Ночной ангел. Книга 2. На краю тени - Брент Уикс

Фейр надменно стоял в тишине, сложив на груди ручищи. Сердце Фейра было холодным. Его и магов на холме разделял один выступ скалы. Еще десять шагов, засветить талант — увидят и сквозь деревья. Только десяти шагов он пройти не мог. Даже пяти.

За кругом натянутых луков и обнаженных мечей каждый из четырех трупов осматривал са'кьюрай. Повсюду в его волосах висели пряди поверженных соперников. Большинство были привязаны с двух концов — убитые им са'кьюрай. Остальные же — только к его волосам. Чужеземцы. Круг железа расступился, и Лантано Гаруваши взглянул на Фейра.

— Ты стоишь величественно и сражаешься как нефилим, хотя даже не окропил свой меч кровью этих псов. Кто ты, великан? — спросил Лантано.

Нефилим? Фейр напряг извилины, вспоминая все, что знал о Кьюре. Слава богам, изрядно. Большинство мастеров клинка о Кьюре знали немало, поскольку многие их учителя были кьюрцами, которых изгнали за то, что в бесконечных войнах служили не той стороне. Но нефилим? Это Путь меча. Первые люди, которых создали из… железа? Душа человека — его меч…

«Не могу я драться! Ведь я хромой! Лантано Гаруваши видел меня в бою и теперь захочет доказать, что более велик, чем этот „великан“».

Вот оно! «То были герои и великие люди древности». Нефилимы — дети, которых рождали смертные женщины от сыновей богов. Или это сам бог? Ах, черт, он не мог припомнить, были ли кьюрцы сторонниками многобожия.

— Не бойся, — ответил Фейр.

Он видел, как ужас пробежал по их суровым лицам. Кто посмел сказать Лантано Гаруваши «не бойся»? Фейр решил: если блефовать, так уж до конца. По самую рукоять.

Кстати, о рукоятях. Не пора ли Кьюроху проделать свои трюки? Отчасти скрытая магия Кьюроха заключалась в том, что по желанию хозяина он мог принимать любую форму. Меч вполне способен помочь Фейру, у которого внезапно зародилась мысль взять на себя роль божественного посланника. Он читал описания кьюрского меча и пожелал, чтобы Кьюрох принял верную форму. «Это все, что мне нужно сделать?»

Он медленно вытащил меч, не спуская глаз с Лантано Гаруваши, пока тот не глянул вниз. По всему кругу люди ахали, широко раскрыв глаза, челюсти отвисали — и это его, Лантано Гаруваши, элита!

Фейр проследил за взглядами. Кьюрох не только понял тип меча, который от него хотели, но знал и сам меч. Фейр вообразил, что меч «с небесными огнями вдоль клинка» означал либо образцы совершенной стали, либо гравировку огня. Другой перевод означал: «С небесным огнем в клинке». Кьюрох выбрал последний подход.

На обеих сторонах лезвия рядом с рукоятью были выгравированы драконы-близнецы, неуловимо разные. Фейр знал, не глядя, что будут похожи. Каждый выдыхал огонь к кончику меча. Только то была не гравировка, а живое пламя. Внутри меча. Там, где горел огонь, и на пару дюймов дальше меч стал прозрачным как стекло. Фейр будто держал в руке полоску пламени. Длину меч не менял, хотя огонь внутри играл в зависимости от… Фейр не знал отчего, только именно сейчас пламя драконов полыхнуло до кончика меча, на три с половиной фута от рукояти. Затем огонь погас.

Фейр надеялся поразить, однако са'кьюрай, судя по их виду, его чуть ли не боготворили. Он с трудом скрыл изумление, прежде чем взоры обратились к нему вновь.

Лантано Гаруваши выглядел так, будто его впервые в жизни пронзил страх. Затем это ушло, и среди всех он один казался рассерженным.

— Почему нефилим владеет Кьюр'келестосом? Небесный меч.

