Столетняя война - Жан Фавье

Дюгеклен тем временем двигался через Мен форсированным маршем. Он перешел в авангард, оставив с главными силами Клиссона, Вьенна и Одрегема. Французская армия настигла Грансона 4 декабря на рассвете близ Понваллена и обратила его в бегство. На следующий день Дюгеклен с бою взял крепость Ваас, где укрепился Минстреворт. Потом он преследовал до Брессюира третий отряд англичан, бежавший в беспорядке. 6 декабря он был в Сомюре. Мен был освобожден, французы захватили пленников, за которых можно было взять выкуп, Ноллис спешно отступил, и английских гарнизонов в Анжу — в частности, в Пон-де-Се и Лион-д'Анже, — больше не было.

Крепость Сен-Мор, которую Дюгеклен не хотел осаждать долго, удерживал английский гарнизон. Поэтому Дюгеклен заплатил англичанам за уход, а деньги на это велел взять из налогов на товарные перевозки по Луаре. Этот налог, называемый «trépas de Loire» [переправа через Луару][82], будут взимать еще во времена Тюрго…

Передышка 1371 г.

Коннетабль вернулся в Париж. 1 января 1371 г. он провел смотр войск, набранных для весенней кампании. Там присутствовало 1135 латников — 54 рыцаря, 1080 оруженосцев, — то есть армия силой в четыре-пять тысяч человек. Ланкастер, в свою очередь, отбил у французов крепость Монпон, один из заслонов на дорогах в Бордо. Казалось, никто не склонен ждать лета.

Однако и та, и другая сторона потратили год на проволочки. Дюгеклен очень скоро перешел в наступление, но потерпел неудачу в феврале под Юсселем. Англичане сенешаля Томаса Перси — преемника Джона Чандоса — заняли Монконтур и убили всех защитников. Оливье де Клиссон прибыл слишком поздно, чтобы спасти крепость, и недостаточно оснащенным, чтобы ее отбить. Чуть позже гасконские рутьеры, нанятые англичанами, захватили Фижак.

В то же время люди короля Франции вошли в тайные сношения с жителями другой части Лиможа, Замка (Chateau). Так называли город виконта в отличие от Сите, города епископа. Жители Сите на собственном опыте узнали, чем можно заплатить за то, что слушаешь приверженцев французского короля, но жители Замка полагали, что англичане слишком плохо защищают их от разбоя, и не хотели быть последними среди тех, кто воспользуется экономическими привилегиями, которые, как мы помним, Карл V предлагал тем, кто к нему присоединится.

Люди короля вели двойную игру. Виконтессе Лиможской, коей была не кто иная, как Жанна де Пантьевр, Карл V пообещал передать отвоеванный Лимузен. Консулам он предложил сеньориальную власть над собственным городом. Договорятся намного позже. После двухвекового процесса соглашение было победой виконтов. Тем временем бюргеры Замка, осыпанные ощутимыми привилегиями и пустыми обещаниями, в апреле 1372 г. открыли ворота армии маршала Сансерра.

Итак, 1371 год был годом передышки. После быстрого завоевания Восточной Аквитании французами каждый упрочивал новые позиции. Карл V прежде всего снова урегулировал спорные вопросы с Наваррцем, прибывшим в Нормандию, чтобы подороже продать свой нейтралитет. Но позицию Наваррца было сложно отстоять: нормандцы Котантена косо смотрели на англо-наваррскую солдатню из Сен-Совёр-ле-Виконт, а принц Уэльсский мало значения придавал союзу с Наваррой, поняв по кастильскому делу, что зря тратил на этот союз деньги. Так что двойная игра короля Наваррского провалилась. Вынужденный выбирать, он против воли обратился к Франции.

В конце марта 1371 г. Карл V прибыл в Верной в сопровождении Дюгеклена и Мутона де Бленвиля. Здесь он встретил своего наваррского кузена. Тот выказал добрую волю: преклонив колени перед королем Франции и принеся тесный оммаж за свои нормандские баронства, он пошел на все, чтобы вернуть себе место во французской политической жизни. Договор, заключенный в Верноне, давал Наваррцу преимущества в Монпелье и закреплял передачу Валуа бывших крепостей дома Эврё на Нижней Сене. Нужно еще было приструнить нормандские гарнизоны, составленные из наемников, более склонных разорять окрестности, чем уважать договоры: Дюгеклен и Клиссон посвятили часть года эффективной нейтрализации таких крепостей, как Бретёй, Бешерель и Конш.

