Третья жизнь кошки - Константин Леонидович Бабулин

и не могу. Сердце стучит так, что, кажется, сейчас выскочит из горла. Она подносит один зажим к моему соску и дотрагивается до него. Электрический разряд проходит через всё тело. Елена несколько раз разжимает зажим, но не надевает. Я со страхом смотрю на свою грудь, и зажим рядом с ней. Не могу больше терпеть.

– Боишься?

– Да.

– Смотри на меня.

Она расстёгивает себе жилетку и чуть выгибается, показывая мне грудь, её большие коричневые соски также напряжены.

– Смотри

Берёт свой сосок, надевает на него зажим и отпускает, он остаётся висеть, чуть оттягивая сосок вниз. Невозможно красивое зрелище, я слышу её дыхание, она тоже возбуждена. Теперь она берёт мои соски пальцами и начинает их покручивать. Непроизвольно выгибаюсь ей навстречу.

– Хочешь?

– Да, можно посильнее.

Она сильнее сдавливает соски.

– Так?

– Да.

Берёт второй зажим и надевает мне на сосок, резкая сладкая боль пронзает всё тело, одновременно хочется, чтобы сняла и оставила. Очень сильные ощущения, боже я делаю ЭТО с ней, здесь ночью в музее. Я делаю это. Я прикована, и она надевает мне на соски зажимы.

– Ещё хочу. Надень второй.

Она снимает зажим со своего соска, и я вижу, как на нём остались вмятинки от него. Захотелось поцеловать и втянуть его губами, чтобы потрогать языком эти вмятинки.  Но она уже берёт мою грудь, оттягивает пальцами сосок чуть вверх и надевает на него этот же зажим. Мммм, не могу терпеть, очень сильно и очень сладко.

– Нравится?

– Да.

Зажимы крепко держат грудь, вызывая всё более сильные ощущения своим постоянным давлением, дыхание становится глубже и глубже. Елена достаёт повязку и завязывает мне глаза.

– Жди.

Все эмоции на сосках и на звуках вокруг.

Дордрехт музей Елена

Всё на глазах повязка, пора за работу, с трудом отвожу от неё глаза, очень заводит, но пришла я сюда не за этим. Сейчас немного походить вокруг, чтобы поняла, что наступает томительное ожидание. Зажимы не очень сильные, но для первого раза ей любые будут казаться тугими, терпеть долго она не сможет, нужно всё делать очень быстро. Осторожно снимаю туфли и босиком бегу обратно в кабинет, стараясь, наступать быстро и бесшумно. Вот и дверь всё тихо, аккуратно открываю её – хорошо не скрипнула, захожу и беру ключи со стола. Быстро к дверке с сигнализацией, отыскиваю нужный ключ – спокойно не спеши, тут ошибиться нельзя. Отпираю замочек, открываю дверку и опускаю все тумблеры верхнего ряда вниз. Чёрт, как громко щёлкают. Тишина? Да тревоги нет. Достаю из своей большой сумки копию чёрного квадрата, плоскогубцы, отвёртку и бегом в зал, где висит картина Малевича. Только не запутаться в темноте, вот она. Беру картину за раму и чуть-чуть двигаю, глупость какая. Боюсь, что сейчас сработает сигнализация? Да боюсь, вдруг специалист ошибся, или я что-нибудь сделала не так? Сейчас сниму картину, и как завоет со всех сторон. От одной мысли вспотели ладони, и холодная струйка пота побежала по спине. Если сейчас сработает сигнализация, будет просто кошмар. Что тогда делать? Менять картину и бежать? А со Стефанией что делать? Оставить её там пристёгнутой? Плюнуть на картину и бежать к ней? Нельзя оставлять её на обозрение охраны, и для всех остальных. Это значит не просто испортить ей жизнь, а уничтожить. За что ей это? Нет, так не годится, если сейчас сработает сигнализация, не буду ничего делать с картиной, побегу и освобожу Стефанию, а там что-нибудь придумаем. Как быстро поднимется охрана? Минута-две не больше. За это время нужно успеть отстегнуть её и привести в порядок, чтобы она смогла разговаривать с ними. А с сумкой и моим квадратом что делать? Брошу в угол, а потом как-то заберу. Да… Лучше бы она не сработала. Ну, раз, два – три. Снимаю настоящий квадрат и … Тишина. Молодец специалист, не подвёл, осторожно отгибаю держатели подрамника. Вытаскиваю шедевр и аккуратно вставляю свою копию, вошла как влитая – хорошо. Вешаю картину на место. Проверяю верх низ – да, всё в порядке. Бегу обратно в кабинет, один зал, второй, как далеко-то, Стефании уже нелегко. Вот и кабинет, быстро заскакиваю. Где сумка? На полу нет, чёрт, а вот, на столе. Ох, не ошибиться бы в какой-нибудь ерунде. Быстро надеть сверху квадрата чистый холст. Может чёрт с ним? Время, время идёт. Нет, надо надеть, на всякий случай. Терпи Стефания, терпи, я уже быстро. Застёгиваю сумку, кладу ключи на стол. Всё? А сигнализацию снова включить? Чёрт. Хватаю ключи, открываю дверку. А если сейчас сработает охрана? Вдруг я не заметила и не включила там, в зале чего-нибудь? Хватит дёргаться – включай. Щёлк, щёлк, щёлк – включаю вверх тумблеры. Запираю. Тихо? Теперь всё. Кладу ключи на стол и бегу обратно к Стефании. Ох, как стонет, слышно из соседнего зала. Да, терпеть ей уже тяжело. Одеваю туфли, подхожу к ней, услышала, стала громче стонать. Снимаю один зажим, вскрикивает, сейчас кровь начнёт возвращаться, ей будет ещё больнее и ещё слаще, следом снимаю второй, и прижимаю соски ладонями. Шепчу в самое ухо:

– Тихо-тихо-тихо, молодец, ты безумно красивая

Нежно провожу рукой у неё между ног – всё мокро, сильно вздрагивает. Одеваю страпон, ввожу его на всю глубину, и прижимаюсь к ней. Стефания сама начинает двигать бёдрами мне навстречу всё быстрее и быстрее, в этот момент я слегка нажимаю пальцами на её соски. Она  выгибается, громко стонет, и начинает бурно кончать. Бесподобное зрелище, её дёргает минут пять, никак не может остановиться, тяжеленный стул ходит ходуном. Придерживаю её изо всех сил, если упадём, будет очень громко. Боже, вот это оргазм.

Дорога в Москву Елена

       «Пора домой, здесь, наконец-то всё. Вчера ещё раз сходила в музей, посмотреть всё ли в порядке. Да, всё тихо. Мой квадрат висит как родной, всё время подмывало рассмотреть его поближе, в поисках различий, но сдержалась. Люди подходят, смотрят, фотографируются с ним. Даже гордость за свою работу появилась – это, ведь, с моим квадратом фотографируются. С моим. Так и хочется сказать об этом. Я способна на такое – я. Я автор шедевра. Фууу, голова кружится, впору лавровый венок надевать, или лавровый запах уже не поможет, нашатырём придётся голову прочищать. Стефания, встречает, как ни в чём не бывало и, без намеков, готова к ещё одному набегу вандалов. Понравилось. Увы, увы, пришлось расстроить, что мне нужно уехать. Она молодец – расстроилась, но не сдалась, сказала, что если я не вернусь,