Фейр вдруг заподозрил, что как-то уж слишком легко Кьюрох стал этим особенным клинком. Словно знал, как должен выглядеть.

«Что, если он не притворяется Кьюр'келестосом? Что, если и впрямь — тот самый? У меня получился самый священный для этих людей артефакт. Ну и как я теперь отсюда похромаю? Уже неважно. Слишком поздно давать задний ход».

— Я всего лишь слуга. У меня к тебе послание, Лантано Гаруваши. Чтобы его принять, надо быть достойным са'кьюраем. — Фейр украсил голос магией, изменил его, добавил важности и глубины, подобающих голосу Небес. — Пред тобой лежит путь. Сразись с Халидором и стань великим королем.

Не бог весть какое послание. Зато краткое, не то вдруг блеснет его косноязычие. Добавив мощи и тонов, Фейр решил: пожалуй, хватит, чтобы повергнуть в трепет.

Однако Гаруваши что-то не трепетал. Он медленно вытащил меч. Тот повис в его вялой, безвольной руке. Фейр слишком поздно осознал ошибку. Зачем он предложил эту особую награду? Зачем сказал, что Гаруваши станет королем? Ведь для сына простолюдина это невозможно. Меч у Гаруваши был чисто железный — жалкий, весь избитый. Железному мечу не править никогда. И обмена не будет. Меч са'кьюрая — его душа. Для кьюрцев это не теория, а факт.

Жалкая полоска меча стала ярким свидетельством лжи Фейра. Хватка Гаруваши на железной душе окрепла, и кончик лезвия вызывающе поднялся. Са'кьюрай в кольце по-прежнему держали оружие, но луки уже не были натянуты, о мечах забыли. Они выглядели так, будто этот миг обязан был оставить в их памяти неизгладимый след. Мастер войны, величайший са'кьюрай всех времен, против нефилима с легендарным мечом. И Лантано Гаруваши не выказывал и тени страха.

— Достойный ли я са'кьюрай? — переспросил Лантано. — Да лучше я умру, чем приму насмешку, пусть и от самих богов. Я вполне са'кьюрай, чтобы принять смерть от Небесного меча или убить посланника богов.

Затем он напал — со скоростью, овеявшей Гаруваши легендой.

Биться Фейр не мог. С таким человеком да на одной здоровой ноге? Самоубийство. Он отразил первую атаку Гаруваши, затем магией дернул его на себя.

Кьюрец влетел в него, и воины встали почти нос к носу, скрестив мечи. Кьюрох — или Кьюр'келестос? — ожил, вспыхнув. Драконы выдохнули пламя до кончика меча.

Фейр надеялся лишь на то, что его могучие руки сильнее, чем у Гаруваши. На расстоянии тот убил бы Фейра, зато вблизи оставалась надежда. Однако, прежде чем кто-либо смог что-то сделать, свет начал распускаться во вторую полоску между воинами. Это заняло лишь секунду, но на этот короткий миг сражение остановилось. Они стояли, просто напрягаясь, чтобы кто-то из них потерял равновесие, и старались не замечать то, на что каждый отчаянно хотел взглянуть. Фейр ничего не делал — возможно, Кьюрох реагировал на магию, которую тот использовал, чтобы притянуть к себе Гаруваши. Меч Лантано раскалился докрасна, затем побелел. Горел даже ярче, чем Кьюрох. Затем взорвался.

Горящие осколки меча хоть и не прошили Фейра, но силу волны погасить было нечем. Он кувырком полетел назад и упал вниз лицом, в добрых пятнадцати футах от места схватки. Попытался встать. Его пронзила такая дикая боль в лодыжке, что наверняка, если б встал, потерял бы сознание. Фейр остался стоять на коленях. Он поднял глаза на холм и собрал последние силы.

«Взгляни же, Люциус, черт возьми! Взгляни!»

Да, он по-прежнему скрыт за деревьями, но хватит и мимолетного взгляда одного из провидцев, чтобы его увидели.