Решающий год: 1372-й

Действительно, в 1372 г. возобновилась война. Фронт сузился, и Дюгеклен мог наступать совместно с герцогами Беррийским и Анжуйским. Уничтожение флота Пемброка в июне означало, что англичане теряют возможности интервенции в Гиень. Дело лиможского Замка выявило пределы доверия, которое население питало к будущему княжества Аквитанского.

Доселе верные своему английскому сюзерену, Пуату, Ангумуа и Сентонж без особого сопротивления пропустили на свою территорию солдат короля Франции. При помощи Клиссона и Сансерра Дюгеклен сделал дело за несколько недель. В их руки попали Монморийон и Шовиньи. Они отбили Монконтур и воспользовались перемирием в Пуату, чтобы занять в Берри Сен-Север. 7 июля коннетабль Франции вступил в Пуатье: ворота просто-напросто открыла французская партия — по большей части состоявшая из простолюдинов, — которую англичане не смогли опередить.

Потеря Пуатье сильно подорвала боевой дух пуатевинской знати, сохранившей верность Черному принцу. Армия капталя де Буша, подоспевшая к Пуатье слишком поздно, разделилась. Англичане направились к Ньору, гасконцы капталя — к Сен-Жан-д'Анжели, большинство пуатевинцев — к Туару.

Оставив на потом завоевание Пуату, который нужно было оккупировать крепость за крепостью, Дюгеклен предпринял наступление на Они. Он мог воспользоваться шоком, вызванным морской победой Бокканегры. Поэтому Рено де Пон осадил замок Субиз в устье Шаранты. Узнав об этом, капталь де Буш двинулся на Субиз и внезапно разгромил французский лагерь; сир де Понс и несколько его соратников попали в плен. Но, едва Жан де Грайи снял осаду с Субиза, поздно ночью вдруг явился Оуэн Галльский, который был совсем не прочь загладить дурное впечатление от своего отсутствия при Ла-Рошели. На англо-гасконцев напали, когда они крепко спали. Жан де Грайи и сенешаль Пуату Томас Перси в свою очередь оказались в плену.

Через несколько дней после этого сражения при факелах Субиз пал. 24 сентября 1372 г. открыл ворота и Сент. Английский сенешаль тщетно пытался принудить жителей к сопротивлению. Епископ Сентский Бернар дю Со открыто проповедовал в пользу короля Франции. Он одержал верх.

В свою очередь были заняты острова Экс и Ре. Как морской, так и сухопутный прямые пути из Ла-Рошели в Бордо оказались перерезаны. Дюгеклен взял на себя задачу блокировать дорогу, в то время как Оуэн подошел к Ла-Рошели. Горожане сочли, что лучше выторговать серьезные преимущества для своей торговли. 8 сентября город открыл ворота. Отныне, в противовес Бордо, Ла-Рошель будет портом французской Аквитании.

Английское сопротивление рушилось. Вскоре сдались Ангулем и Сен-Жан-д'Анжели. Туар пал немного позже, после долгой обороны.

Оставалось прочное ядро из пуатевинских баронов, верных своему сеньору Плантагенету. Они собрались в Сюржере, маленькой крепости между Ла-Рошелью и Сен-Жан-д'Анжели, и были там осаждены. Сохраняя надежду без всяких оснований, они добились 28 сентября перемирия до Андреева дня, обязавшись сдаться к этому числу, если их сеньор, король Англии, не придет им на помощь. Этот прием был вполне традиционным. Во многих случаях разрешалось прекращать осаду, чтобы избежать штурма и резни. Но пуатевинские бароны действовали и в полном соответствии с феодальным правом: они посмотрят, обеспечит ли их сеньор им защиту, которая со времен возникновения вассальной зависимости была нормальной компенсацией службы вассалов.