Разрушители - Ирина Сыромятникова

А есть ли еще в этом мире кто-то, кто не охотится за Сандерсом? Ну, допустим, демоны. Надо будет этот вариант папе предложить. Помнится, дарка дает тварям некую власть над колдуном, если босс Ганту знает ту тварь, что пометила Сандерса, то проблема будет решена в течение суток.

Приходится констатировать, что неукоснительное следование какому бы то ни было учению или ритуалу не является гарантией различения Добра и Зла.

Из «Антологии Эпохи Хаоса»

Известие о происшедшем в Пилтонге грянуло в Академии как гром среди ясного неба. А за громом последовали молнии…

— Экстракт камалейника, сорок граммов, — спокойно зачитывал Нантрек.

Смертельной дозой считалась одна сотая грамма. Яд усваивался мгновенно, смерть наступала через три дня, противоядия не существовало.

— Капсула с маркировкой «штамм 247», лосальтийская лихорадка девятьсот семьдесят третьего года.

В тот год мор был особенно лют, умирало семеро из девяти заболевших.

— Амулеты строгого учета, без заклинаний, общим числом двадцать штук. Номера последних двух лет.

Когда Нантрек узнал, что содержалось в тех амулетах до вмешательства Разрушителя, его тошнило полчаса, пришлось принять валериану. Сандерс мог, практически не напрягаясь, смести с лица земли половину Арконата. Вот и спросишь себя: не чудо ли, что команде Мартела не удалось загнать его в угол до встречи с Темным адептом?

Но главное — все эти предметы должны были находиться в особом хранилище, расположенном в стенах Академии. А ведал этим хранилищем глава цеха Новых Знаний мэтр Бигген. Именно он стоял сейчас перед столом председателя, белый как полотно.

— Ты понимаешь суть вопроса, Сэм. Кто?

— Мы ведем инвентаризацию, — пробормотал маг. — Последняя была в марте, недостачи не было.

— Ты отрицаешь принадлежность амулетов?

— Нет. Но…

— Число не имеет значения, даже если хранилище покинул только один. Кто их вынес? Сандерс не имел доступа к вашим материалам.

— Я… не понимаю.

— Что тут непонятного? Кто-то, кому ты дал допуск, воспользовался им, чтобы снабдить преступника оружием массового поражения. И это оружие было использовано.

— Мои сотрудники не могли этого сделать, — уверенно заявил Бигген, но голос его слегка дрожал. — Допуск получают только надежные и ответственные маги, понимающие всю серьезность последствий нарушения правил. Даже ценой собственной жизни они не стали бы…

Нантрек хлопнул ладонью об стол:

— Тогда кто?!! В твой корпус невозможно войти без пропуска и сопровождающего.

Бигген запнулся и замолчал.

В любом другом случае Нантрек предложил бы ему сесть, успокоиться и попытаться разобраться во всем подробно. В любом другом. Сейчас власть председателя Оперативного Совета превратилась в его проклятие. Он должен был принять меры, выжечь заразу, вырвать предательство с корнем.

— Составь списки тех, кто посещал хранилище в последние полгода, и передай их Инквизиторам. Всех изолировать до выяснения.

Вряд ли следователи инквизиции будут снисходить до былых заслуг чародеев. Слишком велик риск! Во времена молодости Нантрека проблемы гораздо менее серьезные решались поголовным истреблением всех подозреваемых. Не только Лорд Бастиан помнит, как это делается. И никого не волнует, что под нож пойдет уникальная команда исследователей, таланты, найденные и выпестованные лично главой цеха…

— Это не мои!!! — Бигген едва не рыдал. — Они не могли! Я один во всем виноват, убейте меня!

— Заткнись, дурень!!! Ты думаешь, что мне нужна кровь?! Я же не демон! Этот маньяк Сандерс все еще на свободе. Кто его снабжает?

— Дайте мне время, мастер, хотя бы час! Я выясню.

— Время до вечера. Выполняй!

Глава цеха Новых Знаний опрометью выметнулся из кабинета Нантрека.

Время до вечера, четыре часа, — вот все, что председатель мог для него сделать. Стоило Биггену уйти, как старый маг обмяк в кресле, словно из него выпустили воздух. Валериана помогала плохо, но для более сильных средств время еще не пришло — сегодня председателю нужна была свежая голова.

Это лето обещало стать последним в его жизни.

А ведь прошлой ночью он спал хорошо, и в час, когда решалась их судьба, никакие видения его не мучили!

Может, он был в чем-то неправ? Весной, столкнувшись с появлением колдуна, он воспринял его как мелкую неприятность. Предательство Сандерса поначалу казалось опасным, но частным явлением. И только теперь, спустя полгода, Нантрек начал осознавать подлинные размеры угрозы. Никаких случайных совпадений не было, заговор носил масштабный и систематический характер. В Арконате существовала организация, сознательно и целеустремленно работающая на уничтожение королевства. Возможно, Сандерс был ее главой, но точно не единственным членом. Впервые проявив себя при покушении на сына повелителя Шоканги, тайное общество уже тогда было достаточно сильно и с тех пор только укреплялось. В его орбиту были вовлечены все сколько-нибудь значительные силы королевства: представители церкви, Великих Домов, уголовного мира, местные власти, а также и чародеи. Монументальное здание Арконийского ордена магов оказалось карточным домиком, тщательно создававшиеся системы безопасности и контроля работали вхолостую. Еще вчера Нантрек был уверен в неприступности и надежности стен Академии, а сегодня понимал, что Сандерс мог накрыть их одним-единственным заклятием, например — Радужным Туманом (амулет № 187/1012 из его коллекции). Орден никогда за всю свою историю не сталкивался с угрозой магических диверсий. Они были к этому не готовы, совершенно. Нантрек участвовал в управлении орденом магов на протяжении пятидесяти лет. Был ли он недостаточно жесток, слишком доверчив, глуп, попросту ленив? Их спасение оказалось результатом случая, немыслимого, непредсказуемого стечения обстоятельств.

Ситуация стремительно неслась в тартарары, что хуже — председатель больше не чувствовал себя в силах взнуздать и укротить стихию.

В кабинет без стука вошел секретарь. Нантрек вздрогнул — раньше такое поведение не казалось ему странным, а теперь за ним мерещилось не пойми что.

— Что случилось?

— Мэтр Чомпен просит встречи с вами.

— Не сейчас!

— Он очень настаивает.

Нантрек вздохнул. Только настойчивого мага ему сейчас и не хватало. Однако масштабы кризиса следовало держать в секрете, насколько это вообще возможно. При обычном положении дел он принял бы посетителя немедленно.

— Пусть войдет.

Чомпен вошел после небольшого замешательства, по-видимому, расшаркивался с секретарем. По непонятной для председателя причине, преподаватель зоологии надел самую лучшую из своих мантий и даже воспользовался каким-то чистящим заклинанием — на ткани не было ни одного кошачьего волоска. Чародей явно пришел для серьезного разговора, но не знал, как его начать.