При реках Вавилонских - Нельсон Демилль

– Кого мне жаль, так это тех бедолаг на холме. Знаешь, Эф, когда они вылетали в пятницу, я им даже позавидовал. Подумал, вот счастливчики, скатаются за государственный счет в Нью-Йорк, все оплачено и спешить не надо – только привези домой бумажку со словом «мир».

Герцель задумчиво посмотрел на окутанную облаком пыли и дыма возвышенность:

– Похоже, участвовать в мирной миссии – тоже удовольствие небольшое.

* * *

Капитан Барух Гейс и лейтенант Иосиф Штерн так и не смогли обнаружить иракские маяки на равнине. Не удалось это и трем приданным им истребителям. Поначалу Гейс решил было подождать, пока солнце выглянет из-за гор, но потом, слушая переговоры между Ласковым и Беккером и наблюдая впечатляющие последствия этих переговоров, пришел к выводу, что времени на ожидание не остается. Возможно, они и без того прибыли слишком поздно, но в любом случае Гейс знал, что обязан выполнить свою часть миссии.

План капитана Гейса заключался в том, чтобы подойти как можно ближе к району боя, избегая до поры прямого столкновения с противником. Отказавшись от дальнейшего поиска маяков, он выбрал место примерно в километре к югу от холма, обозначенное на карте как Умма. Странно, подумал Гейс, арабский так похож на иврит. Умма. Община. Он связался по радио с командиром воздушного звена:

– Я хочу сесть так, чтобы остановиться возле местечка, обозначенного как Умма. Вы можете мне посветить?

– Понял, – ответил лейтенант Герман Шафран. – Посвечу. Конец связи.

Зайдя по оси запад – восток, «Ф-14» выбросил осветительную ракету. Парашют раскрылся, и в тот же миг земля и небо чудесным образом преобразились в ярком призрачном сиянии.

Гейс развернул самолет против ветра и начал убавлять тягу. Впереди, прямо по курсу, показались очертания Уммы. Капитан повернул машины чуть в сторону от поселка и выпустил закрылки. Шержи подхватил транспорт, и самолет словно воспарил над равниной.

Лейтенант Штерн, повернувшись вполоборота, выглянул в боковой иллюминатор. В домах Уммы развели огонь. Наверное, люди готовят завтрак. Ветер уносил осветительную ракету к западу, и она раскачивалась наподобие маятника под куполом парашюта, отбрасывая на землю прыгающие, искаженные тени. В какой-то момент ракета проплыла прямо перед ними, и оба пилота невольно отвернулись. Кабину залило ослепительно ярким светом. «Ф-14» выпустил еще одну ракету, и она неторопливо поплыла над рекой, сносимая к западному берегу.

Сидевшие в салоне пятьдесят коммандос прислушивались к завываниям ветра и натужному реву моторов. Вместо джипов сюда загрузили дюжину снабженных двигателями резиновых плотов. Все чувствовали, как самолет то проваливается вниз, то зависает в воздухе, подхваченный порывом ветра, и почти не продвигается вперед. Все испытывали напряжение, и когда за иллюминаторами вспыхивал свет, на лицах людей можно было увидеть капли пота.

Врачи и медсестры шепотом переговаривались между собой. Каждый «Си-130» мог принять двадцать пять раненых. Но если их окажется больше только среди членов делегации? А ведь наверняка будут раненые и среди коммандос. И что делать с ранеными пленными?

Капитану Гейсу удалось наконец опустить машину на землю и даже удержать ее на ней. Тысячи кубометров грязи облепили фюзеляж самолета за то время, пока он катился по трясине в направлении поселка. Осветительная ракета начала меркнуть, и равнину снова окутала тьма.

В бледном свете наступающего утра проступали глинобитные лачуги. За Уммой капитан видел Евфрат. Он включил обратную тягу и надавил на тормоза. Самолет остановился и качнулся назад. До ближайшего домика оставалось не более сотни метров.

По опущенной рампе сбежали коммандос и, построившись в колонну, зашагали к деревне. Четвертое отделение окружило самолет. Солдаты тут же приступили к рытью окопов.

Майор Самуил Барток выстрелил из «узи» в воздух. Ответного огня не последовало. Севернее, за рекой, шел бой, и майор слышал глухие разрывы бомб и видел вспышки. Он взглянул на карту. Если они не встретят сопротивления в деревне и удачно переправятся через реку, то все равно прибудут к месту боя не ранее чем через двадцать минут. Но даже тогда у него не будет гарантии, что арабы, сдерживая его подразделение, не успеют захватить «конкорд». Сколько там палестинцев? По словам пилота лайнера, из примерно ста пятидесяти бойцов осталось сейчас около трех десятков. Трудно поверить, что мирная делегация смогла нанести террористам такой значительный урон. Майор Барток невесело улыбнулся. Нет, этого не может быть. Надо готовиться к тому, что силы противника намного больше.

Колонна коммандос изогнулась, обходя деревню. Севернее первое отделение уже вышло к Евфрату. Первым на берегу оказался рядовой Ирвин Фельд, который первым делом отправил в реку содержимое своего мочевого пузыря.

Через несколько минут поступило донесение от третьего отделения, достигшего Евфрата южнее Уммы.

Третье отделение, которое вел сам майор Барток, подошло к окраинным домам поселка.

На кривоватой, грязной улочке появился старик. Оглядевшись, он медленно направился к израильтянам. Его взгляд скользнул по застывшему в отдалении громадному самолету, на хвосте которого в лучах восходящего солнца отчетливо виднелась Звезда Давида. Старик поднял правую руку.

– Шалом алехем.

– Салам, – ответил по-арабски майор.

– Шалом, – настойчиво повторил старик.

Майор Барток немного удивился. Ему говорили, что где-то неподалеку от Вавилона может проживать еврейская община. Будь у него время, майор непременно поговорил бы со стариком, но времени не было. Он помахал рукой.

– Алехем шалом. – Исходя из числа жилищ он предположил, что в деревне обитает не более пятидесяти человек. – Сообщи в Иерусалим, что мы обнаружили еврейский поселок, – крикнул майор связисту, шагая во главе колонны по улице поселка. – Умма. Спроси, можем ли мы забрать их домой. Если не успеем на помощь «конкорду», то хотя бы вывезем этих.

Приняв сообщение Бартока, капитан Гейс тут же передал его по радио в Иерусалим.

* * *

Премьер-министр выслушал доклад капитана Гейса и задумчиво кивнул. Евреи Вавилона. Но они граждане Ирака.

Похищение чужих подданных вряд ли будет воспринято как дружественный жест. Если он санкционирует их эвакуацию, Багдад, конечно, узнает об этом, и тогда вся операция окажется под угрозой. И все же в законе о возвращении ясно говорилось, что любой еврей, желающий приехать в Израиль, может это сделать. Иногда для этого людям требовалась небольшая помощь. Прецедентов хватало.

Премьер-министр оглядел собравшихся. Некоторые кивали. Другие качали головами. Лица многих выражали неуверенность. Трудная дилемма. Но решение должен принять он. Времени для дебатов не оставалось.

Премьер-министр взял микрофон:

– У вас найдется место?

Капитан Гейс улыбнулся: