Книги онлайн и без регистрации » Историческая проза » Правда о штрафбатах. Как офицерский штрафбат дошел до Берлина - Александр Пыльцын

Правда о штрафбатах. Как офицерский штрафбат дошел до Берлина - Александр Пыльцын

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 109 110 111 112 113 114 115 116 117 ... 130
Перейти на страницу:

Нам указали, где находится обменный пункт на вокзале, а там, у касс, скопилась такая очередь, что нам сразу объяснили, что сумма, которую мы сможем обменять, будет заметно ограниченна. В общем, наши не такие уж тугие кошельки стали совсем тощими. Однако, несмотря на эту неприятность, вернувшись в свои вагоны, мы все же отметили возвращение на Родину и так удачно совпавшее с этим важным для нас событием – наступление Нового года!

И поезд точно по расписанию, ровно в полночь, отправился со станции Брест, и наши бокалы с вином в честь Нового года звенели под лязг буферов трогающегося поезда. Почти не отрываясь от окон, смотрели и смотрели мы в эту первую ночь на наше родное небо с, казалось, несравнимо более крупными и значительно более яркими звездами, чем там, на чужом и все удаляющемся от нас Западе. Днем нас нельзя было оторвать от созерцания родных пейзажей, встречающих и провожающих наш поезд, раскрасневшихся от мороза станционных работниц, заменивших своих мужей, братьев, в большинстве не вернувшихся с войны. И как прелестны были молодые женщины в форме железнодорожников. Куда там до них хваленым полькам, а тем более немкам. Смешанное чувство радости от возвращения на Родину и печали от расставания с друзьями владело нами.

Наконец, Москва. Хорошо, что у Риты оказались здесь добрые дальние родственники, и мы нагрянули к ним на недельку, как рассчитывали, до получения нового назначения. А прожили там около трех месяцев, так как отдел кадров Военного округа, будто нарочито, долго подыскивал мне должность. По тогдашним правилам, более чем двухмесячное нахождение в резерве влекло прекращение выплаты денежного содержания, и мы вынуждены были, чтобы прожить с семьей в послереформенной Москве, сдавать в скупочные магазины, фактически за бесценок, почти все немногое, что привезли. Я постепенно становился все менее разборчив и уже согласен был на любую должность. Вот когда с больным ребенком на руках и вновь беременной женой я «дозрел»: будучи майором, дал согласие на должность старшего лейтенанта в Косогорский райвоенкомат Тульской области в подчинение капитану, просидевшему всю войну в тылу. Говорили же потом, что не в скупочные магазины нужно было нести, а тем кадровикам. Может быть…

Добрались мы до Косой Горы. Жилья нет. Поселились на квартире у военкоматовского конюха, пока нам на троих не выделили комнатушку площадью метров восемь, в общей квартире с печкой, топившейся малокалорийным, но многозольным углем с тульских шахт. Эта «квартира» находилась рядом с Косогорским металлургическим комбинатом, постоянно извергавшим из своих труб и домен неимоверное количество дыма и копоти, из-за которых нам, а особенно маленькому Сереженьке, иногда нечем было дышать. Да и вторая беременность жены стала вследствие этого протекать сложнее. И я принял решение отправить их в Ленинград, к уже устроившейся там в своей старой маленькой квартирке маме и бабушке.

Вскоре, ближе к лету, я выпросил себе отпуск и впервые приехал в Ленинград, город Петра, город Ленина, Октябрьской революции, Город-Герой. Он потряс меня своей красотой, и как раньше мои женщины сравнивали Лейпциг с городом на Неве, так теперь я сравнивал его с далеким уже Лейпцигом и на каждом шагу убеждался в том, что Лейпцигу далеко до Ленинграда.

Вот в этом городе-красавце и родился наш второй сын. Назвали его по общему согласию Александром, пусть будут у нас в семье Александр I и Александр II! Между прочим, когда Саша вырос и женился, первенца они тоже назвали Александром. Это уже был Александр III!

