Сексуальная культура в России - Игорь Семёнович Кон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Интересную динамику» отмечает и Национальный узел Интернет-безопасности: «Число регистрируемых сексуальных преступлений против несовершеннолетних, к примеру, будучи достаточно большим в 1997 г., резко снижается на рубеже веков и далее демонстрирует устойчивый рост с 2003 г. по настоящее время. К примеру, если в 1997 г. было зарегистрировано 542 случая полового сношения с несовершеннолетним лицом, то в следующем году – 349, последующие четыре года колебания происходят в диапазоне 145–194, и с 2003 г. идет резкий рост: 751 в 2004-м, 1632 в 2005-м и так далее. Развратные действия описали подобную же “синусоиду” – 1169 в 97-м, 1653 в кризисном 98-м, затем резкое снижение до 583 случаев в 2001-м и взлет до 1562 в 2005-м и т. д. (http://www.saferunet.ru/rumec/stories/detail.php?SECTION_ID=123&ID=509).
Может быть, эта «интересная динамика» отражает не столько абсолютный рост числа преступлений, сколько изменения в законодательстве? Чем строже закон, тем больше его нарушений фиксируют правоохранительные органы. После того как возраст согласия понизили до 14 лет, количество зарегистрированных ненасильственных половых сношений взрослых с несовершеннолетними не могло не снизиться (они перестали быть противоправными), а когда в 2003 г. его снова повысили до 16 лет, их число не могло не вырасти в разы. Но зарегистрированный казус и доведенное до суда уголовное дело совсем не одно и то же. Чтобы разобраться в реальных тенденциях развития, нужно анализировать каждый состав преступления отдельно, с учетом соотношения пола и возраста жертв и обвиняемых, характера имевших место сексуальных действий, их последствий и т. д. и т. п. К сожалению, российская криминальная статистика непрозрачна и часто служит политическим целям.[11]
Созданный в сентябре 2007 г. Следственный комитет при Прокуратуре поначалу выглядел не особенно успешным: ни одно громкое политическое убийство не раскрыто, возбужденные дела одно за другим рассыпаются в суде, плюс внутренние коррупционные скандалы, напряженные отношения с Генпрокураторой и т. д. и т. п. Казалось, еще немного – и начнутся кадровые чистки. Но все провалы и неудачи полностью компенсировала забота о детях. Следственный комитет озвучивает и кладет на стол президенту Д. А. Медведеву страшные цифры:
«Уголовная статистика свидетельствует о крайне неблагоприятных тенденциях криминальной ситуации в этой сфере. В 2007 г. 26 055 несовершеннолетних находились в розыске, в отношении детей и подростков было совершено 8 805 преступлений, сопряженных с насильственными действиями сексуального характера. Каждая четвертая жертва изнасилований и почти каждая вторая жертва (42 %) насильственных действий сексуального характера – несовершеннолетняя. С 2003 г. более чем в семь раз (до 5 405 чел. в 2007 г.) возросло число детей, потерпевших от ненасильственных половых преступлений (статьи 134, 135 Уголовного кодекса Российской Федерации), в частности от полового сношения, мужеложства или лесбиянства их число увеличилось в 28,8 раз, достигнув в 2007 г. 3692 детей. В стране распространяется гомосексуальная педофилия. В период с 2003-го по 2007 г. число мальчиков, пострадавших от ненасильственного мужеложства (статья 134 Уголовного кодекса Российской Федерации), возросло в 23 раза (со 129 до 3692 чел.). 820 мальчиков пострадали в 2007 г. от развратных действий со стороны взрослых лиц (статья 135 Уголовного кодекса Российской Федерации).
Действующие нормы главы 18 Уголовного кодекса Российской Федерации “Преступления против половой неприкосновенности и половой свободы личности” не отвечают в полной мере требованиям международного права о приоритетной охране прав и законных интересов детей, прежде всего статье 34 Конвенции ООН о правах ребенка, обязывающей государства принимать все необходимые меры “для предотвращения склонения или принуждения ребенка к любой незаконной сексуальной деятельности”» (Пояснительная записка., 2008).
Встревоженный Президент, естественно, тут же вносит в Думу законопроект «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации в целях усиления уголовной ответственности за преступления против половой неприкосновенности несовершеннолетних», а Дума его сразу же одобряет.
Казалось бы, замечательно? Что сексуальная, как и всякая прочая, безопасность детей охраняется в РФ из рук вон плохо, и этим нужно заниматься всерьез, я твержу уже много лет. Но что делали правоохранительные органы после того, как в 2003 г. им дали дополнительные полномочия и задания? Какова судьба 20 тыс. дел, возбужденных в 2001 г.? Допустим, что наказания за эти преступления слишком мягки, высок уровень рецидивизма и т. п. Но все-таки – сколько уголовных дел было открыто и доведено до суда, по каким именно статьям, чем эти дела завершились и чем, в частности, обусловлен всплеск преступности в 2007-м?
Я не сомневаюсь в том, что российская криминальная статистика не менее достоверна, чем результаты московских выборов 2009 г., и не пытаюсь ее проверять. Я лишь внимательно прочитал официальные цифры.
По официальным данным МВД, в 2007 г. число зарегистрированных преступлений по статье 134 увеличилось, зато по статье 135 заметно снизилось, с 3070 в 2006 г. до 1783 (Преступность., 2008. С. 338; Экстремизм., 2008. С. 218). Не странно ли это? А данные Следственного комитета – вообще мировая сенсация: число мальчиков, пострадавших от «ненасильственного мужеложства», равняется общему числу всех детей, потерпевших «от полового сношения, мужеложства или лесбиянства», – 3692. Что, девочками в России уже никто не интересуется?! До чего довели народ! По мировым данным, соотношение сексуальных посягательств на девочек и мальчиков составляет в среднем, как и раньше 3:1 (Pereda, Guilera, Forns, Gymez-Benito, 2009), а Россия за несколько лет совсем поголубела.
У депутатов и населения ни эти цифры, ни предложение резко ужесточить наказания за соответствующие преступления сомнений не вызвали. Дети – это наше все! Кто же не знает, что покушения на детей неизмеримо опаснее заказных убийств и коррупции в высших эшелонах власти, да и раскрывать эти преступления гораздо труднее; по сравнению с педофильской мафией, оборотни в погонах просто божьи коровки.
Дума резко ужесточила уголовные наказания по статьям 131, 132, 134 и 135. Кроме увеличения тюремных сроков (по некоторым пунктам – до 20 лет), за эти преступления в ряде случаев предусмотрен запрет занимать определенные должности или заниматься определенными видами деятельности, уменьшена возможность условно-досрочного освобождения и т. д., причем строгость наказания непосредственно зависит от возраста потерпевшего(ей). Теперь обсуждают вопрос о введении химической кастрации.
Но всегда ли эффективны радикальные решения? Серьезные российские криминологи (Гилинский, 2007, 2009), как и зарубежные, утверждают, что нет, к подобным правонарушениям требуется