Эта война еще не кончилась - Борис Бабкин

– Уходи! – снова нажимая на спусковой крючок, крикнул он. – Я с ним перебазарю!

Он, волоча раненую ногу, отполз за кровать. В окно влетела «лимонка». Маша вырвалась и отскочила от Бориса. Он бросился за ней. Илья метнулся вперед и упал животом на «лимонку». Грохнул взрыв. Борис рванулся из комнаты, держа за руку кричащую девочку. Над головой пригнувшегося Бориса просвистели пули.

– Влево! – услышал он крик. Мельком взглянув в ту сторону, увидел вставлявшего рожок в автомат Гучу.

– Я думал, – выдохнул Борис, – ты…

– Уходи! – рявкнул тот и, полоснув длинной очередью, бросился в открытую дверь кухни. Бабич схватил Машу, забросил ее в большую комнату и короткими очередями ударил по врывающимся в дверь боевикам. Двое упали. Сзади, через дверь спальни, ударила автоматная очередь. Пуля скользнула по правому боку Бабича. Он прыгнул вслед за девочкой и услышал взрыв «лимонки». Несколько автоматных очередей слились в отдающуюся от стен комнаты непрерывную пальбу.

– Беги! – Приподняв девочку, Борис выставил ее из окна. – Куда попало беги! – Развернувшись, полоснул из автомата. Снова в доме раздался взрыв. Борис перепрыгнул подоконник и бросился в сад. Стрельба раздавалась внутри дома и на улице справа от Бабича.

«Кто-то вклинился, – отметил Борис. – И слава Богу! Иначе кранты».

Девочка, споткнувшись, упала и смотрела на него сухими глазами, в которых, кроме отчаяния, не было ничего. Бориса поразило то, что она не плакала.

– Бежим! – подняв ее, крикнул он. Стрельба стала слышаться дальше. Но интенсивность перестрелки говорила о том, что кто-то медленно, увлекая боевиков за собой, с боем отходил. Стрельба в доме прекратилась.

«Длинноносого хлопнули, – упав в канаву и прижимая рукой девочку, отметил Борис. – Но кто же уводит духов? – Увидел на правой руке кровь. – Богатырь, – вспомнил он, – собой „лимонку“ накрыл! – Стиснув зубы, крутанул головой. – Исламбек сдал, гнида! Значит, девчонкам хана. Сучара!» Стрельба стихла.

«Кто же там был?» – снова подумал Борис. Услышал приближающиеся голоса. Говорили не по-русски. Направив ствол автомата в ту сторону, он прищурился. Голоса раздались левее. Он понял, что люди проходят мимо. Но они остановились. Посмотрев на девочку, Борис подмигнул ей. «Только бы не завизжала», – подумал он. Маша округленными ужасом глазами смотрела на него и молчала. Голоса, отдаляясь, стихли.

– Один остался, – чуть слышно сказал он. – Всех положили. Нянька хренов! – Покосился на девочку.

Она протянула руку, коснулась пальчиком его кисти и чуть слышно вздохнула.

– Все будет хорошо, – прошептал он, – не бойся! – И снова подмигнул Маше. Она чуть заметно кивнула и крепче сжала пальчики на его кисти.

«Вылезать рано, – подумал он. – Придется здесь переждать хотя бы до темноты. А где мы есть? Хрен его знает! И что дальше делать, неясно. Надо из города выбираться. Но как? И где окраина?»

– Они все погибли, – тихо проговорила сидевшая за рулем «Нивы» Малика.

– Наверное, – негромко отозвалась Марият.

– Надо оставлять машину и уходить.

– Поехали в Пригородный, – предложила Марият. – Там у меня есть хорошие знакомые. Они помогут нам выбраться из города.

– Ты забыла, – строго напомнила Малика, – что мы обещали Исламбеку?

– Я не хочу погибать, – быстро проговорила Марият. – Я слишком молода, я совсем не жила. Сначала…

– Делай как хочешь. – Малика пошла от машины.