В отличие от Сережи, Саша родился полновесным и «полнометражным». Рос быстро и, забегая вперед, скажу, что рост его со временем превзошел и Сережин, и мой – дорос он до 184 см. Был он физически крепким и с возрастом проявлял все более разносторонние способности. И получилось, как тогда модно было делить всех на «физиков» и «лириков», вырос он в отличие от Сергея «лириком».

Не зная нотной грамоты, овладел игрой на многих музыкальных инструментах, включая пианино, кларнет, саксофон, гитару. Сумел создать вокально-инструментальный ансамбль (а тогда эти ВИА были в моде), разъезжал с гастролями «по Северам», как тогда было принято говорить. Он к тому же еще поэт и бард. Окончил успешно в Харьковском университете факультет иностранных языков, по специальности – английский язык, овладел этим языком в совершенстве, выработал свою методику его изучения, защитил диссертацию, стал доцентом, написал несколько учебников английского языка, заведовал кафедрой иностранных языков в одном из технических вузов, издавал и был главным редактором всеукраинского журнала на английском языке. Правда, по сравнению со своим братом Сергеем, отличавшимся особой аккуратностью и строгой обязательностью, Саша не обладал в достаточной мере этими качествами.

Сергей тоже вырос физически крепким, сильным, любителем пеших путешествий. Начинал с Уссурийской тайги и Тихоокеанских берегов Дальневосточного Приморья, а потом исходил все Черноморское побережье Крыма и Кавказа с палаткой и примусом. Наверное, страсть эта зародилась в нем в годы моей службы в Прикарпатской Украине, где довольно часто совершались наши семейные, пешие походы вдоль необычайно красивых горных рек или на вершину самой высокой горы в тех местах Карпат – Говерлы.

Работать он стал с 15 лет, молотобойцем в авторемонтной мастерской, учебу продолжал уже в вечерней школе. После поступления в институт, окончания физмата и службы в армии уже почти 40 лет, достигнув пенсионного возраста, работает учителем физики в высшей школе спортивного мастерства. На профессиональном уровне овладел фото– и видеосъемками. В общем, в отличие от Саши, не «лирик», а «физик».

Но все это потом, с годами. А тогда, после окончания моего отпуска, отвез я их всех к себе на Косую Гору, в ту самую каморку. И вот в этой комнатушке, где некуда было даже поставить кроватку для младенца, наш Сашенька спал… в чемодане. А однажды ночью крышка его захлопнулась, и он чуть не задохнулся в нем. Хорошо, что материнский инстинкт Риты сработал вовремя! Здесь мы и жили до 1950 года, пока я не поступил в военную академию.

А на Косой Горе нам повезло в том, что Рита, периодически бывая в Туле «по продовольственному вопросу», случайно встретила на улице нашего фронтового друга Жору Сергеева, «пулеметчика», бывшего неоднократно моим заместителем в боях. Так что связь наша восстановилась и не прерывалась до самой кончины Жоры в 1974 году.

В Ленинградскую же Военно-транспортную академию поступил я не совсем обычным путем.

Но немного предыстории.

В Косогорском райвоенкомате я ведал учетом офицеров запаса. Работы было много, шло сокращение армии – это мы, военкоматовские работники, чувствовали по все большему притоку на учет офицеров, уволенных в запас. И что меня больше всего волновало – боевые офицеры, не имеющие гражданской специальности, вынуждены были идти на самые непрестижные должности. В связи с большим притоком рабочей силы из-за массового увольнения из армии тем, кто не имел гражданской специальности, приходилось работать сторожами, дворниками, а то и, несмотря на тяжкие ранения, на самых тяжелых работах – навалоотбойщиками в шахтах Тульского угольного бассейна. Помню даже случай, когда подполковник, бывший начальник связи корпуса, большой специалист-практик, но не имевший по этой отрасли специального образования, едва смог устроиться дежурнымтелефонистом в какую-то контору.

1 ... 109 110 111 112 113 114 115 116 117 ... 130
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. В коментария нецензурная лексика и оскорбления ЗАПРЕЩЕНЫ! Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?