Интеллектуал: DC/Марвел - Айрат

Ведь это настоящая классика, а классика актуальна во все времена…

Будем надеяться, что эта история любви, напечатанная на бумаге, придется по душе мисс Сильвер. Как видите, я уже во всю готов к вечернему мероприятию со светской львицей Готэма.

Но поведал я еще вам не обо всем…

Полагаю, мне стоит упомянут, что за это время я написал не одну, а целых две книги. Причем, сделал я это одновременно, в самом что ни на есть буквальном смысле.

В прошлом я говорил, что увеличив свой интеллект, я научился разделять свое сознание на две части. Две, совершенно не конфликтующие между собой потоки мыслей.

Первой, я печатал на клавиатуре строки из романа - «Гордость и предубеждение», а второй формой сознания, я диктовал вслух, своей виртуальной помощнице Еве, историю другой книги.

Мои пальцы стали более ловкими, оттого моя скорость печати несколько возросла… Таким образом, я одновременно написал два художественных произведения.

Моя вторая книга предназначается самому безумному клоуну-психопату Готэма — Джокеру.

Я дал ему слово, что навещу его в Аркхеме и сделаю презент, в виде книги, которая будет даже лучше чем «Оно». Разумеется, это не совсем так…

Я бы не посмел сказать, что она будет лучше, чем ужас от Стивена Кинга, или хуже. Здесь я имел ввиду, что мое новое творение будет интереснее предыдущей для одного конкретного читателя, а именно для Джокера.

Я уверен, что моя вторая книга понравится ему больше, чем история о Пеннивайзе.

Ведь я намерен вручить ему роман Энтони Бёрджесса - «Заводной апельсин».

Одна из самых жестоких, болезненных, безумных, и неоднозначных книг. Его неоднозначность кроется именно в его жестокости, из-за этого, многие люди не могут в полной мере оценить данную классику.

Но в то же время, большинство согласятся с тем, что это одна из самых значимых произведений в мировой литературе.

Сюжет повествует о подростке, главаре молодежной банды, Алексе — воплощении подростковой агрессии и бунтарства. Алекс вместе с другими подобными ему слоняется по ночным улицам, дерется, нападает на беззащитных прохожих, калечит людей, грабит лавчонки. Огромное удовольствие получает Алекс от избиений и изнасилований.

В оригинальной книге, он стимулирует свою агрессию наркотиками и прослушиванием музыки Моцарта. Он до безумия любит классическую музыку.

Но в этом мире нет ни одного классика из моего прошлого мира, в том числе Моцарта, Бетховена, Баха… Именно поэтому, я заменил их местными знаменитостями, а конкретно — всем известным Генрихом Мортесом.

Все же эта вселенная отличается, и мне приходится подстраиваться под нее. Так что, моя первоначальная задумка глубже ознакомиться с культурой этого мира была верной.

Вспоминая первый день, когда я оказался в этом мире комиксов, я в очередной раз ловлю себя на мысли, что я принял самое здравое решение, бросив все очки в интеллект.

Это действие помогло мне обрести идеальную память, и я мог вытащить из закоулков своей памяти любую информацию, в том числе и книги, которые я читал в прошлом, и которые я воссоздал здесь. Они стали неким фундаментом, которые помогли мне закрепиться…

***

Я пробыл на работе почти весь день. Стрелка часов уже ползла к восьми вечера. Пора ехать домой. Я схватил пиджак, ключи и книги. И прежде чем выйти из кабинета, еще раз бросил взгляд на обложки.

Несмотря на то, что я не планирую издавать эти книги, по крайней мере пока не приобрету собственное издательство, мне все же необходимо, чтобы они считались полноценными, а для этого нужно, чтобы у них был достойный переплет.

Поэтому я сделал заказ, чтобы мне их сделали индивидуально.

Если обложка романа «Гордость и предубеждение» была довольно обычной, то другая книга источала безумие. С обложки «Заводного апельсина» на меня смотрело бледное зловещее лицо, застывшее в ухмылке - лицо Джокера. Только здесь он был более молод, без белого грима, шрамов и зеленых волос…

Принц-преступного мира Готэма с лицом обычного подростка. Думаю Джей оценит…

Я приехал домой, принял душ, оделся, брызнул на себя духами, и набрал номер Сент-Клауд.

-Привет, Алекс,- донесся из трубки её голос.- Ты уже готов?

-Совершенно верно.

-В таком случае я жду тебя в центре Готэмского моста, приезжай скорее, тут довольно прохладно,- отозвалось девушка, сбросив звонок.

Мда, несколько странновато все это, но не мне судить. Не в моих правилах заставлять даму ждать.

Выехав в сторону моста, я стал размышлять о том, почему она для встречи выбрала именно это место.

Не скрою, Готэмский мост вне всяких сомнений входит в десятку самых красивых сооружений мира. С него открывается неописуемый вид на город, чувствуется, будто ты попал в сказку, мрачную сказку…

Мост притягивал к себе. Вступая по нему, ты невольно задумывался, а вернешься ли ты сегодня домой.

Казалось, он питался людскими сомнениями, страхами, болью. Он созывал людей блуждающих в душевных муках и терзаниях, обещая им свободу и разрешение. Бесстыдно обманывая, он поглощал их в бездну.

Да, мост обрел свою известность не только за счет своей мрачной архитектуры, но и за счет того, что является первым в мире местом по числу самоубийств.

Готэм не самый мирный город, оттого эта информация не кажется столь удивительной.

Но меня ни в коем разе не пугает, не отвращает, и не отталкивает данный факт. Ведь я не собираюсь расставаться с жизнью, поэтому для меня данный мост, в первую очередь, это проход в сказочный мир, с тяжелой атмосферой, приправленной долей мистики и нуара.

Проехав половину расстояния, мой взор сумел уловить автомобиль, принадлежавший Сильвер. Припарковав машину, я разглядел и саму девушку.

Она стояла, направив свой взгляд в сторону реки, рассматривая её воды, в которых отражались огни ночного Готэма.

Подойдя ближе, я заметил как она слегка дрожит, и задал весьма глупый вопрос:

-Замерзла?

-Глупый вопрос,- озвучила она мои мысли, слегка дрожащими губами, края которых приподнялись, образуя радостную улыбку.- Ну конечно, да! Если ты не в курсе, то завтра уже октябрь, а если быть точнее, то уже через 3 часа.

-Точно, а я все думаю, с чего это твой маленький носик покраснел, а это оказывается середина осени,- выдохнул я струйку белого пара.- Но все же, почему именно здесь? Это место занимает важное место