Файл ТМ - Николай Грошев

Рыжий кот замолчал, предавшись воспоминаниям, в которых, он лишь чуть-чуть лукавил, что можно ему простить, ведь из всего выводка, он был самый маленький и…

- А ты ничего лишнего там не запишешь? Не пойми меня неправильно, глупый робот, но я слышал, что ты можешь извлекать подсознательные воспоминания.

- Да, такой модуль активирован сейчас.

- Выключи. Немедленно.

- Как вам будет угодно.

Вот и прекрасно…, мама очень ценила мою вежливость и терпимость. Она гораздо чаще вылизывала меня, чем моих братьев и сестёр. До сих пор помню её большой, тёплый и немного шершавый язык. А ещё она так приятно мурлыкала! Попытаюсь повторить, но не уверен, что получится…

Примерно десяток минут, рыжий кот по имени Крэдок, упорно мурлыкал, радостно сверкая глазами. Наконец, он гордо вздёрнул нос кверху.

- Вот так мурлыкала моя мама! Какой всё-таки удивительный звук…

Так, о чём я говорил? Ах да, моя мама. Помню, как открылись мои глаза, и я впервые её увидел – она была большой и сильной, очень выносливой. У неё были поразительно густые и мягкие волосы. В чёрно-белую полосочку, с кокетливыми рыжими пятнышками на спине и боках. Её взгляд, правда, был слегка диковат – это я сейчас понимаю, но тогда мне он казался удивительным, тёплым, радостным, она словно бы безумно гордилась именно мной. Тут я уверен – она гордилась. Потому что ни разу мне не попало её тяжёлой лапой, а моим братьям и сёстрам перепадало регулярно.

Помню вкус её молока – нет прекрасней ощущений в этом мире, мурр…

Некоторое время Крэдок молчал, сладко причмокивая, что удивительно было слышать от кота, пусть и даже такого необычного, как он.

Наступил день, который я запомнил лучше прочих. Тут меня можно понять, ведь я ещё не умел думать как высокоразвитое существо. Я думал не словами, передо мной мелькали образы, я реагировал на них, составлял из них комбинации – такими были мысли моего примитивного разума, точно такого же, какой был у моих братьев и сестёр, моей мамы, моих дальних предков, могучих тигров, страшных хищников. Да! Я же совсем забыл упомянуть. Много времени я потратил на то, что бы ознакомиться с данными, собранными моими двуногими товарищами и теперь не питаю ни капли сомнений – мои предки были огромными, величественными созданиями. Я лично, считаю, что это были тигры. Уссурийские, несомненно, а не эти индийские облезлые пародии на могучего Царя Лесов. Учитывая мою невероятную родословную, становится понятно, почему я такой уникальный. Ведь во мне сошлись лучшие гены всех моих предков! К сожалению, это не отразилось на моих размерах, что весьма печально. Однако это открыло другие двери, более важные, для моего личностного роста, мурр.

В тот день, двуногие пришли к моей вместительной клетке и долго стояли там, о чём-то разговаривая. Тогда я не понимал их речей, но уже очень хорошо воспринимал запахи. Они пахли одеколоном, чем-то незнакомым мне и сейчас, а ещё множеством химических реактивов, которые я встречал после. Не уверен, что верно запомнил, но от них пахло и множеством разных животных, впрочем, скорее всего так и было, ведь я жил тогда в генетической лаборатории.

Сейчас понимаю, зачем они стояли там и долго разговаривали, пристально разглядывая мою маму, меня, моих сестру и братьев – они обсуждали, кто из нас более всего достоин, пройти Великую трансформацию. Это была честь. Я тогда не знал. Как и того, что до меня этого удостоились многие, а выжить повезло лишь мне…, да, они были немного жестокими и бессердечными. Но учитывая, каким я стал, я не могу на них злиться. Ведь именно они пробудили во мне те качества и способности, какие могли позволить мне, в принципе на них злиться. До того, я бы просто не понял, почему должен на них злиться. И, понимая всё это, я не могу проникнуться к ним ненавистью, наверное, к сожалению.

