Сидящие у Рва - Сергей Смирнов

Музаггар криво усмехнулся. Значит, хуссы сильны. Слишком сильны, если заставили дьявольски гордых намутцев, извечных врагов Аххума, просить у него помощи.

Это было лишним, но все же Музаггар не утерпел:

— Может быть, вы уже забыли, как разоряли аххумские города и селенья? Как уводили в рабство наших детей?.. Мы — не забыли.

Лицо Ахтабалара стало красно-кирпичным, хотя и от природы не отличалось белизной.

— Со мной шестьсот сабель. В Намуте собирается еще одно войско — десять, а может быть, пятнадцать тысяч. Все они готовы служить Аххуму. Больше того — мы согласны и впредь поставлять войска империи, и уплачивать ежегодную дань. Мы даже согласимся на то, чтобы аххумские гарнизоны вошли в наши горные крепости.

Музаггар поднял брови, снова переглянулся со своими военачальниками.

— Ты согласен служить под моим началом? — наконец спросил он.

— Да, — Ахтабалар упорно отводил взгляд.

— И принесешь клятву верности черно-белому орлу?

— Да.

— Тогда тебе придется выполнять все требования воинской дисциплины.

— Мы согласны, — снова подтвердил намутец, глядя в землю.

— Что ж… Зови сюда своих всадников. Я хочу взглянуть на них.

Всю Киатту закрыли плотные темные облака. Они неслись по небу со страшной скоростью, чуть ли не обгоняя птиц. Ветер бил в высокие стрельчатые окна, громыхал водосточными желобами под крышей.

Фрисс стоял у окна и молча глядел вниз, на петляющую по склону холма дорогу, на островерхие крыши домов и узкие улочки далеко внизу. Дорога была обсажена серебристыми ивами — ветер гнул их, выворачивая листву наизнанку, так что деревья становились почти белыми.

На дороге показалась группа всадников. Впереди скакал Аркасс.

Фрисс повернулся к человеку, сидевшему в кресле у стола:

— Аркасс сейчас будет здесь.

— Хочешь, чтобы я ушел? — спросил человек в кресле.

— Наверное так будет лучше… — не слишком уверенно произнес Фрисс. — К тому же из той комнаты ты услышишь все.

Человек кивнул, подошел к стене, и скрылся за тяжелой портьерой.

Аркасс не вошел, а вбежал. И тут же упал на колени:

— Прости, великий государь! Я только что потерял войско.

— Что? — вскочил усевшийся было Фрисс.

— Вчера ночью мы устроили засаду аххумам. На берегу Лезуары.

Все началось, как и было предусмотрено планом. Мы поджидали.

Аххумы начали переправу и попали в ловушку. Казалось, победа уже у нас в руках…

— Где сейчас Каррах? — спросил Фрисс, побледнев.

— Я не знаю… Я поскакал в Оро, чтобы предупредить тебя.

Пятьдесят миль почти без передышки…

Фрисс бросил испуганный взгляд за окно.

— Нет, государь, — заторопился Аркасс. — Они далеко. Мы многих убили, и битва шла долго. Скорее всего, аххумы сейчас зализывают раны в Малакотте. Или поблизости. Скорее всего…

— Скорее всего, — перебил Фрисс, — тебя нужно повесить.

— Помилуй!.. — вскричал Аркасс, снова бросаясь на колени.

За портьерой раздался какой-то звук. Фрисс опомнился.

— Прочь отсюда. Нет, погоди: неужели погибло все войско? Все три тысячи всадников?

— Нет, не все… Но я опередил их…

— Понятно. Ты струсил и побежал первым… Стража!

Когда в комнату, громыхая железными доспехами, вбежали стражники, Фрисс приказал:

— Этого человека отвести в каземат. Охранять.

Он подошел к Аркассу, отвесил ему звучную оплеуху и отнял кинжал в золотых ножнах.

Когда Аркасса увели, из-за портьеры снова появился собеседник.

— Вот оно, искусство киаттских воинов, — усмехнулся он. — Что теперь? Звать на помощь каана?

— Нет!.. Впрочем… Прежде всего, надо закрыть городские ворота…

— Прежде всего, хотелось бы узнать подробности сражения.

Боюсь, Аркасс сказал не все, да он не все и знает.

— Тогда… Я прикажу послать лазутчиков.

— Лазутчики посланы, — сказал собеседник. — И я жду их.

Фрисс удивленно поморщился.

— Я попрошу тебя, Альтусс, впредь сообщать мне о своих действиях…

— А я попрошу тебя, Фрисс, — в тон ему ответил Альтусс, — не забывать, кто возвел тебя на королевский престол!

Альтусс подошел к Фриссу вплотную.

— У тебя на спине клеймо каршара. Ты — раб, Фрисс. Я нашел тебя в стойбище Чаан-Тура, я выкупил тебя у этого тупого жирного хуссараба, привел к Ар-Угаю и добился, чтобы он тебя выслушал.

По широкому лицу Фрисса пошли багровые пятна.

— Угай-туур помог мне вернуть то, что принадлежит мне по праву…

— По праву? — Альтусс покачал головой. — Насколько мне известно, старик Эрисс завещал трон младшему сыну.

Фрисс втянул голову в плечи, сжал кулаки.

— Если бы не я, — продолжал Альтусс, — ты по-прежнему пас бы овец Чаан-Тура. В лучшем случае. Потому, что в худшем тебя бы убили — ты был слишком ленивым, тупым, никуда не годным рабом…

Фрисс вздрогнул, как от удара, вскинул руку, но Альтусс, не дрогнув, смотрел ему прямо в глаза. И Фрисс понял… Убить.

Только так. Но не сейчас. Еще не время…

— Чего ты хочешь? — выдавил из себя Фрисс.

— Я хочу, чтобы ты не забывал о клейме. Ты — раб, а не король.

И вечно останешься рабом. Тупым, никчемным рабом. Ты по-прежнему служишь каану. И, как я вижу, служишь плохо…

Фрисс потянулся к кинжалу на поясе. Грудь его ходила ходуном.

Альтусс внезапно улыбнулся.

— Не бойся. Никто ничего не узнает. Просто королевская мантия иногда бывает слишком тяжелой. И за нее приходится платить…

Фрисс молчал. Теперь лицо его из красного стало почти белым.

— Помни, Фрисс: один неверный шаг, и ты снова окажешься в Голубой степи. Возле вонючего казана. Будешь собирать объедки и спать в овечьем загоне…

— Довольно! Я не желаю тебя слушать, Альтусс. Я — король!

Стоит мне приказать…

Альтусс ухмыльнулся и вкрадчиво сказал:

— И еще ты заточил в каземат родную мать. А старшего брата объявил сумасшедшим.

— Он и есть сумасшедший! — ответил Фрисс не слишком уверенно.

Он отодвинулся от Альтусса, нащупал позади кресло и сел.

Перевел дух.

— Не спорю… Хотя, кажется, он производил впечатление нормального человека — до того, как попал тебе в лапы…