Бетанкур - Дмитрий Кузнецов

Таким образом, Обводный канал, так же как река Мойка, Екатерининский канал и Фонтанка, определил дальнейшее развитие столицы во второй половине XIX века. Участие в этом деле Августина Августовича Бетанкура как главы Комитета для строений и гидравлических работ стало заметным событием в гидростроительстве Санкт-Петербурга.

Бетанкур писал одной из своих сестёр на Канарские острова: «Моя жизнь благополучна, и я не перестаю радоваться тому, что принял решение приехать сюда и поступить на службу к этому великому Государю, он так выделяет меня среди прочих, что мне нечего более и желать. Три мои дочери по-прежнему живут со мной, но есть некие признаки того, что две старших вскоре покинут отцовский дом. Год тому назад из Англии приехал мой сын Альфонсо. Он — чудесный юноша, хорош собой, у него добрый характер, хорошие способности к учёбе, много умения, или, как Вы говорите, у него хорошая сноровка».

В своих предсказаниях Бетанкур не ошибся. Весной 1820 года его старшая дочь Каролина вышла замуж за испанского инженера Хоакина Эспехо. После скромной свадьбы новобрачные сели в повозку и уехали в Нижний Новгород, где молодого мужа ожидал широкий фронт строительных работ, щедро предоставленный ему новоиспечённым тестем.

В одном из своих писем сестре Бетанкур писал: «Скажи своему сыну Мануэлю, чтобы он написал мне, чем занимается в Испании, какой у него чин, жалованье. Если я увижу, что могу улучшить его положение, я сделаю это с превеликим удовольствием, я могу пригласить его сюда, у меня есть полномочия нанимать любого инженера, который мне нужен. В моём распоряжении свыше пятидесяти миллионов реалов в год для проведения работ по сооружению дорог и каналов, а у меня не хватает людей, которым можно доверить такие работы. Любой, кого я предложу Императору, будет хорошо принят. Так уже было с четырьмя испанскими офицерами, которых я рекомендовал. Если бы все твои дети изрядно учили бы математику и черчение, я бы без труда помог им сделать здесь хорошую карьеру. В других ведомствах это невозможно, как обычно, везде предпочитают своих. Да, я учредил здесь Школу, где изучают математику, но если молодой человек не имеет никакого инженерного образования, то, поступая сюда, он должен проучиться четыре года прежде, чем его примут в Корпус с чином лейтенанта. А до тех пор ему придётся содержать себя за свой счёт, так как при Школе нет пансиона. Если же человек уже имеет инженерное образование, то его могут принять в Корпус с тем чином, который у него есть».

На лето все уважающие себя люди покидали Петербург. Не оставалась в городе и семья Бетанкура. В мае 1820 года Бетанкур с женой и двумя дочерьми, Аделиной и Матильдой, снова поехал в Нижний Новгород. Комитетом для строений и гидравлических работ в своё отсутствие он поручил управлять директору Института Корпуса инженеров путей сообщения Степану Францовичу Сеноверу — тот в этих делах ничего не понимал, но зато был доверенным человеком генерал-лейтенанта, считавшим, что на него можно положиться.

По прибытии в Нижний Новгород Анна Джордейн сблизилась с женой генерал-губернатора Александра Семёновича Крюкова, как известно, англичанкой по происхождению. Очень часто к ним на чаепитие (конечно, не с пустыми руками, а принося самый изысканный китайский чай) захаживал Фома Яковлевич Ранд — от влиятельных женщин он узнавал все последние новости о высшем эшелоне власти приволжского города. Дамы всегда были очень любезны с ним и, сидя в чепцах за тульским самоваром, с восхищением спрашивали:

— А скажите-ка нам, Фома Яковлевич, как это вам удаётся доставать такой превосходный чай. И всегда разный. Сколько бы мы наших мужей ни просили — принесите нам чай хоть немного похожий на ваш, — не могут!

— Секрет заключается в любви, — пояснял Ранд. — Для любимых людей я готов сделать всё, что угодно. Именно этот чай, что вы пьёте сегодня, я заказал у китайских купцов ровно год назад. Этот жасминовый чай привезён из провинции Фуцзянь, расположенной на востоке Китая. Чай имеет лечебные свойства и омолаживает организм. Сегодня мы пьём чай, собранный в начале апреля. Цена чая, собранного в начале мая, уже в три-четыре раза ниже, чем того, что собран в начале апреля.

— Они сильно различаются по вкусу? — заинтересованно спросила жена генерал-губернатора.

— Ещё как, — с видом чайного знатока ответил Ранд и отвалился на спинку плетёного кресла (они войдут в моду и появятся в Англии только через два десятилетия). — В следующий раз я обязательно принесу вам несколько сортов жасминового чая, собранного в разных провинциях и в разное время. Мы устроим дегустацию и посмотрим, чем один чай отличается от другого.

— А можно мне пригласить на неё своих дочерей? — робко поинтересовалась у Ранда мадам Бетанкур.

— Конечно, — польщённый таким вниманием, ответил Фома Яковлевич. — Я буду вам за это только признателен.

Через три дня Ранд сдержал своё обещание. Он принёс около десяти сортов превосходного китайского чая и устроил дегустацию, объясняя, чем один чай отличается от другого. На дегустацию по настоянию жены пришел сам Бетанкур. Ранд первым определял на вкус качество продукта и, объясняя то или иное его свойство, сразу сделался центром внимания. Тоном немецкого профессора ботаники он доходчиво пояснял:

— Для обработки берутся только верхние два листочка на нежном ростке с молодых чайных кустов. Чайные листья в процессе изготовления скручивают вручную и делают из них маленькие шарики.

Ранд продемонстрировал собравшимся несколько таких шариков, а затем, бросив их в фарфоровый чайник, залил кипятком из угольного самовара. Кончилась дегустация глубокой ночью распитием хорошего Канарского вина — видуэньо, присланного Бетанкуру в бочонке с острова Тенерифе его сестрой Марией дель Кармен.

После чаепития генерал-лейтенант стал более внимательно относиться к китайскому павильону и попросил Ранда при встрече с Монферраном провести архитектору точно такую же дегустацию, чтобы француз понял важность Китайских рядов на Нижегородской ярмарке и прочувствовал всю значимость китайского чая для российского рынка.

А тульский самовар с инкрустированными ручками и ажурным краником, из которого гостей потчевали чаем, привёз в подарок Бетанкуру Андрей Карлович Боде, специально вызванный из Тулы для занятия должности главного смотрителя паровых машин на разных объектах ярмарки. Августин Августович хорошо знал этого талантливого инженера, назначенного ещё в 1811 году по его рекомендации на пост директора «по искусственной части» на оружейном заводе в Туле.

В 1820-х годах ярмарка значительно повлияла на формирование прибрежной зоны Нижнего Новгорода, особенно на застройку Рождественской улицы. На ней стали возводить многочисленные каменные дома, использовавшиеся в ярмарочное время под гостиницы и трактиры. Очень благодарны Бетанкуру были представители Русской православной церкви и нижегородские прихожане — генерал-лейтенант спас от неминуемого разрушения собор Пресвятой Богородицы, более известный в Нижнем Новгороде под названием Рождественский, или Строгановский, построенный в самом начале XVIII века в стиле русского барокко. Бетанкур с архитектором Ефимовым возвёл под церковью стенку-крепиду из кирпича, а колокольню, ранее стоявшую отдельно, по уровню второго яруса соединил с папертью крытым переходом. Таким образом церковь была спасена.