Курский излом. Решающая битва Великой Отечественной - Валерий Замулин

«С 17.20 снова блокируется переход у «Великой Германии». 4 батальона гренадерского и фузилерского полков ведут тяжелый оборонительный бой под сильной бомбежкой на одинаковом уровне по обе стороны скотомогильника…

18.30. У мд «Великая Германия», несмотря на применение тяжелых тягачей (для «тигров»), мост снова утонул в грязи»{296}.

Генерал Хейерляйн оказался в незавидном положении. Обладая огромными силами, он был не в состоянии ввести их в бой. В то же время на северном берегу для захвата Черкасского войск явно не хватало. В 18.45 он обращается к Кнобельсдорфу с просьбой дать разрешение перенацелить один танковый батальон, дивизион штурмовых орудий при поддержке саперов и часть дивизионной артиллерии в полосу 11‑й тд через Бутово к отм. 237.8 (юго–восточнее Черкасского), чтобы нанести удар по селу с юго–востока. Это предложение командир корпуса высказывал еще днем, но при обсуждении оно не нашло поддержки, в том числе и у командира «Великой Германии». Теперь же, когда, по существу, время было уже упущено, к нему вновь вернулись. Тем не менее фон Кнобельсдорф дает свое согласие.

В Черкасском 196‑й гв. сп вел тяжелые уличные бои с гренадерским полком и смешанной танковой группой «Великой Германии». В 1993 г. мне довелось встречаться с несколькими ветеранами гвардейского полка Бажанова, с теми, кому посчастливилось выжить в той мясорубке. Даже спустя полвека они не могли спокойно вспоминать 5 июля. От нахлынувших [358] чувств на глазах убеленных сединой мужчин появлялись слезы.

По их словам, к вечеру село напоминало лунный пейзаж. Оно было перепахано десятками тонн смертоносного металла. Почти не осталось ни одного дома и хозяйственных построек. Они были в основном деревянные с соломенными крышами, поэтому сгорели дотла. На их месте дымились лишь груды пепла и кирпичей от печей. Колодцы разбиты, и за водой приходилось пробираться под обстрелом к родникам в центре села, так как вся оборона полка в глубину насквозь простреливалась. Земля была изрыта окопами, ходами сообщений, воронками от бомб и снарядов. Траншеи и участки перед ними были завалены трупами, с разных сторон слышались стоны раненых, ржание покалеченных артиллерийских лошадей. В центре уцелело несколько яблонь, их сильно посекло осколками, ветки сохранились лишь в нижней части, и на них висели куски материи, фрагменты человеческих тел. На юго–западных и западных окраинах горело больше трех десятков танков и бронетранспортеров, из района балки южнее Черкасского подымались клубы черного и сизого дыма. Они усиливались после очередного налета нашей авиации. Ежеминутно землю сотрясало несколько сильных взрывов. Уханье от разрывов бомб и снарядов слилось в единый гул с выстрелами сотен разнокалиберных орудийных стволов. Люди дышали с трудом, все вокруг заволокло удушливой дымкой из поднятой в воздух пыли, гари и запаха, исходившего от разорванных и покалеченных человеческих тел. И в этом аду гвардейцы сражались почти сутки, отбивая атаку за атакой. С появлением на окраинах немецких танков оборонять позиции стало значительно труднее, но, несмотря ни на что, полк держался.

Группа «пантер», встретив сильное сопротивление на юго–западной и западной окраинах Черкасского, устремилась к находящемуся в 0,5 км северо–восточнее села хутору Ярки. Одновременно с юга и запада село атаковал гренадерский полк. Уничтожая дом за домом, сминая метр за метром рубежи защитников, немцы медленно выдавливали батальоны Бажанова с их позиций. Из журнала боевых действий 67‑й гв. сд:

«…6 часов проходил упорный неравный бой, переходивший в рукопашную схватку в траншеях и ходах сообщения. Танки пропускались через передний край и затем уничтожались истребителями танков. Пехота противника несла большие потери от фланкирующего пулеметного огня у проволочных заграждений»{297}.

В небе над этим районом в течение дня самолеты противоборствующих [359] сторон сменяли друг друга. Авиация противника бомбила боевые порядки и тылы 67‑й гв. сд, особенно район Черкасского. По донесениям ее штаба, к 17.00 были зарегистрированы 833 самолето–вылета. В небе в основном появлялись тяжелые бомбардировщики «Хейнкель‑111» (222 вылета) и пикирующие бомбардировщики «Юнкерс‑87» (212). На головы оборонявшихся были обрушены десятки тонн бомб. Нечеловеческие усилия требовались, чтобы сохранить выдержку в этом огненном пекле.

Как свидетельствует журнал боевых действий соединения, в 21.00 комдив А. И. Баксов отдает распоряжение начать вывод и закрепление остатков 196‑го гв. сп и приданного ему учебного батальона дивизии на новые позиции. Истекающие кровью подразделения группами начали отход: с западных окраин — в северном и северо–восточном направлениях, с юго–западных — к центру села. Значительная часть бойцов выходила к х. Ярки и выс. 232.4 (2 км восточнее хутора). Все резервы командир дивизии исчерпал. Стремясь предотвратить прорыв танков на плечах отходящих войск и обеспечить их закрепление, полковник А. И. Баксов отдает приказ стянуть оставшиеся машины 245‑го отп к выс. 232.4 и х. Ярки с тем, чтобы поддержать пехоту огнем. К 17.00 на выс. 232.4 уже заняли оборону 7 М 3л 2‑й роты, а танки 4‑й роты, находившиеся в подвижном резерве комдива, вышли к мосту у хутора и вступили в бой с прорвавшимися в район выс. 219.3 (южнее Ярков) «пантерами».

Силы были неравными, но танкисты полковника Акопова дрались храбро. В сообщении штаба «Великой Германии» бой в хуторе оценивался как очень ожесточенный. В 21.20 группа гренадеров при поддержке «пантер» 10‑й тбр ворвалась в х. Ярки и вышла на его северные окраины, а в 22.00 11‑я тд полностью закрепила за собой выс. 237.8. (юго–восточнее села). Однако полностью сопротивление в Черкасском не было сломлено вплоть до полуночи. Перед закатом натиск противника на оставшиеся в селе группы воинов 196‑го гв. сп усилился. После захвата выс. 246.0 с востока в Черкасское прорвался 1/110‑го грп 11‑й тд и вступил в уличные бои. Уже в сумерках, двигаясь с запада, гренадеры «Великой Германии» отвоевали несколько сот метров, но установить полный контроль и закрепиться в селе или, точнее, в его руинах немцам удастся лишь на рассвете 6 июля. Но и тогда врагу не удалось использовать эту местность, при отходе гвардейцы все сделали, чтобы восстановить нарушенные днем минные поля, установив дополнительно на центральных улицах и у мостов фугасы из артснарядов. В документах штаба 48‑го тк признается, что это обстоятельство, сплошные минные поля и «сюрпризы», существенно [360] осложнило подготовку наступления танковых полков утром 6 июля.

В 21.30 штаб 2‑го тк СС получил сообщение с оценкой противостоящих 48‑му тк советских войск. Вот цитата из этого документа:

«Очень сильное сопротивление врага у Черкасского, неприятель предпринял танковые контрудары силами примерно 15–20 танков. Оценка врага сходна с оценкой противника перед танковым корпусом СС.

Общее впечатление.

Неприятель оборонялся на первой линии крупными силами. Хорошо оборудованные позиции, танковые препятствия и минные поля повышают оборонительную мощь вражеских соединений, которые в среднем заслуживают хорошей оценки»{298}.

Между 21.30–22.00 11‑я тд вышла и закрепилась на линии: отм. 237.8 — выс. 246.0 — восточные окраины Черкасского — МТС, в саду западнее Бутова. Дивизия «Великая Германия»: МТС Бутово — выс. 237.8‑х. Ярки — район к югу от ручья, восточнее х. Красный Починок.