У мечты должны быть крылья - Юлия Кривопуск

— Я сама не знаю…

— Блин! — Славка выпустил её и отпихнул в сторону, освобождая себе выход. Достав сотовый телефон, он решительно набрал цифры.

— Елена Вячеславовна! — раздался его голос на весь гостевой дом. — Елена Вячеславовна! Тут такое дело… Степан Васильичу плохо…

Сашка наблюдал за братом, прислонившись к стене и сложив руки на груди. Он слышал Славкин голос, но в смысл его слов не вникал. Ещё в гостиничном номере он ясно понял, что с шефом всё кончено и сотрясать воздух уже бесполезно. Но Славке, похоже, лучше об этом не говорить…

— Слышь, брат! — обратился к нему Воробьёв, закончив телефонный разговор. — Мне надо за женой Васильича съездить.

— Куда?

— К нему домой.

— Далеко?

— Не очень.

— Я с тобой.

— Не, ты здесь останься. Сейчас «скорая» приедет, Елена Вячеславовна вызвала. Подождёшь «скорую», а потом мотай домой. И Еву отсюда уводи. На тебе денег, посадишь на такси. Чтобы к нашему с Еленой Вячеславовной приезду её здесь не было! Врачам тоже заплатишь, чтобы всё, как надо, сделали. Короче, действуй, а я помчался!

Сунув брату несколько купюр, Славка быстрым шагом покинул помещение. Сашка растерянно поглядел ему вслед.

В гостевом доме установилась пронзительная тишина. Мягкая, обволакивающая и оттого неимоверно страшная тишина, сквозь которую на пушистых лапах шла смерть. Почему-то смерть Штыря представилась Сашке именно такой — не старухой в белом саване, а мохнатым и пушистым котом, крадущимся на пружинистых лапах, сверкающим круглыми голубыми глазами. Кот урчал бархатным голосом, в котором слышались победные нотки. Он грациозно поднимался по лестнице в гостиничный номер, где лежало тело Васильича, и странным образом был похож на знакомого Сашки по имени Анастас…

«Ева! — мелькнуло в голове у парня. — Надо отправить её домой!»

С деньгами в руках он поднялся на второй этаж. Блондинка сидела на полу в гостиной номера и держала бокал с коньяком. Посмотрев на Сашку бессмысленным, пустым взглядом, она спросила:

— Саш! А Стёпа точно умер?

— Кажется, да… — ответил парень. — Сейчас «скорая» приедет, определит. Может, живой ещё, просто сознание потерял.

Он сам не верил в то, что говорил.

— Саш! А ведь это я его убила…

— Что? — не понял тот. — Что ты сказала?

— Это я его убила, — повторила Ева и одним глотком опустошила почти половину бокала. — Я хотела его у жены отбить, а вместо этого убила. Хотела отбить, а убила…

— Что ты несёшь? — поморщился Сашка. — Вставай! Пойдём такси поймаем, тебе домой надо.

— Я его отравила. — Казалось, блондинка не слышала, что ей говорят. — Я влила ему в коньяк какой-то дряни, и он умер.

— Какой дряни? — насторожился парень.

— Не знаю. — Ева пожала плечами и проглотила остатки спиртного из своего бокала. — Бабка сказала, вроде как средство от импотенции.

— Какая бабка? Какое средство?! Ты что натворила, дура?!! — повысил Сашка голос, ничего не понимая.

— Не кричи на меня! — Губы блондинки скривились, глаза наполнились слезами. — Я не хотела! Вернее, хотела, но не этого! Я ему бабкино зелье в коньяк влила! От импотенции! А он умер! Са-а-ша!

Ева разрыдалась, и только тут Сашка сообразил, что она сильно пьяна.

— Так, подожди! — Он присел перед ней на корточки. — Успокойся и попытайся ответить на мои вопросы. Ты купила у какой-то бабки какое-то зелье? Да?

— Да! — рыдала девушка.

— Бабка сказала, что оно помогает от импотенции?

— Да!

— А Васильич что — импотент?

— Да!

— Это он тебя попросил купить зелье?

— Нет! Я сама! Мне Жанка посоветовала!

— Так, ещё и Жанка здесь замешана… И что, ты влила это зелье ему в коньяк?

— Да!

— И после этого вот это всё с ним случилось?

— Да! Да! Да! — Ева начала заходиться в истерике. — Саш, может, он не умер, а? Может, обойдётся ещё?! Сходи, посмотри… Са-а-аша!!!

Слёзы потоком лились по её щекам.

Заходить в спальню Сашке совершенно не хотелось. Его глаза созданы, чтобы созерцать красоту, а не отвратительный труп в луже рвоты. И при жизни-то Васильич вызывал у него омерзение, а уж после смерти… Но он всё-таки пошёл.

Картина никак не изменилась. Штырь всё так же лежал, неловко подвернув под себя руку и ногу, с открытым чёрным ртом и выпученными глазами. Лицо его из синюшного стало серовато-пепельным. Нестерпимая вонь удушающей волной накатила на Сашку, вызвав приступ тошноты. Пересиливая себя, он присел на корточки перед тем, что ещё недавно было человеком. Человеком богатым, властным и влиятельным, что позволяло ему очень многое в этой жизни. Человеком, перед которым пресмыкались и склоняли головы. Человеком, которого все боялись и никто не любил. И который, со всеми его деньгами, оказался бессилен перед глупостью одной-единственной девчонки, что-то наплескавшей ему в коньяк… Смерть исказила его лицо страшной гримасой. Так он и пойдёт в вечность, обезображенный страданиями последних минут, оставивший после себя тяжёлые воспоминания, не сделавший ничего, что заставило бы людей пожалеть об его уходе.

* * *

Что ж, жизнь в достатке не гарантирует достойной смерти и светлой памяти. Хотя, впрочем, и жизнь в нищете тоже… Но у людей богатых гораздо больше шансов прожить так, чтобы уйти, оставив после себя нечто значительное, за что потомки были бы им благодарны. Так почему же практически никто из них этими шансами не пользуется?..

* * *

Что-то занимало Сашкины руки и мешало ему. Опустив глаза, он понял, что до сих пор держит деньги, которые ему вручил брат. Поднявшись с корточек, он засунул купюры в глубокий карман шорт и вдруг нащупал там фотоаппарат, который, оказывается, всё это время там лежал. Журналист совершенно про него забыл. Но сейчас, достав его на свет божий, парень застыл, что-то соображая. Мысли сложились у него в голове, как пазл. Он резко развернулся и шагнул в комнату, где на полу продолжала сидеть Ева.

— Ну что? — с надеждой спросила она. Истерика, кажется, у неё прекратилась. — Живой?

Не отвечая, Сашка дёрнул её за руку. Он втащил ничего не понимающую девушку в спальню и швырнул рядом с трупом.

— Саш, ты чего? — спросила блондинка заплетающимся языком. Она попыталась встать, но была настолько пьяна, что попытка не увенчалась успехом. Парень молча принялся щёлкать затвором фотоаппарата.

— Ты чего делаешь? С ума сошёл? Зачем? — сыпала Ева вопросами, поворачивая изумлённое лицо прямо в объектив. Но Сашка упорно молчал, сосредоточенно делая снимки. Отщёлкав изрядное количество кадров, парень схватил блондинку и выволок её обратно в гостиную. Девушка снова плюхнулась на пол, в огромных глазах сквозило пьяное недоумение.