восемь… Пять… Три… В нужный момент она ударила по тормозам и свернула на извилистую проселочную дорогу, углублявшуюся в Папоротниковое ущелье. Остальные машины не отставали от Кафари. Они ползли за ней, пока за очередным поворотом не оказались под сенью высоких скал. Кафари осторожно съехала на обочину, выключила двигатель, выскочила из кабины и накрыла капот покрывалом, чтобы тепло горячего двигателя не поднималось над ущельем. Остальные водители последовали ее примеру.