– Подожди! – негромко позвала Марият. – Я…

Малика не обернулась.

– Подожди! – выскакивая, громче окликнула ее подруга.

Малика остановилась.

– Я боюсь, – подбежав, торопливо проговорила Марият. – Понимаешь?

– Русские делали все, чтобы помочь, – вздохнула Малика. – Сначала я думала, что они просто авантюристы. Убить Басаева, – горько улыбнулась она. – Об этом сколько людей мечтает! Но потом поняла, что они лучше. И деньги им особо не нужны. Наверное, увидели, что здесь происходит.

– Я пойду с тобой, – сказала Марият. – Сейчас давай уйдем к моим знакомым. Нас, наверное, ищут. Но как они узнали адрес?

– Выследили Исламбека. Наверное, с похорон Исмаила за ним следили.

– Хорошо, что Исламбек оставил нас здесь, – вздохнула Марият.

Малика ускорила шаг.

– Нам сюда, – остановила ее Марият, – там мои знакомые, они хорошие люди.

Борис погладил по голове прильнувшую к нему девочку. Он решил не выходить до вечера. Что произошло в доме, было ясно. Илья погиб, Гуча, который, как он думал, выдал их боевикам, прикрывая его отход с девочкой, тоже убит. Кто-то стрелял около дома и даже увел за собой боевиков. Бабич подумал, что это какой-то родственник или приятель Гучи. Где Марият и Малика, он не знал. Как не знал, что теперь делать.

– Пить хочу, – тихо сказала девочка. Достав фляжку, он дал ей. Она пролила на себя и невольно взвизгнула. Борис закрыл ей рот ладонью.

– Тихо, – прошептал он. Она испуганно замерла. – Все хорошо. – Он погладил девочку по голове. – Все будет хорошо.

– Мокрая я, – прошептала Маша.

– Сейчас. – Он рукавом стал вытирать ее мокрую маечку. И, сообразив, что ребенок одет не по погоде, спросил: – Холодно? – Она помотала головой. – Попозже я тебе куртку дам. Если что-то захочешь, ну, там, – Борис шумно выдохнул, – пописать или…

– Я в туалет ходила.

– Молодец. А как ты увидела этих мужиков? Где?

– Я в окно глядела, на птичек. Я люблю смотреть на птичек, – она прерывисто вздохнула, – но давно не видела. А тут птичек напугал кто-то. Гляжу, дядьки плохие по очереди бегут. Я и сказала вам.

– Молодец, – повторил он.

«Что вы, духи, сделали? – шлепнул он себя по кончику носа. – В России ребенок и внимания бы на это не обратил. А здесь…» Он снова погладил девочку по волосам. Она положила голову ему на бедро. И сразу отдернулась.

– У вас кровь.

Борис увидел мазок крови на ее лбу.

– Поцарапало немного, – улыбнулся он. – Потом поглядим, ты мне перевязку сделаешь, хорошо?

Маша молча кивнула.

«Подфартило, – поморщился Борис, – кожу с ребра сняло, и все. Но кровь идет. – Стараясь делать это незаметно, он слегка дотронулся до правого бока. Почувствовал тепло липкой влаги. – Потеряю литра полтора, и аут! – усмехнулся он. – Но при девочке себя пеленать не нужно, – покосился он на Машу. И снова удивленно подумал: – Держится как! Взрослая бы уже тряслась от страха. Приучили духи поганые даже детишек малых смерти не бояться. Паскуды! – Он снова шлепнул себя по кончику носа. – Попадется мне какая-нибудь сука один на один, убивать сутки буду. Век свободы не видать и на лодке не кататься!» – улыбнулся он, вспомнив шутливую лагерную поговорку. Прислушался, снял куртку и увидел короткую надорванную полоску и темное пятно. Набросив на плечи девочки куртку, улыбнулся.