Верный паж госпожи - Наталья Александрова

– Все совсем не так… – вполголоса проговорил он, продолжая заниматься ее лицом.

– Что значит – не так?! – прошипела Тина. – Я своими глазами видела! Видел бы ты ее локтевой сгиб!

– Видел… – вздохнул Серж.

– Ты давно это знаешь?

– Говорю тебе – все не так! – Серж явно не хотел говорить и боролся с собой. Покосившись на остальных манекенщиц, он склонился ниже и прошептал:

– Это вовсе не то, что ты подумала. Она тяжело больна. У нее неизлечимая болезнь крови, и ей нужно ежедневно делать уколы, чтобы как-то держаться. Впрочем, все равно это – только вопрос времени…

– Так вот почему она такая злобная! – тихо проговорила Тина.

Она внезапно почувствовала жалость к Эльзе. Но лишь на полминуты.

Эта злобная мегера, настоящая фашистка, оказалась на поверку несчастной, тяжелобольной женщиной.

«Ну и что? – подумала Тина. – Мы-то чем виноваты, что здоровые?»

Она вспомнила, сколько крови Эльза перепортила девчонкам, как выгнала Милку и сделала так, чтобы та не смогла найти работу, как отказалась выплатить несчастной Соне Ивановой выходное пособие, мотивируя это тем, что та и так перебрала денег, когда валялась в больнице со сломанной ногой. Как орала на мертвую Алису, как тело Лены Сумягиной едва ли не ногами пинала… Конечно, Эльза все про себя знает, и ей наплевать на остальных людей, ее болезнь объясняет причины жестокости, с которой она относится к остальным людям, но все же так нельзя. Это не по-людски… Хотя Тина понятия не имела, как бы в таком случае вела себя она сама…

И только теперь она поняла причину, по которой Серж так терпеливо относился к Эльзе Михайловне.

Наташка достала сигареты, на нее все, как обычно, заорали, чтобы не смела дымить в крошечном помещении. Она привычно огрызнулась, но вспомнила, что Эльза Михайловна тоже предупреждала – местный пожарник, дескать, строг, курить можно только в отведенных для этого местах. Наташка показала всем язык и выскользнула из гримерной.

Серж последний раз провел по лицу Тины пуховкой и удовлетворенно оглядел результат своего труда.

– Ну вот, это уже похоже на лицо!

– Но как мне теперь себя вести? – прошептала Тина, взглянув на него в поисках поддержки.

– Никак, – Серж пожал плечами. – Как будто ничего не случилось! А что, собственно, случилось?

Вдруг дверь гримерной распахнулась, и на пороге возникла Наташка с выпученными глазами.

– Там! – выпалила она, ткнув пальцем за спину. – Там!

– Да что там такое? – испуганно переспросила Диана.

– Похоже, девочки, у вас сегодня эпидемия психического расстройства, – проговорил Серж. – Ну, юное дарование, что там такое?

Но Наташка не могла говорить.

Она выскочила в коридор, делая всем знаки следовать за собой.

– Да что же случилось? – озабоченно повторил Серж, переглянувшись с Тиной, и поспешил вслед за Наташей.

Она привела их туда, откуда совсем недавно ретировалась Тина – к двери туалета. Серж замялся на пороге, но потом махнул рукой и шагнул внутрь, Тина, растерянно оглядевшись, последовала за ним. Наташка, всхлипывая и трясясь, схватила Сержа за руку и не выпускала.

Они приблизились к кабинке.

Дверца ее была распахнута, Эльза Михайловна сидела почти в той же позе, в какой ее застала Тина. Только рукав ее был расправлен и шприца не было в руке.

Он валялся на полу, возле ноги в изящной черной лодочке.

Но не это было главным, не это приковало взгляды всех вошедших, не это было причиной истерики, случившейся с Наташкой.

Голова Эльзы была запрокинута, а горло располосовано от уха до уха страшной раной.

Как будто второй рот ощерился в жуткой, немыслимой усмешке.

– Господи! – едва слышно проговорила Диана. – Что же это?

– Во всяком случае, не самоубийство! – отозвался Серж. – Вряд ли возможно так перерезать себе горло, а самое главное – здесь нет ни ножа, ни бритвы…

– Но тогда… тогда… кто же это сделал? – выдохнула Диана, не сводя глаз с мертвой Эльзы.

– Это не я! – завизжала Наташка, отпустив руку Сержа, и выскочила в коридор. – Я знаю, вы хотите все свалить на меня! Вы все меня ненавидите, все мне завидуете! Вы это сделали нарочно!

– Уймись! – крикнула Диана. – И без тебя тошно!

– Тошно?! – орала девчонка. – Врете! Все вы врете! Вы ее ненавидели! Вы все желали ее смерти! Ты с ней только что сцепилась!

– Я вообще не выходила из гримерной! – огрызнулась Диана. – В отличие от тебя!

– Я знаю, это она! – не унималась Наташка. – Это она! – жест в сторону Тины. – Она-то выходила, как раз передо мной, и вернулась с таким лицом… точно, это она!

– Угу, – согласилась Тина, – это я ее… бритвой, а тебя сейчас голыми руками… – с этими словами она вцепилась Наташке в волосы, намотала их на руку и попыталась двинуть девчонку головой о стену, как видно, вчерашнее общение с рыжей бандиткой и садистом Васей не прошло даром.

Наташка дико завизжала, Серж едва успел подставить свою руку, чтобы Тина не расшибла малолетке лицо.

– Девочки, прекратите! – проговорил Серж, выталкивая Диану и Тину в коридор. – Не надо истерики, не надо взаимных обвинений. От этого никому не будет лучше… пойдем в гримерную, я сейчас вызову одного человека, он разберется… а здесь ничего не нужно трогать!

Он прихватил еще зареванную Наташку и, как пастух свое стадо, опытной рукой направил перепуганных девушек прочь от места преступления, а сам немного задержался.

Тина оглянулась и увидела, как он вернулся в туалет, быстро наклонился и что-то поднял с пола. Это был пустой шприц.

В квартире играла музыка, так что Тина забеспокоилась, открывая дверь, пока не вспомнила про Лизу.

– Привет! – Та появилась из ванной в Тининой коротенькой ночной сорочке. – Ты что такая бледная? С голодухи?

У Тины перед глазами стояла мертвая Эльза с разрезанным горлом, так что о еде не хотелось и думать.

– Все устроилось! – радостно сообщила Лиза. – Этот адвокат по телефону произвел на меня самое лучшее впечатление. Сегодня встречаемся с ним в клубе «Аист». Слушай, пойдем со мной, а? Как-то мне неуютно, как бы мой благоверный не подгадил.

Тина не отвечала, она уставилась на предмет, валявшийся под вешалкой. Не веря своим глазам, она наклонилась – так и есть! Предмет оказался куклой Барби. Барби, одетой в эсэсовскую форму! Черный мундир с серебристыми погонами, сильно стянутый в поясе широким ремнем, узкая черная юбка, черные сапожки… Точная копия эсэсовской формы, которую, по слухам, проектировал в свое время сам Хьюго Босс!

– Верно, прикольно? – спросила Лиза. – Я иду, смотрю – она на коврике лежит. Я и взяла, а потом смотрю…