Охотники на жирафов. Переселенцы Трансвааля. Гудзонов залив. - Майн Рид

своей последней стоянки переселенцы часто видели большое стадо слонов на противоположном берегу. Они думали, что это все одно и то же стадо, приходящее на водопой и опять уходящее куда-нибудь в лес, но предположение их оказалось ошибочным.

Пока путешественники отдыхали, многие стада слонов, одно за другим, проследовали вдоль Лимпопо, так что на четвертый день своего плавания боеры увидели в одном болотистом месте такое скопище этих толстокожих четвероногих, что им невольно пришла в голову мысль - не собрались ли они сюда со всей Африки. Пит уверял, что их тут не менее тысячи, и отец согласился с ним.

Громадное болото, на которое собралась такая масса слонов, было сплошь усажено тростником, который истреблялся слонами в неимоверном количестве. Изобилие этого тростника, должно быть, и привлекало сюда серых гигантов.

Даже пожилой и опытный Ян ван Дорн, повидавший многое на своем веку, никогда не встречал подобного скопища слонов в одном месте и не меньше молодежи удивлялся этому.

Молодым людям страстно захотелось воспользоваться удобным случаем выказать свою охотничью удаль. По обыкновению Пит явился перед баазом просителем за всех, желавших получить разрешение поохотиться на слонов. Конечно, он и сам едва ли не более всех испытывал это желание.

- Нет, друзья мои, - сказал благоразумный Ян ван Дорн, собрав вокруг себя всю молодежь, едва сдерживавшую нетерпение, - нет, я не могу позволить вам этого. Напасть на такое огромное стадо слонов на открытом месте - значит подвергать всех нас страшной опасности. Если же вы сойдете на берег, то едва ли возвратитесь назад. Вы, может быть, и одолеете несколько слонов, но остальные сотрут вас порошок. Мы не в состоянии будем подать вам помощь: разъяренные животные в один миг разнесут наш плот и уничтожат всех нас. Не трогайте их, и они не тронут вас, но горе тому, кто вызовет их страшную месть!.. Будьте же благоразумны и не думайте более о подобной глупости.

Никто, конечно, не решился ослушаться бааза, но все были в душе недовольны его строгим запретом. Гендрик, его младший сын, даже высказал это, шепнув Людвигу и Питу:

- Отец просто становится трусом под старость. Его запрещение лишает нас богатой добычи, не говоря уже о наслаждении испытать свои силы и ловкость над таким противником. Честное слово, обидно! Целое состояние находится у нас почти в руках, и мы не можем воспользоваться им!

Пит хотя и обладал очень горячим темпераментом, но послушание и скромность всегда были преобладающими чертами в его характере. Благодаря этим качествам, он всегда старался обуздывать свои даже самые пылкие стремления. Поэтому он и возразил брату:

- Ты напрасно хочешь уверить нас, что только жажда добычи заставляет тебя находить осторожность отца излишнею и даже называть его трусом. Тебе просто досадно лишиться случая выказать свою ловкость и уменье стрелять. Мне тоже очень хотелось бы поохотиться на этих великанов, но я нахожу запрещение отца вполне благоразумным и основательным. Мне стыдно за твои слова о нем.

Гендрик смутился и протянул руку брату.

- Да, ты прав, - сказал он. - Я искренне жалею о своих неосторожных словах.

Нравоучение Пита не осталось без влияния и на остальных молодых людей, и они успокоились.

Между тем плот продолжал подвигаться вперед. Скоро слоны совершенно исчезли из вида. Пейзажи по-прежнему сменялись один другим.

- Я бы желала плыть так всю жизнь, - сказала Катринка, сидя на переднем конце плота и любуясь разнообразием видов по берегам реки.

- О, я тоже, - ответила сидевшая рядом с нею Мейстья, задумчиво глядя вперед. - Нельзя представить себе ничего лучше этого плавного движения по спокойной поверхности воды. Прелесть, как хорошо! Скользишь себе тихо и спокойно, любуешься природою и не чувствуешь ни малейшей усталости.

- Да, это все так. Но мне кажется, что мы стали "скользить" что-то уж слишком медленно, - заметила Рихия.

И правда, ход плота делался все тише и тише, пока, наконец, совершенно не прекратился. Действовать баграми было невозможно: река была слишком глубока, и они не доставали до дна. На этот раз препятствовал уже не недостаток воды, а излишек ее.

- За весла! - крикнул Ян ван Дорн.

Гребцы взялись за весла, но все их усилия двигали плот со скоростью не более полутора миль в час. Это значило идти черепашьим шагом.

- Вот опять задержка! - воскликнул бааз. - Неудачи точно сговорились преследовать нас!.. Право, от этого можно сойти с ума!

- А ты думаешь, отец, так будет продолжаться долго? - спросила Катринка.

- Да, я почти уверен в этом. Здесь опять стоячая вода, и нам придется так плыть целые сутки, если не больше.

- Ну, это ничего не значит, - проговорила молодая девушка. - Здесь так хорошо, что нечего спешить.

- Если бы ты не была так молода, Катринка, то не сказала бы этого, заметил ван Дорн. - Пойми, дурочка, что не сегодня-завтра наступит время дождей, которые всегда сопровождаются лихорадками, особенно опасными в этой болотистой местности.

- Но может быть, далее Лимпопо будет опять быстрее, - продолжала Катринка.

- Дай Бог! Но у меня что-то мало надежды на это, - вздохнул ван Дорн.

- Какие тут низкие и ровные берега, точно они сделаны человеческими руками, - сказала Анни ван Дорн.

- Да, река здесь очень похожа на искусственный канал, - задумчиво произнес ее отец.

- А знаете что, ван Дорн? - сказал подошедший Карл де Моор. - Мне пришла в голову одна мысль. Отчего бы нам не пройти это место тем же способом, посредством которого проводят по каналам барки и плоты?

- То есть как это? - с недоумением спросил его бааз.

- Да посредством канатов...

- Ага! Понимаю! - с живостью воскликнул повеселевший ван Дорн. - Это, действительно, превосходная мысль, дорогой друг! Мы сейчас же попробуем привести ее в исполнение. Берега эти очень удобны для такого способа передвижения. Нужно этим воспользоваться.

Не теряя времени, бааз сделал необходимые распоряжения. К передней части плота прикрепили толстый канат, конец которого перевезли на берег в лодке. По шести человек кафров и готтентотов поочередно должны были тянуть бечеву.

С помощью этих сильных и дюжих людей плот пошел почти с прежнею скоростью.