Полуночная тень - Алина Сконкина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Несмотря на проклятие звериной сущности, укушенные в остальное время оставались людьми, но уже не могли жить как раньше. Только оборотень, который ранил, мог контролировать зверя внутри обращённого; вот только ранив человека в порыве ярости, оборотень сбегал, либо сбегал укушенный и оставался наедине со своими муками, обращениями и загубленной жизнью.
Обращённые оборотни могли иметь потомство, которое в свою очередь либо несло в себе звериную суть, либо нет. Рождаясь со звериной сутью человек мог лучше контролировать её, оберегая себя и людей вокруг. Над рождёнными оборотнями довлел лишь закон равновесия: какую-то часть времени должно проводить в зверином облике. Если рождённый пребывал в одной ипостаси долгое время, закон равновесия вселенной проявлялся в самой тяжёлой форме – обращая носителя звериной крови во вторую ипостась. При этом насильственное природное превращение сопровождалось адскими агониями, сравнимыми с болью первого перевоплощения обращённого. Раз испытав эти муки, рождённые оборотни предпочитали равно делить время между двумя сущностями своего тела.
Чем больше поколений отделяло потомков от обращённого предка, тем спокойней становился темперамент, послушнее зверь внутри и мягче вселенский закон. Когда же у двух оборотней рождался ребёнок – он был истинным, способным обращаться по собственному желанию и даже выбрать одну ипостась на всю жизнь.
– Они тоже наши братья, – пожал плечами Кетал и добавил, – какими бы сумасшедшими не были.
– Да тут у всех считай, кровь намешана, – не подумав, вставил человек. Оборотень на него злобно глянул и буркнул:
– Не твоё дело, человек!
– Да я что, я ничего, – замахал руками бывший наёмник. Иногда он вёл себя трусливо и глупо, особенно когда рядом Кетал, Реми не мог поверить, что этот подкаблучник мог быть в прошлом гордым убийцей, скрытным, таинственным, неуловимым.
– Плетёшь пояса из нашей шерсти, вот и плети! – Кетал напомнил человеку место и пошёл прочь. – И помалкивай.
– А ты? – спросил Реми, пока вожак не скрылся.
– Я истинный, поэтому я вожак. А ты, Волчок? С кем намешана твоя кровь? – Кетал обернулся и смотрел на мальчика в упор своими сине-фиолетовыми глазами, внушая опасность, всем своим видом говоря, кто здесь вожак и кто главный. Реми опустил голову, боясь своей дерзостью спроецировать конфликт. Он знал, что мог бы дальше смотреть в глаза Кеталу, но посчитал это наглостью.
– Все мои родственники мертвы, потому что были оборотнями, – с горечью и одновременно с гордостью проговорил мальчик.
Чем больше поколений оборотней в родословной, тем легче контролировал истинный свою звериную сущность и мог обратиться в независимости от времени суток или сезона. Истинные считались чистокровными представителями расы оборотней – знатью, и чаще всего становились вожаками стаи. Раньше. Так было до тех пор, пока люди не начали охоту на оборотней, уничтожая в равной степени и обращённых, и рождённых, и истинных.
Не только контроль над зверем становился сильнее с кровью многих поколений, но и пробуждалась магическая способность, даруемая хранительницей всех ночных рас – Персефоной.
– Значит истинный, хэ, – хмыкнул Кетал. Наваждение спало, он снова стал собой, бродягой и весельчаком, а не грозным вожаком стаи.
– Я слышал у истинных, есть какие-то скрытые способности, недоступные простым оборотням, – осторожно подал голос Гастел.
– Чем больше чистых поколений, тем ярче проявляется способность. Но вообще-то, человек, это не для твоих ушей, – опять заткнул мужчину вожак.
Он кивком указал Реми следовать за собой. Оборотни отошли от человека в глубь леса и продолжили разговор.
– Ты, вижу, не слышал о таких способностях, – больше утвердительно, нежели вопросительно молвил Кетал.
– Да. Мне об этом не говорили, – признался мальчик.
– На самом деле, способностью может быть всё что угодно, – развёл руками мужчина, не найдясь с примером.
– А у тебя есть способность? – осторожно спросил Реми.
– Есть, – Кетал почесал редкую бородку, борясь с желанием ничего не говорить мало знакомому щенку. – Я доподлинно вижу, кто лжёт, а кто говорит правду. Вообще я вижу в глазах истинные чувства и мысли. Трудно объяснить. Но есть такое, – нехотя признался он и усмехнулся. – Потому я и стал вожаком.
– Несколько раз… – начал Реми, Кетал стал серьёзным и прислушался, – Меня прятала тень. Я точно не знаю, как такое происходило. Но люди не видели меня… в упор.
Реми не знал, правильно ли он поступил, рассказав о себе Кеталу. Стоило ли доверять незнакомому оборотню? Но мальчик хотел разобраться в себе, понять, почему тень укрывала его словно плащом, а если не у вожака стаи спрашивать, то у кого ещё.
– Хм. Похоже на способность, а подробней не расскажешь? – попросил Кетал.
– Я прятался от стражников в Белом Клыке. Они ходили и светили фонарями по всем углам. Очередь дошла до угла, где прятался я,… они посветили туда ярким фонарем,… но меня не увидели, – мальчик замолчал, вспоминая те мгновения. Он так боялся стражников. Боялся, что его найдут и снова начнут подвергать мучениям в пыточной, но он спасся. Тень спасла его. – Может, конечно, свет от фонаря не осветил всё. Может, это воображение. Мне тогда было семь лет.
– Семь лет?! – воскликнул своим басом Кетал. – Семь лет! В таком возрасте способность не проявляется, обычно. – Мужчина стал тереть свою щетину на подбородке. – Обычно годам к одиннадцати, двенадцати, или позже, когда взрослеешь. Но чтобы в семь лет. Я такого не слыхал.
– Можешь не верить, – пожал плечами Реми. Возможно это никакая не способность. Он вообще не понимал, что это, почему тень приходила ему на выручку.
– Пожалуй, я верю. Я же вижу, что ты не лжёшь, – многозначительно глянув на Волчка, ответил Кетал. И всё же его очень удивило, что способность могла пробудиться у мальчика в раннем детстве.
Отгремели первые грозы, зазеленели травы, а деревья наполнились благоуханьем цветов. Прошёл праздник любования цветением плодоносных деревьев, лето вступало в свои права, несмотря на то, что по календарю значилась весна. В Аэфисе, стране ураганов и не утихающих ветров, практически не выделялись переходные сезоны, такие как весна и осень. Зимние снега и льды таяли за пару недель, на смену им приходили почки и цветы, а солнце раскаляло каменистые почвы гор до летних температур. Весной частые, внезапные дожди с грозами, охлаждали пыл земли, поливая огороды и радуя людей сочными всходами; но чем ближе подходило лето, тем засушливее становился климат, тогда
