Мистер убийца - Дин Кунц

Изобретение полностью управляемых клонов, а по сути, роботов, для службы в полиции и армии на многие годы является одной из многочисленных исследовательских программ, цель которых – облегчить им завоевание власти и установление нового порядка. Программа дала конкретные результаты – первого индивидуума первого поколения управляемых клонов в лице Алфи.

Поскольку обществом управляют деятели с другим мышлением, обладающие определенными полномочиями, первые клоны предназначались для убийств ведущих бизнесменов, людей из правительства, средств массовой информации и образования, которые настолько крепко придерживались своего мнения, что их невозможно было убедить в необходимости перемен. Клон – это ненастоящий человек, это нечто вроде механизма, сделанного из плоти, поэтому он идеальный террорист-убийца. Он не знает, кто его создал и кто направляет его действия, поэтому не может ни предать своих создателей, ни разоблачить заговор, во имя которого исполняет свою работу.

Клокер затормозил, когда движение машин замедлилось на особенно скользком спуске.

– Поскольку клоны не отягощены ни религией, ни философией, ни системой взглядов, семьей, или прошлым, то не существует и опасности, что они начнут подвергать сомнениям жестокость и насилие, которые несут людям, у них не возникнет угрызений совести, а также собственных желаний, которые могли бы помешать им выполнить задания. по ликвидации тех или иных государственных мужей.

– Но ведь что-то случилось с Алфи, – сказала Пейдж.

– Да. И мы никогда толком не узнаем, что именно.

"Но почему он так похож на меня?" – хотел спросить Марти, но вместо этого его голова опустилась на плечо Пейдж, и он потерял сознание,

Вертикальные стены в комнате смеха. Он отчаянно ищет выход. Его отражения глядят на него сердито, со злостью и завистью, передразнивают его мимику и жесты, потом выходят по одному из этих зеркал и начинают преследовать его, целая армия Мартинов Стиллуотеров, так внешне похожих на него, но злобных – и холодных внутри. Теперь они уже и впереди него, и сзади, выходят из зеркал, мимо которых он бежит и на которые наталкивается. Они хватают его, все говорят в унисон: "Мне нужна твоя жизнь".

Потом все зеркала разом разбиваются, и он просыпается.

Свет настольной лампы.

Потолок в тени.

Он лежит в постели. Ему и холодно, и жарко, его трясет, хотя он обливается потом.

Он попытался сесть. Не смог.

– Дорогой?

У него нет сил даже повернуть голову.

Пейдж. На стуле. Около кровати. Рядом с ней еще одна кровать. Кто-то под одеялом. Девочки. Спят.

На окнах шторы. За ними ночь. Она улыбнулась.

– Ты слышишь меня, малыш?

Он попытался облизать губы. Они все потрескались. Язык был сухим и неповоротливым.

Она вынула банку с яблочным соком из пластиковой корзины со льдом, где он охлаждался, приподняла ему голову и вставила между губ соломинку.

После того как он немного попил, он смог выговорить:

– Где мы?

– В мотеле в Бишопе.

– Так далеко?

– Да, так надо, – сказала она.

– А тот?

– Клокер? Он скоро вернется.

Он умирал от жажды. Она снова дала ему сок.

– Не надо. Не надо волноваться. Сейчас все в порядке.

– Из-за него.

– Клокера? Он кивнул.

– Мы можем доверять ему, – сказала она.

Он надеялся, что она была права.

Даже этот небольшой разговор дался ему тяжело, он очень устал. Он снова опустил голову на подушку.

Ее лицо казалось ему лицом ангела. Оно снова пропало.

Убегает из комнаты с зеркалами через длинный черный туннель. Свет в дальнем конце, он стремится туда, слышит топот ног сзади, толпа преследует его, вот-вот догонит, все они вышли из зеркал. Свет – его спасение, выход из этой комнаты смеха. Он вырывается из туннеля, на яркий свет, который оказывается полем напротив церкви, покрытым снегом. Он бежит через него к церкви вместе с Пейдж и девочками; Другой преследует его, слышатся выстрелы, острый кусок льда пронзает его плечо, лед превращается в огонь, огонь…

Боль была непереносимой.

Его глаза затуманились от слез. Он моргнул, отчаянно пытаясь понять, где находится.

Та же кровать, та же комната.

Одеяла отодвинуты в сторону.

Он раздет до пояса. Повязки нет.

Еще один взрыв боли в плече вырывает из него крик. Но он так беспомощен, что крик получился негромким, больше напоминавшим мягкий стон.

У него потекли слезы.

Шторы были все еще закрыты. Через щелочки он заметил, что за окном светло.

Над ним наклонился Клокер. Что-то делает с его плечом.

Сначала из-за того, что боль была адской, он подумал, что Клокер пытается убить его. Потом он увидел рядом с Клокером Пейдж и понял, что она не позволила бы это сделать.

Она что-то попыталась объяснить ему, но он слышал лишь обрывки фраз: серный порошок… антибиотики… пенициллин…

Они снова перевязали рану.

Клокер сделал ему укол в здоровую руку. Марта следил за ним. Но не почувствовал укола, потому что боль в плече заглушала все остальное.

На какое-то время он снова оказался в зеркальной комнате.

Когда Марти снова обнаружил себя в постели мотеля, он повернул голову и увидел Шарлотту и Эмили, сидевших на краю соседней кровати и наблюдавших за ним. Эмили держала в руках Пиперса, камешек, на котором она нарисовала глаза. Это был ее питомец.

Обе девочки выглядели ужасно серьезными.

Ему удалось улыбнуться им.

Шарлотта слезла с постели, подошла к нему и поцеловала его влажное лицо.

Эмили тоже поцеловала его, потом вложила Пиперса в его здоровую руку. Он сумел сжать пальцы, чтобы удержать его.

Чуть позже, пробудившись ото сна без сновидений, он услышал голоса Пейдж и Клокера, которые разговаривали между собой:

– …думаю, что небезопасно трогать его с места, – говорила Пейдж.

– Вы должны это сделать, – сказал Клокер. – Мы все еще находимся не так далеко от Маммот-Лейкса, да и дорог, по которым нам нельзя двигаться, слишком много.

– Но вы же не знаете точно, что нас ищут.

– Могу поспорить на что угодно, что это так. Рано или поздно вас начнут искать, и, возможно, так будет всю оставшуюся жизнь.

Марти то просыпался, то засыпал, и так много раз. Когда он вновь увидел Клокера у кровати, он спросил: