Четвертое сословие - Джеффри Арчер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
На первой полосе вечернего выпуска газета «Лондон Ивнинг Пост» напечатала заявление премьер-министра, который сообщил, что — с большим сожалением — вынужден был принять отставку мистера Рея Аткинса, члена парламента.
СИТИЗЕН, 21 августа 1978 года:
НЕ ТАК МНОГО ЛЮДЕЙ ОБИТАЕТ В НОВОЙ «ГЛОУБ»
Таунсенд прошел паспортный и таможенный контроль и, выйдя из здания аэропорта, увидел Сэма — тот ждал, чтобы отвезти его в Сидней. За двадцать пять минут пути Сэм сообщил боссу все последние новости Австралии. Он не оставил у него никаких сомнений по поводу того, как он относится к премьер-министру Малкольму Фрейзеру — устаревшие взгляды, не понимает современную реальность — и к Сиднейскому оперному театру — деньги на ветер, тоже уже устаревший. Но одно сообщение Сэма все же оказалось свежим и отнюдь не устаревшим.
— Где ты это узнал, Сэм?
— Водитель председателя сказал.
— И что тебе пришлось сообщить ему в обмен на эту информацию?
— Только то, что вы ненадолго приедете из Лондона, — пожал плечами Сэм, остановив машину перед зданием «Глобал Корпорейшн» на Питт-Стрит.
Таунсенд толкнул крутящиеся двери, пересек вестибюль и вошел в лифт, который тотчас унес его на верхний этаж. Все головы поворачивались ему вслед. Он немедленно вызвал к себе редактора, Хитер даже не успела с ним поздороваться.
В ожидании редактора Таунсенд ходил взад и вперед по кабинету, изредка останавливаясь, чтобы полюбоваться оперным театром, который все его газеты, за исключением «Континента», как и Сэм, поспешили назвать неудачным. Всего в ста метрах от театра возвышался мост, который до последнего времени считался эмблемой города. В гавани сновали яркие разноцветные лодки, сверкая мачтами на солнце. Хотя население увеличилось вдвое, Сидней теперь казался ему страшно маленьким по сравнению с тем временем, когда он только стал владельцем «Кроникл». У него возникло ощущение, будто он смотрит на городок, построенный из кубиков «Лего».
— С возращением, Кит, — поздоровался Брюс Келли, входя в открытую дверь. Таунсенд повернулся и пошел навстречу первому редактору, которого он когда-то назначил в одну из своих газет.
— Приятно вернуться домой. Давно не виделись, Брюс, — улыбнулся он, пожимая ему руку. «Неужели я тоже так сильно постарел, как этот грузный, лысеющий человек?» — подумал он.
— Как Кейт?
— Она ненавидит Лондон и бо́льшую часть времени проводит в Нью-Йорке, но, надеюсь, она приедет ко мне на следующей неделе. Как идут дела здесь?
— Ну, по нашим еженедельным отчетам ты увидишь, что за прошлый год тираж немного увеличился, доходы от рекламы растут, а прибыль дошла до рекордного уровня. Так что, думаю, мне пора в отставку.
— Именно об этом я и хотел с тобой поговорить, — сказал Таунсенд.
Кровь отхлынула от лица Брюса.
— Ты серьезно, шеф?
— Серьезнее некуда, — Таунсенд посмотрел на друга. — Ты нужен мне в Лондоне.
— Зачем? — удивился Брюс. — «Глоуб» — не та газета, которую я мог бы возглавить. Она чересчур традиционная и слишком британская.
— Вот поэтому-то ее тираж падает каждую неделю. Во-первых, ее читатели такие старые, что в буквальном смысле умирают у меня на руках. Ты должен стать следующим редактором «Глоуб», чтобы я мог пойти в лобовую атаку на Армстронга. Нужно перекроить всю газету, полностью изменить ее стиль. И прежде всего — из нее нужно сделать таблоид.
Брюс недоверчиво посмотрел на босса.
— Но профсоюзы никогда этого не допустят.
— С ними я разберусь, — уверенно заявил Таунсенд.
САМАЯ ПОПУЛЯРНАЯ ЕЖЕДНЕВНАЯ ГАЗЕТА В БРИТАНИИ
Армстронг гордился этим подзаголовком, идущим прямо под шапкой «Ситизен». Но хотя тираж газеты оставался на прежнем уровне, он все чаще подумывал о том, что Алистер Макалвой, старейший редактор на Флит-Стрит, вероятно, не тот человек, который способен воплотить в жизнь его долгосрочную стратегию.
Армстронг зашел в тупик, пытаясь понять, почему Таунсенд улетел в Сидней. Он не мог поверить, что его соперник позволит тиражу «Глоуб» падать и уступит ему первенство без борьбы. Но пока тираж «Ситизен» превышал тираж «Глоуб» примерно два к одному, Армстронг без стеснения каждое утро напоминал своим верным читателям, что ему принадлежит самая продаваемая газета Британии. «Армстронг Коммьюникейшнз» объявила, что ее прибыль за прошедший год составила семнадцать миллионов фунтов, и все знали, что глава компании теперь смотрит на запад в поисках следующего крупного приобретения.
Люди, вообразившие, будто им все известно, наверное, тысячу раз говорили ему, что Таунсенд скупает акции «Нью-Йорк Стар». Только они не знали, что он сам решает ту же задачу. Рассел Критчли, его нью-йоркский адвокат, объяснил, что как только у него в руках окажется пять процентов основного капитала, по правилам Комиссии по ценным бумагам и биржам ему придется выйти из подполья и заявить о намерении поглотить компанию.
Сейчас ему принадлежали четыре с половиной процента акций «Стар», и, по его подсчетам, Таунсенд был примерно на таком же уровне. Но оба пока выжидали, пока противник сделает следующий ход. Армстронг знал, что у Таунсенда больше городских и региональных — точнее, штатных — газет в Америке, чем у него, хотя недавно Армстронг приобрел газетное издательство в Милуоки вместе с одиннадцатью газетами. Оба знали: поскольку «Нью-Йорк Таймс» никогда не выставят на продажу, победу в Большом Яблоке одержит тот, кто получит контроль над рынком таблоидов.
Пока Таунсенд разрабатывал в Сиднее планы создания новой «Глоуб» для ничего не подозревающих британцев, Армстронг отправился на Манхэттен готовить наступление на «Нью-Йорк Стар».
— Но Брюс Келли ничего об этом не знает, — недоумевал Таунсенд, пока Сэм вез его из аэропорта Тулламарина в Мельбурн.
— Откуда же ему знать? — пожал плечами Сэм. — Ведь он даже не знаком с водителем председателя.
— Ты хочешь сказать, что какой-то водитель знает то, о чем не слышал больше ни один человек в газетном мире?
— Нет. Заместитель председателя тоже знает, потому что он обсуждал это с председателем на заднем сиденье машины.
— И водитель сказал тебе, что правление заседает сегодня в десять утра?
— Точно, шеф. Вообще-то он прямо сейчас везет председателя на это заседание.
— И цена — 12 долларов за акцию?
— Так договорились председатель и его заместитель на заднем сиденье, — Сэм свернул в центр города.
Таунсенд не мог придумать других вопросов, после которых не выставил бы себя полным идиотом.
— Ты, наверное, не захочешь заключить пари? — поинтересовался он, когда машина выехала на Флиндерс-Стрит.
Некоторое время Сэм обдумывал предложение.