Имперский ястреб - Диана Удовиченко

– Ты этого хотел, бастард? – вместе с яростным воплем в меня полетела «Тень посмертия».

– Уже давно! – проскрежетал я, закрываясь «Черным коконом».

Нет, это неудобная защита, в ней невозможно творить заклятия… Малый щит, напитанный Темной силой, подойдет. Хамар взмахнул рукой – и на меня двинулась стена черного пламени.

– Сдохни, бастард!

Это просто: растянуть щит, загородиться полностью…

– Сдохнешь ты! – на капрала опустилась «Стальная сеть», усиленная Темным источником.

Хамар со смехом разорвал заклятие руками.

– И это все, что ты можешь, щенок? Смотри, как сражается Огненный дракон!

Все вокруг словно затянулось инеем, воздух стал обжигающе—холодным, а ко мне рванулось нечто стремительное, смертоносное. Это – то, чем ты сразил Ома, кайлар? Щит! А ты получи огненный шар! Пламя рассыпалось, не достигнув Хамара.

– А ты неплох!

Предатель медленно двинулся по кругу, я тоже. Мы кружили, как два борца, силы которых равны, и поэтому каждому остается лишь надеяться на невнимательность противника. Я ловил каждый вздох, каждый слабый оттенок движения кайлара. Тот выставил перед собой руки, растопырив пальцы правой, а левой делая приглашающий жест, в надежде отвлечь мое внимание. Обычно примерно так поступают в уличных драках беспризорники, вооруженные самодельными ножами.

– Дешевый прием, – процедил я.

– Ну, ты—то у нас благородный, – не сводя с меня настороженного взгляда, усмехнулся Хамар. – Благородный выродок!

Спокойно, спокойно… он нарочно выводит тебя… не обращай внимания… Но при последних словах во мне вскипела захлестывающая ярость.

Несмотря на то, что нас разделяло не меньше полуфихта, каждое слово гулко разносилось над плацем, эхом отдаваясь от невидимой поверхности купола. Капрал сделал нечто вроде щелчка пальцами, земля содрогнулась, и вздыбилась волнами, которые понеслись в мою сторону. Позвоночник заныл от обратной тяги. Еще один взмах смуглой руки – и вверх взлетели комья земли, закружились, слипаясь в единую массу и принимая форму человеческого тела. Голем вперевалку зашагал ко мне, широко раскинув подобие рук. Он не особенно беспокоил меня, но изрядно мешал, маяча между мной и противником. Все осложнилось, когда нежить своими липкими лапами ухватила меня поперек груди и принялась сдавливать. Пришлось сотворить фонтан воды, ударивший снизу и оставивший на месте голема грязную кашицу. Один за другим я швырнул в Хамара с десяток огненных шаров. Все они столкнулись со стеной воздуха и отлетели обратно, так что пришлось их спешно отбивать. Некоторое время мы перебрасывались ими, как игроки в Артан, пока магический заряд шаров не иссяк. В ту же секунду кайлар послал еще и неизвестное мне заклятие, от которого едва удалось увернуться, прикрывшись щитом, о который что—то заклацало, словно множество невидимых челюстей. Спину разрывало от обратной тяги, усиливающейся с каждой новой волшбой. Спасибо Артфаалу, научил, как можно пользоваться щитом на протяжении всего боя, не тратя время на плетение: я просто отпускал от себя готовые чары, а затем силой сознания снова активировал их. Одно заклятие, другое… щит… теперь атака… Сколько это будет длиться?!

Я был в бешенстве. Так можно было провести под куполом целый век, поливая друг друга заклятиями и выжидая, у кого раньше закончатся магические ресурсы. Меня это не устраивало, поэтому, сотворив заклятие Огненной стрелы, я метнул ее в Хамара и сделал шаг вперед. Конечно, капрал принял мое заклятие на щит, но я снова и снова ударял в одну точку, не давая ему опомниться, и шаг за шагом сокращая расстояние между нами. И почти достиг успеха: очередной удар едва не пробил оборону кайлара, я почувствовал это по дрожанию воздуха. Хамар упал на спину но тут же ловко вскочил. Когда до капрала оставался всего какой—то десяток шагов, прямо передо мной в земле разверзся широкий провал. Я совершил достойный самого талантливого циркача прыжок назад, и лишь это спасло мне жизнь. Нет, так не годится!

Хамар снова принялся топтаться по плацу, как борец, не решающийся атаковать. Странно, но он не торопился разделаться со мной, все его заклятия были словно разминкой перед чем—то главным. Он будто смеялся над моими попытками поразить его. Хотя, возможно, это был блеф, а кайлар не мог противопоставить мне ничего существенного… Я решил спровоцировать его на активные действия. Все лучше, чем тупо бегать по кругу.

– Ну, и где же хваленый бой Огненного дракона? Пока я вижу перед собой дохлую ящерицу!

– Замолчи, сопляк!

– Или это все, на что ты способен? Плохие же рабы у Вериллия!

Похоже, мне удалось задеть Хамара за живое.

– Я не раб! – прорычал он, и ко мне, вращаясь с бешеной скоростью и по пути увлекая в себя камешки, траву и комочки земли, полетел черный смерч.

Я встретил его заклятием воздушного удара и разбил, заставив беспомощно осыпаться дождем из мусора.

– Из—за тебя я столько времени прятался и унижался, как шакал, – бесновался капрал, одно за другим отправляя в меня Темные заклятия.

Одни я узнавал, о других никогда и не слышал. Пока мне удавалось противостоять им, и даже достойно отвечать.

– Ты и есть шакал!

Хамар остановился, словно споткнувшись об эти слова, и посмотрел на меня взглядом, полным безудержного, дикого гнева. Даже отсюда я чувствовал, как колдун наливается ядовитой ненавистью. Он медленно, плавно развел руки в стороны, я воспользовался этой, как мне показалось, оплошностью, и атаковал его «Молотом Дадды». Мощный удар, силы которого должно было хватить, чтобы уничтожить с десяток крепких воинов, наткнулся на сопротивление невидимой преграды. Не опуская рук, Хамар рассмеялся:

– Панцирь Мрака, бастард.

Он нараспев произнес гортанную фразу, и позвоночник взорвался новой болью, предвещавшей заклятие невероятной силы. Я вовремя окутался коконом: вокруг кайлара взметнулся огонь, разрастаясь и заполняя собой все огражденное куполом пространство. Наверное, со стороны это выглядело как одна огромная масленая лампа. Бушующее пламя пожрало траву на плацу и превратило землю в пепел. Но моя защита сработала, и я, невредимый, стоял посреди этого безумства, ощущая, как мощь стихии постепенно угасает. Наконец буйство пламени утихло, и оранжевые языки исчезли, не оставив после себя даже дыма. Избавившись от кокона, я тут же отправил в Хамара новое заклятие – «Водяной клинок». Безрезультатно. Но почему—то капрал не спешил отвечать мне новой волшбой, он просто стоял и смотрел на меня. Я хотел было опять швырнуть в него «Железный кулак», но тут почувствовал, как что—то осторожно, вкрадчиво сдавило мне шею. Сначала едва заметно, как будто мне просто не хватило воздуха, потом сильнее, сильнее… Ощущение удушья усиливалось. Хамар показал мне правую руку со слегка скрюченными пальцами.

– Вот и все, сосунок.

Я обеими руками ухватился за невидимую, пережимающую горло, петлю, пытаясь освободиться. Кайлар медленно, нарочито лениво, двинулся ко мне.