100 великих тайн Библии - Анатолий Бернацкий

Окончательно же апостолы стали истинными «ловцами человеков», лишь получив в день Пятидесятницы дар Святого Духа. «При наступлении дня Пятидесятницы все они были единодушно вместе. И внезапно сделался шум с неба, как бы от несущегося сильного ветра, и наполнил весь дом, где они находились.

И явились им разделяющиеся языки, как бы огненные, и почили по одному на каждом из них. И исполнились все Духа Святаго, и начали говорить на иных языках, как Дух давал им провещевать.

В Иерусалиме же находились Иудеи, люди набожные, из всякого народа под небом. Когда сделался этот шум, собрался народ, и пришел в смятение, ибо каждый слышал их говорящих его наречием.

Конец Иуды. Гравюра Ю. Шнорр фон Карольсфельда. 1852–1860 гг.

И все изумлялись и дивились, говоря между собою: сии говорящие не все ли Галилеяне? Как же мы слышим каждый собственное наречие, в котором родились. Парфяне, и Мидяне, и Еламиты, и жители Месопотамии, Иудеи и Каппадокии, Понта и Асии, Фригии и Памфилии, Египта и частей Ливии, прилежащих к Киринее, и пришедшие из Рима, Иудеи и прозелиты, критяне и аравитяне, слышим их нашими языками говорящих о великих делах Божиих? И изумлялись все и, недоумевая, говорили друг другу: что это значит? А иные, насмехаясь, говорили: они напились сладкого вина.

Петр же, став с одиннадцатью, возвысил голос свой и возгласил им: мужи Иудейские, и все живущие в Иерусалиме! сие да будет вам известно, и внимайте словам моим: они не пьяны, как вы думаете, ибо теперь третий час дня» (Деян. 2: 1—15).

В этом отрывке описано два любопытных события: говорение на необычных языках и огненные языки, коронами опустившиеся на головы апостолов. Насколько же реальными могли быть эти явления?

Феномен говорения на непонятных языках, о котором рассказывает апостол Павел, в науке принято называть глоссалией (от греческого glossa – «язык» и laleo – «говорить»). И хотя произносимые фразы не имеют смысла, но они структурированы и с точки зрения говорящего являются настоящим языком. С позиций же богословия глоссалия – это разговор с Богом на незнакомом и странном для самого говорящего и для окружающих его людей языке. Это качество, считают некоторые толкователи Нового Завета, является одной из особенностей истинной церкви и настоящих христиан.

Именно такой взгляд на глоссалии привел к разделению христиан на тех, кто принимает этот феномен за дар Духа Святого, и тех, кто считает это явление проявлением темных сил.

Впоследствии феномен говорения на непонятных языках послужил основой для появления внутри практически всех направлений христианства пятидесятнических, или харизматических, церквей, начало которым положили события в Лос-Анджелесе в 1906 году. Именно тогда на присутствующих в здании методической церкви снизошла некая неведомая сила, и они помимо своей воли стали говорить на неизвестном языке.

В то же время следует отметить, что апостол Павел считал глоссалию достойной осуждения, поскольку понимал, что в таком состоянии люди просто-напросто бредили. В Первом послании к коринфянам он пишет: «Так если и вы языком произносите невразумительные слова, то как узнают, что вы говорите? Вы будете говорить на ветер.

Сколько, например, различных слов в мире, и ни одного из них нет без значения. Но если я не разумею значения слов, то я для говорящего чужестранец, и говорящий для меня чужестранец. Так и вы, ревнуя о дарах духовных, старайтесь обогатиться ими к назиданию церкви. А потому, говорящий на незнакомом языке, молись о даре истолкования. Ибо когда я молюсь на незнакомом языке, то хотя дух мой и молится, но ум мой остается без плода… Но в церкви хочу лучше пять слов сказать умом моим, чтобы и других наставить, нежели тьму слов на незнакомом языке» (1 Кор. 14: 9—14, 19).

Несколько по-иному относится к глоссалиям А.П. Лопухин. Толкуя это событие, он приводит слова святого Феофилакта, жившего в VIII веке: «Почему дар языков апостолы получили прежде других дарований? Потому что имели разойтись по всем странам; и как во время столпотворения один язык разделился на многие, так теперь многие языки соединились в одном человеке, и один и тот же человек, по внушению Духа Святого, стал говорить и на персидском, и на римском, и на индийском и на многих других языках. И дар этот назывался даром языков, потому что апостолы могли говорить на многих языках».

Что же касается огненных языков, которые в день Пятидесятницы сошли на апостолов, то этот феномен во многом сродни схождению Благодатного Огня в день православной Пасхи в Храме Гроба Господня в Иерусалиме. А поскольку это явление современная наука объяснить не в состоянии, то и дать толкование чуду с апостолами она тоже вряд ли сможет.

Конечно, если предположить, что в тот момент, когда появились «огненные языки», бушевала сильная гроза, сопровождавшаяся мощными световыми и электрическими явлениями, то вполне вероятно, что на головах апостолов появились огни святого Эльма.

Однако у экзегетов сошествие огня на апостолов имеет совсем иное толкование. Известно, что свет и огонь являются атрибутами Бога, с помощью которых он и карает, и благовещает. В случае же с апостолами Всевышний продемонстрировал особую милость к избранникам Своего Сына Иисуса Христа.

«Шум был при этом знаком удостоверения сошествия Св. Духа для слуха, языки – для зрения. И то и другое возвышало для апостолов величие события и воздействие его на душу, которая, собственно, и была главным предметом чуда этого обетованного крещения “Духом Святым и огнем”. Шум с неба знаменовал также могучесть силы Святого Духа, сообщенной апостолам (“сила свыше”, Лк. 26: 49), а языки знаменовали пламенность проповеди, которая должна была служить единственным оружием покорения мира к подножию Креста Христова. Вместе с тем языки являлись также точным обозначением совершившейся в душах апостолов перемены, которая выразилась в неожиданно почувствованной ими способности говорить на других языках» (Лопухин А.П. Толковая Библия)…

Но мы слегка отвлеклись. Поэтому время возвратиться непосредственно к апостолам. Так вот, хотя они и следовали за Иисусом, и видели в Нем Мессию, тем не менее в Евангелиях описано немало случаев их маловерия (Мф. 14: 25–31; 17: 20; Мк. 4: 37–40) и непонимания слов и дел Спасителя (Мф. 15: 15–16; 26: 7—13; Лк. 9: 45; 18: 34).

Например, они по-своему представляли Царство Божие, считая, что это – земное царство возродившегося Израиля (Мк. 10: 32–37). И при этом они особо обращают внимание на будущие привилегии, которые можно будет приобрести, следуя за Иисусом. Даже после Воскресения Христа некоторые из них продолжали по-земному понимать учение о Царствии.

А во время Тайной Вечери, когда Христос говорил о скорой Своей смерти и открыто назвал предателя, они спорили о том, «кто из них должен почитаться большим» (Лк. 22: 24).

Насколько слаба была их вера, говорит и тот факт, что, как только Учитель был взят под стражу, все они разбежались, оставив Его одного в последние и самые мучительные часы земной Его жизни (Мф. 26: 56; Ин. 16: 32). А Петр даже трижды отрекается от Христа (Мф. 26: 69–75). Более того, один из Двенадцати – Иуда Искариот – стал предателем (Мф. 26: 14–16) …