Основание. От самых начал до эпохи Тюдоров - Питер Акройд

Но он ничего не мог поделать ни с государством, ни с монархом. Граф фактически был правителем страны, но ему не хватало легитимности и морального авторитета. Едва ли он мог править от имени короля, если держал короля в качестве пленника в замке. Совет Эдуарда, кажется, принимал указания Уорика весьма неохотно, а упущения в национальных делах вызвали на местах вспышки насилия и восстания. Вновь великие семьи королевства безжалостно убивали друг друга. От этого было только одно средство — освободить короля из заключения и позволить ему восстановить свою власть. Поэтому Эдуард IV вернулся. Его встретили мятежный граф, архиепископ и младший брат, хором уговаривающие короля, что действовали исключительно в интересах королевства. Эдуард и его сторонники направились к Лондону, где их встретили мэр и олдермены в своих пурпурных одеждах. «Сам король, — писал Джон Пастон, — хорошо поговорил с лордом Кларенсом, лордом Уориком и с моими лордами из Йорка и Оксфорда. Он сказал, что они останутся лучшими друзьями». Но добавил, что «с домочадцами будет говорить на другом языке». Другими словами, домочадцев ждала месть.

Король понимал, что стабильности в королевстве следует добиваться любой ценой. Согласно хронисту Полидору Вергилию, «он не искал ничего, кроме как снова завоевать дружбу тех аристократов, которые теперь отстранились от него…». Эдуард пригласил Кларенса и Уорика присоединиться к совещаниям большого совета, который был созван, чтобы добиться «мира и всеобщего забвения разногласий с обеих сторон». Также он предложил обручить свою четырехлетнюю дочь Елизавету и племянника Уорика, то есть племянника того, кто не так давно убил деда девочки по материнской линии и ее дядю.

Тем не менее граф получил жестокий удар: оказалось, что он не может поддерживать свой авторитет без короля. Весной 1470 года он снова принял участие в вооруженном восстании. Мятеж начался в Линкольншире, где несколько семей, опасаясь королевского правосудия или оскорбленные его притеснениями, восстали, намереваясь передать корону Кларенсу. Когда Эдуард вышел против них на поле битвы, они кричали: «Кларенс! Кларенс! Уорик! Уорик!» Король получил все доказательства, которые ему только требовались. Его армия легко справилась с людьми из Линкольншира, а место битвы стало известно как «Поле потерянных курток» из-за большого количества брошенной одежды с отличительными знаками Уорика и Кларенса. Солдаты сбрасывали куртки прямо в бою. После убедительной победы Эдуарда двое противников короля, спасая свою жизнь, бежали во Францию, ко двору Людовика XI. Некоторым из их сторонников повезло меньше. Один из кораблей Уорика был задержан в Саутгемптоне, и всех джентльменов и йоменов на его борту обезглавили. После этого каждое из тел проткнули острым колом, а на его верхушку насадили голову.

Уорик и Кларенс теперь присоединились к Маргарите Анжуйской. Она покинула владения своей семьи и прибыла ко двору французского короля. У Людовика в руках имелось три синицы, но Маргарита и Уорик долгое время были непримиримыми врагами. Теперь же король Франции начал длительные переговоры, чтобы заставить королеву помириться с человеком, который являлся «главным виновником падения Генриха, а также ее сына и ее самой». Он каждый день вел с ней долгие споры, и в конце концов Маргарита подчинилась его желаниям. Она согласилась сотрудничать со своими старыми врагами и свергнуть с трона Эдуарда IV. Ее муж, все еще пребывающий в Тауэре, вернется на трон, ее сын Эдуард, принц Уэльский, женится на одной из дочерей Уорика и, таким образом, сроднится с Кларенсом. Таким образом, Йорки и Ланкастеры наконец объединятся. Молодая пара вступила в брак в соборе Анжера.

