Певец из Кастагвардии - Джейн Уэлч

– Великая Матерь, спаси его, – шепотом молилась она, теперь ясно понимая, что будет ужасно жалеть, если Амариллис умрет.

Оказавшихся под завалом солдат одного за другим выносили наружу. Под конец не найденным остался только инженер.

Набрав воздуха, Амариллис сквозь град ударов крикнул ей по-бельбидийски:

– Радостная Луна, беги назад, там безопаснее!

Она уже была готова послушаться его приказа, как вдруг услышала слабый стон. Но стон тут же был перекрыт криком торжества и восхищенными восклицаниями. Это из шахты выносили последнего из раненых солдат. У него была раздроблена рука, она свисала вниз под странным углом и сочилась кровью; но в здоровой руке он сжимал осколок скалы, и лицо его было искривлено тупой улыбкой.

– Я нашел его! Говорю вам, он даже больше, чем в короне у короля Дагонета! – вопил солдат по-кеолотиански.

В пещере повисла пораженная тишина, потом все разразились восторженными криками. Амариллиса подняли с земли и принялись громко восхвалять. Из радостных воплей солдат Май поняла, что находка послужит им пропуском на волю.

Они дружно решали, что будут делать, когда получат награду, всё поминая какие-то фермы в Южной Кеолотии, где погода куда мягче и солнце светит едва ли не четыре месяца в году. По их словам получалось, что такого обилия солнца просто не бывает.

– Там еще остались люди, они стонут, – крикнула Май, собрав все свои познания в кеолотианском.

Но солдаты не обратили на нее внимания. Тогда девушка сама бросилась в заваленный туннель, туда, откуда слышался стон, и припала ухом к щели меж камнями. Да, раненый был где-то внутри. Май попробовала расширить щель пальцами. Стоны становились все более внятными, и она знала, что должна помочь. Обламывая ногти о камень, девушка отвалила кусок скалы. За ним была пустота и чернота.

– Эй! – крикнула Май, и ответом ей был новый протяжный стон.

– Помогите! Кто-нибудь! Там люди! – во весь голос взывала девушка, стараясь сдвинуть еще один обломок скалы. – Они здесь! Принесите кирки!

Теперь она слышала, что там не один человек, а несколько. Сдавленные голоса взывали о помощи. Сострадая им так, что ей самой стало больно, Май сделала огромное усилие – и камень отвалился, сильно расширив отверстие. Она нагнулась за фонариком, оставленным последним раненым на земле, и схватила его. Просунув руку со светильником в отверстие, девушка вглядывалась изо всех сил – но видела только темноту. Пришлось протиснуть в дыру плечи. Теперь Май различила человеческую фигуру, простертую на земле. Стены пещеры дивно замерцали золотым пламенем, потому что все были покрыты богатейшей россыпью рубинов.

Девушка ахнула от такого яркого света сразу после темноты. На миг ей показалось, что множество красных глаз смотрит на нее из камня. Потом что-то схватило ее за руки и потянуло вперед. Май сразу же поняла, что это не человек – слишком длинными и холодными были сомкнувшиеся у нее на запястьях пальцы. Вырываясь, девушка различила длинные тонкие члены и нагие, перепончатые, как у рептилий, ступни, белевшие в свете фонарика.

Вонючая ладонь зажала ей рот, душа рвущийся наружу крик. Май сильно рванули вперед, и она провалилась в отверстие, упав коленями на хрустнувшие старые кости.

Ее поволокли в темноту коридора. Тот, кто держал ее, так и заходился визгливым безумным смехом, утаскивая девушку все дальше и дальше от трепещущего позади света фонарика.

Халь застонал. Наконец он понял, почему волки и всадники разделились: теперь это казалось очевидным. Сидя в плетеной клетке, висящей на ивовом суку, он нашел время здраво поразмыслить над случившимся. Пип в соседней клетке отчаянно пинал стены, а Кеовульф, задумчиво лежа на животе, пытался выгрызть дырку в полу.

Халя просто бесило спокойствие рыцаря. Но еще больше его бесило постоянное нытье Пипа.

– Надо было меня слушать, – в сотый раз повторил паренек и наконец изрек что-то новое: – Ты думал, ты самый главный? И вот смотри, куда мы из-за тебя влипли!

– Неужели в тебя не вколотили ни капли хороших манер, парень? – дружелюбно спросил Кеовульф. – Все, что ты говорил, – это что нечто крутилось меж деревьев. Это вовсе не означает «Бегите, на нас нападает отряд диких людей, которые даже не понимают ни слова по-бельбидийски; они хотят схватить нас и посадить в плетеные клетки!». Что, я не прав?

Халь скрипнул зубами и отвернулся от мальчишки, глядя на малорослых болотных людей с длинными шестами. Этими шестами они ловко отталкивались от дна и прыгали по кочкам и грязным берегам, даже не замочив ног. Движения их были быстры и ловки, но все же это были люди, а не лесные гоблины, как Халь испугался вначале. Тонкие и низенькие, все они носили длинные спутанные бороды и широкополые шляпы, так плотно надвинутые на брови, что из-под них едва виднелись глаза. А самое обидное – они совершенно не понимали бельбидийского, и Халю приходилось вспоминать свой небогатый запас кеолотианских слов. Кеовульф, напротив, показал недурное знание языка, но так и не смог добиться, чтобы их освободили.

– Выпустите нас! – проорал Халь, продираясь через дебри незнакомого языка.

– Бельбидийский захватчик, – отозвался болотный человек, грозя Каспару костлявым пальцем. – А ты думал, можно безнаказанно вторгаться в наши земли?

Он стоял на шесте прямо посреди болота. Халь наконец разглядел, что на каждом шесте есть небольшой порожек для ног, но все равно дивился чувству равновесия этих дикарей.

– Мы не думали нарушать границы и причинять вам вред, – громко заверил его Кеовульф, стараясь перекричать Халя.

– Меня не заткнешь, – бушевал Халь. – Это наглый произвол! А ну, выпусти нас немедленно и отвечай, что вы сделали с женщиной!

Болотные люди поблизости недоуменно переглянулись, и Халь с облегчением понял, что ни Брид, ни Абеляра они не поймали. Тем не менее они очень злились, что двое из них были ранены стрелами.

– Ах не хотели? – сердито шипели они. – Зачем тогда было стрелять?

– Мы защищались! – заспорил Халь. – Вы первыми напали на нас, сбросили в воду, а потом заперли в клетки.

Над головами пролетела кукушка, несомненно, в поисках гнезда какой-нибудь другой птички, чтобы отложить туда яйцо.

Болотный человек проводил ее взглядом перед тем, как продолжить спор.

– Но вы вторглись в королевские болота.

– Что за дело королю Дагонету до болот так далеко от Кастабриции? – бросил Халь.

– Как это – что за дело? Ты что, не слышал об икре болотной рыбы? Во всех странах Кабалланского моря нет ничего подобного! А еще здесь есть кукушечьи яйца.

Остальные болотники важно закивали, гордясь своими богатствами.

– Король доверяет нам поставлять ему икру. Но за кукушечьими яйцами каждую весну посылает сборщиков.