Кот замолчал, его глаза сверкнули, когти вышли из мягких подушечек лап и вонзились в мягкий пластик ложа капсулы. Возможно, Крэдок, слегка лукавил, а может быть, это какая-то особая реакция его организма на относительно замкнутое пространство капсулы.

Мурр, так вот, меня забрали. Я помню, как мне было страшно, и как отчаянно я мяукал, как мама терзала свои голосовые связки, а мои братья и сёстра просто жались к её тёплому боку и со страхом смотрели вокруг – они не понимали что происходит. Как, впрочем, не понимал и я.

Мне что-то вкололи. Это я помню – острая боль в левой задней лапе, и стало темно. Мне ничего не снилось, что странно. Обычно я всегда видел сны. А в тот раз, просто стало темно и, когда я открыл глаза, мне было очень одиноко и очень больно, а автоматические манипуляторы вводили в меня всё новые и новые препараты…, всё как в тумане, эти воспоминания не задержались в моём, ещё примитивном разуме. Лучше всего я запомнил момент, когда вдруг ощутил, что на моей спине что-то мешается. Я выгнул голову и стал обнюхивать это нечто – оно было склизкое, пахло мной, и в то же время нет. Мне захотелось откусить эту гадость, что я немедленно и сделал. А потом взвыл от страшной боли. Вот тогда я и понял, что эта гадость не прилипла к шерсти, что она растёт из меня. Странно, что я не ощутил испуга, просто лёг, и перед глазами понеслись другие образа. Наверное, подобный иррациональный ужас, свойственен лишь тем, кто думает словами. Я же принял свои едва наметившиеся крылья, как данность, едва понял, что они часть моего тела. Вскоре я начал их ощущать, и они почти перестали мешать мне. А потом, я стал замечать за собой, что моё мышление изменилось. Образа перестали быть побудительной причиной к действиям. Иногда я останавливался, увидев такой образ – знал, что нужно попить, инстинкт, подкреплённый образом и чувством жажды, требовал действий, но я вдруг останавливался и пытался понять, что происходит и почему. Причём я не мог сказать это словами, я просто чувствовал, что нужно понять, хотя и не знал зачем. Удивительное было время. Мой мир вдруг стал безумно сложным и ещё более запутанным. Иногда, я даже с тоской вспоминал маму и клетку, в которой толкались мои братья и сёстра. Хотелось вернуться к ним.

А потом, произошёл несчастный случай.

Я подошёл к миске, сложил свои крылья за спиной и сам не понимаю почему, дыхнул на фарш, аккуратно уложенный там. Из моего рта, вырвался поток ревущего пламени.

Помню, как безумно перепугался, я, кажется, даже случайно нагадил прямо там, не сходя с места, моя шерсть встала дыбом, крылья взметнулись вверх, я шипел как безумный. А двуногие, уже спешили ко мне с огнетушителем. Автоматическая система что-то вколола мне и я уснул.

Вот так я понял что…

Кот замолчал, навострив уши. Вскоре, в коридоре послышались шаги.

- Мурр, мяу! – Сказал Крэдок. – Включай этот свой ментальный, как его там.

Блок поверхностного ментального зондирования включён.

Рыжий кот, с печалью в душе, вспоминая о том лаборанте, что оказался возле миски в тот удивительный момент, замер перед дверью корабельного блока. Перед его внутренним взором пронёсся яркий образ, давно минувших лет. Молодой учёный ставит миску и гладит его, приветливо улыбаясь, отступает на шаг назад. Крэдок обнюхивает ярко-красный фарш, потом он благодарно мурлычет, широко зевает и выдыхает ревущий поток жаркого огня. Миска плавится, испарилось мясо, учёный, воя от боли, падает на пол и с его лица сползают целые пласты кожи…