Уорик и его новая союзница начали подготовку к грандиозному вторжению в Англию. Эдуард приглядывал за побережьями, но летом 1470 года его отвлекли новости об очередных восстаниях на севере, вдохновленных Уориком; королю пришлось выступить с войском в Йорк и Рипон. Он не мог с уверенностью сказать, где высадится флот Уорика — а он мог высадиться в любом месте от Уэльса до Нортумберленда, — и король пошел на рассчитанный риск, выступив на север. В середине сентября, когда он, успешно справившись с зарождающимся восстанием, задержался в Йорке, пришли новости о том, что Уорик и Кларенс высадились в Эксмуте, в Девоне, откуда сразу же двинулись на Эдуарда. Король в любом случае находился во враждебном краю, и вскоре стало ясно, что Уорик, продвигаясь вперед, собирает сторонников.

Записи архива Ковентри показывают, что Кларенс и Уорик к тому времени, когда добрались до города, «собрали множество людей», «их было тридцать тысяч». Эдуард оставил Йорк и перебрался в Ноттингем, но обстоятельства все еще ему не благоприятствовали. Он «послал за лордами и другими людьми», но, к его величайшему разочарованию, «собралось так мало людей, что он не мог выйти с ними на поле битвы». Согласно архивным записям, Эдуард «отправился в Линн». Фактически он быстро отступал в то место, которое сейчас называется Кингс-Линн, где мог сесть на корабль и отплыть в Нидерланды. Людей у короля было мало, денег тоже немного; он так нуждался, что ему пришлось отдать свою меховую накидку, чтобы заплатить за транспорт.

В конце концов Эдуард добрался до Голландии, губернатора которой он хорошо знал; король находился на территории Бургундии, а герцог Бургундский был его союзником. Герцог, женившийся на Маргарите Йоркской два года назад, также являлся зятем короля. Поэтому Эдуард на какое-то время мог не опасаться своих врагов. Елизавета Вудвилл и ее мать уже нашли убежище в святилище Вестминстерского аббатства. Это святилище находилось в дальнем конце церковного двора, к западу от аббатства. Его описывали как «мрачное здание, такое прочное, что оно могло выдержать осаду». Именно там королева родила сына.

Чтобы утвердить свое превосходство, Уорик вернулся в Лондон. Маргарита и ее сын оставались во Франции, ожидая, когда Генрих VI вернется на трон. Итак, всеми покинутый и забытый король был извлечен из своей темницы в Тауэре, где он томился пять лет, облачен в длинные одежды из голубого бархата, но «относились к нему не так, как следовало бы обращаться со столь знатной особой». В заточении Генрих иногда цитировал седьмой псалом, который гласит: «Помощь мне от Бога, спасающего правых сердцем»[58]. И вот Господь совершил неожиданное чудо. Воистину пути Его неисповедимы. Открывая парламент, созванный Генрихом, архиепископ Йоркский произнес проповедь, основанную на тексте из Книги пророка Иеремии «Возвратитесь, дети-отступники»[59].

Но Генрих снова был королем только по имени, кукловодом же был Уорик. Согласно современному ему хронисту, Генрих был не более чем «коронованным тельцом, тенью на стене». Уорик теперь соблюдал равновесие различных интересов, чтобы сохранить за собою правление; ему приходилось удовлетворять как своих ланкастерских сторонников, так и тех приверженцев Йорков, которые предпочитали Эдуарда IV. Также граф должен был сдерживать амбиции Кларенса, который мог желать короны для себя. Подобные напряженность и раздробленность не способствуют хорошему правлению. Английские дворяне в любом случае все больше начинали презирать обе партии и просто становились на сторону той, которая в данный момент была сильнее. «В наши дни не стоит особенно доверять обещаниям лордов, — говорила Маргарет Пастон своему сыну, — поскольку для этого нужно быть более уверенным в благоволении таких людей. А сегодня человеческая жизнь стоит очень мало. Поэтому опасайся притворщиков, поскольку они говорят тебе то, что обернется для тебя бедствиями».