Листик. Судьба дракона - Анатолий Дубровный

– Не богохульствуй… – грозно сдвинув брови, начал чернорясник, но, видно, Листику надоел этот спор, и она вытянула в его направлении руку. Поток воздуха отбросил верховного служителя к стене.

– Чего его сюда позвали? – спросила Листик.

– Световид хочет провести обряд бракосочетания с Карэхитой, – ответила Милосвета. Она была в черном в знак траура по мужу. Видя, что Листик не совсем поняла, пояснила: – Князь Светомир погиб, но княжеский стол не должен пустовать. Занять его должен его сын, но князем может быть только женатый мужчина, таковы наши обычаи и законы. Верховного служителя Единого пригласили для совершения обряда, а он выдвинул ряд условий.

– Ага, – кивнула Листик. – А без него нельзя провести этот обряд?

– Можно, – вздохнула Милосвета, – но в этом случае молодых должна благословить фея леса, таковы наши древние обычаи. Слуги Единого только недавно стали…

– Богохульство и непотребство! Мракобесие!.. – начал кричать пришедший в себя и поднимающийся на ноги служитель Единого, невежливо перебив княгиню.

– Ага. – Новая воздушная волна приложила его об стену, а Листик поинтересовалась у Докии: – Чего это он там кричит, что кто-то бесится во мраке? И какое отношение они имеют к свадьбе Световида и Карэхиты?

– Мракобесы – так служители Единого называют слуг его врага.

– Ага, не знаю, не видела, – кивнула Листик и, обратившись к Милосвете, представила девушек в одеждах из трав, листьев и цветов: – Вот хранительница леса Вимина и хранительница степи Элие.

Девушки, улыбаясь, кивнули. А в палате повисла тишина, нарушаемая сопением пытающегося подняться верховного служителя. Листик неодобрительно покачала головой, и служитель снова упал, словно его сильно толкнули.

– Ну как? Благословение двух хранительниц лучше, чем одного самозванца?

Служитель у стены захрипел от такого святотатства. А Листик пояснила:

– Почему эти чернорясники считают, что только они имеют право говорить от имени Создателя? И говорят то, что выгодно им самим? Разве это правильно?

Листик оглядела притихший зал. Она вспомнила, что когда-то рассказывала ей Тайша.

– Все миры, а их бесконечное множество, – творение Создателя. Я не знаю, почему он сотворил их так много, может, экспериментировал. Хотя существует очень много похожих, почти одинаковых миров, – говорил большой пепельный дракон внимательно слушавшему его маленькому изумрудно-золотистому. – Постичь замыслы Создателя никому не под силу.

– Ага, а так много разных разумных тоже он создал? Тоже экспериментировал? Да?

– Нет, Листик, разные расы и виды разумных создали его дети – боги и драконы.

– Значит, мы тоже его дети? Он и нас создал? – широко распахнул глаза маленький дракончик.

Большой дракон усмехнулся:

– Нет, дракланов создал кто-то из истинных драконов. Но мы тоже его дети, как и все остальные, в ком есть частица его силы и кто может ею пользоваться.

– Ага, – кивнул изумрудно-золотистый дракончик. – Я знаю, эта сила – магия! Мы можем ею пользоваться, а те, кто не может, получается, не его дети?

– Листик, все разумные и неразумные – его дети. Поняла?

– Не-а, – помотал головой дракончик. А большой дракон, вздохнув, продолжил:

– Создатель, сотворив миры, в которых мы живем, куда-то ушел, оставив присматривать за творением своих старших детей – истинных драконов и богов. А они, подражая Создателю, тоже начали творить. Переделывать некоторые миры, создавать новые – свои и заселять их уже своими творениями.

– Ага, – кивнула Листик, – портить начали!

– Ну почему же, многие миры старших детей Создателя были удачны, может, в этом тоже был его замысел.

– Ага, постичь замыслы Создателя никому не под силу, – повторил слова пепельного маленький дракончик и сделал неожиданный вывод: – Значит, и постигать не надо!

– Ну, выводы, причем очень неожиданные, она уже научилась делать, – усмехнулась слушавшая этот разговор бронзовая дракона, а пепельная продолжила:

– Потом истинные драконы куда-то ушли, может, и не ушли, просто затаились. А боги создавали не только простых и магически одаренных разумных, они создали подобных себе – младших богов. Вот им-то, в отличие от старших, требуется постоянная подпитка.

– Ага, жертвоприношения, – кивнул маленький дракончик.

– Не только, иногда достаточно веры. Чем больше разумных верит и поклоняется, тем сильнее бог. Вот они и делят сферы влияния, а некоторые стараются вытеснить остальных там, где могут. Провозглашают себя единственным…

– Ага, Единый. Так это что, не один бог? Получается, что какой-то самозванец… – начала Листик, но Тайша не дала ей высказаться:

– Не спеши, дослушай. Никогда и нигде не называй богов самозванцами, даже самых захудалых, они могут доставить тебе много неприятностей. Никогда не говори такого в присутствии верующих и тем более служителей такого бога.

– А что они мне сделают? – презрительно скривился дракончик.

Пепельная дракона покачала своей большой головой:

– Они могут призвать на помощь своего бога, а вот он уже… Да и многие служители богов обладают силой, немалой силой, вполне соизмеримой с твоей, они способны творить чудеса, и не только. А теперь скажи, что ты поняла и какие выводы сделала?

– Единый – это не один бог, а много, каждый в своем мире или мирах. Самый вредный, поэтому с ним связываться не надо. С верующими в него – тоже.

– В целом правильно, – усмехнулась бронзовая дракона, а изумрудно-золотистая драконочка задала пепельной вопрос:

– А куда же остальные боги делись? Ну, когда тот, Единый, всех убедил, что он единственный…

– Ну, старшим богам поклонение не нужно, даже иногда докучает. А младшие, кому оно необходимо, или были уничтожены, или подчинились тому, кто стал Единым, – усмехнулась Тайша и, обратившись к бронзовой драконе, спросила: – Рамана, куда они делись? Объясни этому чуду, а то я уже устала.

– Святыми стали, – усмехнулась Рамана, – никакой бог не может сам все сделать, ему нужны помощники. Ну вот просят бога о чем-нибудь, причем в разных местах, а он хоть и всемогущий, по меркам тех же хуманов, но везде успеть не может, вот и поручает это своим помощникам. Тем тоже молятся, им этого хватает, вот так и живут.

Тайша кивнула и посмотрела на о чем-то напряженно думающую Листика. Может, она размышляла о богах и их неисповедимых путях, а может, о том, как улизнуть от своих наставниц и отправиться в соседнюю рощу лакомиться сладкими плодами.

Листик вспомнила, о чем говорила ей Тайша, и постаралась исправить свою оплошность, ведь она только что назвала Единого самозванцем, не зная, кому здесь поклоняются под этим именем. Еще раз обведя взглядом притихший зал, она спросила: