Курская битва. Перелом. Сражение на южном фасе Курской дуги. Крах операции "Цитадель" - Петр Букейханов

Выделенные для контрудара дивизии были объединены под управлением 39-го танкового корпуса генерала Карла Декера. Операция получила условное наименование «Бумеранг» (нем. Bumerang), поскольку ее замысел предусматривал достижение двух целей одним ударом. Согласно плану ударной группировке требовалось прорвать советский фронт на участке в районе городка Горгаст, чтобы затем левым флангом развивать наступление в северном направлении на Кинитц, против плацдарма 5-й ударной армии 1-го Белорусского фронта, а правым флангом наступать на юг для установления связи с группировкой, окруженной в районе Кюстрина. Наступление началось в 4 часа утра 27 марта, при ограниченной артиллерийской поддержке (по свидетельству Гудериана658, во время Первой мировой войны для такой операции затрачивалось в десять раз больше артиллерийских боеприпасов). Около 11 часов немецкие тяжелые танки были остановлены минными полями в районе Горгаста, а пехота — сильным артиллерийско-минометным огнем. 28 марта командованием 39-го танкового корпуса была предпринята попытка добиться прорыва путем сужения участка атаки, но это привело лишь к оттеснению советских частей на 1—2 км. В ночь с 28 на 29 марта окруженная под Кюстрином группировка начала самостоятельные действия по прорыву из крепости, что сделало продолжение операции бессмысленным. Соответственно, теперь советские войска 5-й ударной и 8-й гвардейской армий не только не отошли за Одер, но в результате боев объединили два изолированных друг от друга плацдарма в общий район сосредоточения ударной группировки 1-го Белорусского фронта для наступления на Берлин. 25-я моторизованная дивизия в марте потеряла около 4 тысяч солдат и офицеров личного состава659.

Через непродолжительное время генерал Декер застрелился 21 апреля 1945 года, после разгрома двух танковых дивизий его корпуса войсками 21-й английской группы армий под Фаллерслебеном, а генерал Бурмейстер в начале мая был взят в плен русскими. Знаменательно, что неудача контрудара под Кюстрином явилась одной из причин отстранения генерала Гудериана от занимаемой им должности исполняющего обязанности начальника Генерального штаба сухопутных войск (формально ему был предоставлен длительный шестинедельный отпуск). 27 и 28 марта при обсуждении текущего положения в ставке Гитлер задал Гу-дериану закономерный вопрос о причинах нехватки боеприпасов для наступления на Кюстрин, в ответ на который Гудериан сообщил, что сухопутные войска не имеют достаточного количества боеприпасов, и стал обвинять Гитлера в стратегических ошибках, допущенных при ведении войны. Как видно, идеолог бронетанковой войны поступил по примеру фельдмаршала Манштейна (допустившего выкрик на совещании во время выступления Гитлера), то есть умышленно повел себя вызывающе и стал делать замечания своему главнокомандующему. Гитлер формально истолковал это как истерику, требующую предоставить Гуде-риану длительный отдых по болезни, и тем самым спас его от советского плена (командующий 8-й гвардейской армией 1-го Белорусского фронта генерал Василий Чуйков задал по этому поводу вопрос бывшему подчиненному Гудериана генералу Кребсу: болезнь Гудериана — это дипломатическая, политическая или военная хитрость?660). Вместо Гудериана на должность начальника Генерального штаба заступил офицер, длительное время реализовывавший на практике противоположные принципы оборонительной системы фельдмаршала Моделя, — генерал Ганс Кребс. В итоге этот исполнительный, уравновешенный и дисциплинированный офицер, стремившийся точно исполнять указания руководства, вынужден был покончить жизнь самоубийством, чтобы сохранить честь и доброе имя германского военного, хотя был совершенно непричастен к стратегическим ошибкам германского Верховного командования (во время переговоров в ходе боев в Берлине генерал Чуйков не стал задерживать Кребса в качестве военнопленного, хотя Кребс, возможно, втайне рассчитывал на это, что и определило судьбу немецкого офицера661).

Напротив, Гудериан, в некоторой степени спровоцировавший Вторую мировую войну своей активностью в области применения бронетехники, а затем внесший этим же свой вклад в поражение Германии, спокойно уехал к жене и сдался в плен англо-американским войскам, чтобы потом на досуге сочинять оправдательные воспоминания и мифологизировать события войны.

Вообще, роль генерала Гудериана в организации летнего наступления германской армии на Курск пока остается без должной оценки, хотя при этом были воплощены на'практике почти все его принципиальные предложения, касающиеся ведения военных операций на Восточном фронте в 1943 году (если доверять его же позднейшим утверждениям662):

1. Приоритет частным наступательным операциям, выгодным в силу сложившихся условий и оперативной обстановки.

2. Начало наступления только при создании благоприятных возможностей массированного и внезапного применения новой бронетехники.

3. Асимметричность силы ударов по обороне противника на северном и южном фасах Курского выступа.

4. Необходимость конструктивных доработок и технического усовершенствования новой боевой техники, прежде всего танков типа «Пантера», которые не следует использовать на фронтах до июля—августа 1943 года.

В течение длительного времени Гудериан занимал различные командные и управленческие должности, в том числе созданный специально для него и не имевший аналогов пост генерал-инспектора бронетанковых войск (по признанию Гудериана663, утвержденная Гитлером в феврале 1943 года инструкция для генерал-инспектора бронетанковых войск содержала ряд полномочий, которых не имели генерал-инспекторы других родов войск). При этом он способствовал превращению танков в универсальное оружие сухопутных войск, с помощью которого германское военно-политическое руководство попыталось выиграть Вторую мировую войну. Однако, как оказалось, преимущественного развития только этого рода сухопутных войск для победы недостаточно.

По мнению генерала Варлимонта664, после того как 21 июля 1944 года Гудериан был назначен на должность начальника Генерального штаба сухопутных войск, он достиг вершины своих желаний. В действительности Гудериан был назначен «всего лишь» исполняющим ведение дел начальника Генерального штаба, одновременно оставаясь генерал-инспектором бронетанковых войск, причем даже этого он сумел добиться только благодаря заговору офицеров против Гитлера и покушению на фюрера, совершенному 20 июля 1943 года. Многие из офицеров Генерального штаба были заподозрены в причастности к заговору, вследствие чего генерал Цейтцлер полностью утратил доверие Гитлера (настолько, что 31 января 1945 года он был уволен с военной службы без права ношения военной формы и наград). Вероятно, поэтому, когда начальник штаба группы армий «Север» генерал Эберхард Кинцель (Eberhard Kinzel) докладывал новому начальнику Генерального штаба сухопутных войск генералу Гудериану о затруднительном положении группы, в ответ Гудериан в резких выражениях заявил, что он сделал лозунг Гитлера «Стоять насмерть!» своим собственным, и приказал, чтобы войска оставались там, где они стоят (24 июля в штаб группы поступила соответствующая директива, утвержденная Гитлером, Кинцель был «задним числом» снят со своего поста — по приказу с 18 июля 1944 года, а вместо него с 19 июля назначен генерал Ольдвиг Натцмер, входивший в группу поддерживаемых Гудерианом офицеров бронетанковых войск)665. Сам Гудериан вошел в состав так называемого Суда офицерской чести, в компетенции которого было принятие решений о дальнейшем судебном преследовании офицеров, обвиненных в заговоре против Гитлера, что требовало их демобилизации из вермахта666. С точки зрения немецкого военного историка В. Герлица (Walter Gorlitz)667, Гудериан испытывал жуткую злобу к участникам заговора, поскольку они могли помешать немецким войскам решать задачу по защите от Красной армии восточных границ Германии, прежде всего Пруссии, откуда родом был сам Гудериан и где находились фамильные поместья его семьи. Он сам делал все для решения этой задачи, считая, что борьба против англо-американских войск на Западном фронте только отнимает ценные ресурсы для борьбы с русскими. В своем первом приказе в должности начальника Генерального штаба сухопутных войск, изданном ■29 июля 1944 года, Гудериан потребовал от всех офицеров Генерального штаба стать по духу национал-социалистами.