Индийский веер - Виктория Холт

— Дети, это ваша бабушка, — сказала я.

Они пристально смотрели на нее, а она — на них. Я поняла, что при виде их она была глубоко тронута и, конечно, подумала о Лавинии. Я была рада, что она не знала, как та умирала. Фабиан никогда не скажет ей об этом, также как и я. В мятеже погибло так много народа. Считалось, что такая участь могла постигнуть каждого из нас.

Она посмотрела на меня.

— Здравствуй, Друзилла, — сказала она. — Добро пожаловать домой. Проходите. А это Луиза?

Луиза кивнула.

— Я Алан, — сказал мальчик. — Это Дом, не так ли?

Я увидела, как мигнули ее глаза, словно она боялась выдать свои слезы. Я думаю, что так оно и было. Я услышала, как ее голос слегка дрожал, когда она сказала:

— Да, мое дорогое дитя, ты приехал Домой. — Затем она сразу же стала прежней леди Харриет. — Как ты, Друзилла? Ты хорошо выглядишь. Сэр Фабиан написал мне о тебе. Я знаю, что ты была очень благоразумной. Ты всегда была благоразумной девушкой. Твоя комната рядом с комнатой детей. Вероятно, временно… но в самом начале… это, без сомнения, понравится им больше всего. Позже ты должна рассказать мне о своих приключениях. А сейчас, Луиза, подойди сюда, моя дорогая.

Луиза неохотно отпустила мою руку.

— Мое дорогое дитя, — сказала леди Харриет. — Какая ты высокая. Все Фремлинги высокие. Теперь здесь будет твой дом. Я твоя бабушка. Теперь я буду заботиться о тебе.

Луиза повернулась и с беспокойством посмотрела на меня.

— Мисс Делани… Друзилла… тоже будет здесь. Мы все вместе будем здесь. А затем у вас будет няня… англичанка… такая, как мисс Филрайт. — В ее глазах появилось легкое недовольство. Как посмела няня Филрайт настолько забыть о своих обязанностях, чтобы выйти замуж и бросить детей Фремлингов! Она все еще была прежней леди Харриет. Я было подумала, что она немного изменилась. Но это, конечно, касалось только семьи Фремлингов. На остальных это не распространялось.

Дети наблюдали за ней с каким-то удивлением. Я думаю, что их вид глубоко тронул ее. Может быть, она боялась показать, как сильно она радуется встрече с нами, и это заставило ее быть оживленной.

— Мне кажется детям надо что-нибудь поесть, — сказала она. — Как насчет бульона… молока, хлеба и масла? Как ты думаешь, Друзилла? — Я поняла: то, что она советуется со мной, является показателем ее волнения. — Скоро у них будет ланч, — сказала она.

— Тогда я думаю, что лучше всего будет дать им немного молока и, может быть, кусок хлеба с маслом. — Я повернулась к детям. — Вы хотите это? — спросила я.

— Да, пожалуйста, — ответила Луиза, а Алан серьезно кивнул.

— Хорошо, — сказала леди Харриет. — Вам все принесут в ваши комнаты. Я сама покажу их вам. Я приготовила старую детскую. А позже, Друзилла, я поговорю с тобой. Пока ты будешь располагаться в комнате за детской спальной. Позже у нас будет няня… но, возможно, самое первое время…

Я сказала, что все устроено превосходно.

Мы поднялись по лестнице в старую детскую, и по дороге леди Харриет послала одного из слуг за едой.

Комнаты были светлыми и свободными. Я вспомнила, как они выглядели в те дни, когда я приходила играть с Лавинией. Затем я вновь представила ее такой, какой видела ее в последний раз, и меня охватило ужасное чувство, что рок тяготеет над нами. Здесь, в этих комнатах, Фабиан обладал единоличной властью над всеми и над своей матерью в том числе. Он был баловнем, чей малейший каприз должен был выполняться, даже если это означало взять ребенка из чужой семьи.

Здесь на меня нахлынули воспоминания, но в этот момент я почувствовала, что прямо сейчас хочу уйти отсюда, потому что всегда буду здесь только чужой… дочерью пастора, недостаточно хорошей, чтобы войти в общество Фремлинга, кроме тех случаев, когда меня можно как-то использовать.

— Я оставлю тебя устраиваться, — сказала леди Харриет.

У меня было также чувство, что она хотела скорее уйти из этой комнаты, где ее умершая дочь играла еще ребенком так же, как теперь будут делать это ее внуки. Была ли она действительно переполнена эмоциями? Я была уверена, что она никогда бы не призналась в этом.

Наконец она ушла, и я осталась одна с детьми.

— Она королева? — спросила Луиза.

Это был странный день. Я провела детей по дому и саду. Они нашли все это чудесным. Мы встретили кое-кого из слуг, не скрывавших своего удовольствия, что в доме появились дети.

Я подумала: «Со временем они будут здесь счастливы». Тепбрь дети льнули ко мне даже больше, чем раньше. Это свидетельствовало о том, что в связи с переменами в жизни они чувствовали себя немного не в своей тарелке, и их слегка приводила в трепет такая величественная бабушка.

Мне принесли поднос с едой.

Леди Харриет объявила, что этим вечером она хочет поговорить со мной, и после того, как она поужинала, меня пригласили к ней в гоетиную.

— Садись, Друзилла, — сказала она. — Я так хочу поговорить с тобой. Я знаю, что тебе очень многое пришлось вынести. Сэр Фабиан рассказал мне, как ты присматривала за детьми и держала их в безопасности все это ужасное время, за что мы оба крайне тебе признательны. Сэр Фабиан пишет, что ты должна остаться с детьми, по крайней мере, до его возвращения, которое, он надеется, не за горами. Он полагает, что из-за этого ужасного мятежа в Индии произойдут перемены. Луиза и Алан теперь вне опасности, но есть еще другой ребенок… Я знаю об этом и о твоем участии в этой истории. Произошло несчастье, но на этом мы не будем останавливаться. Обо всем я узнала от своего сына, и я должна была увидеть тех людей, которые взяли этого ребенка. Что за ужасное место, где они живут! Я послала за ними, чтобы они сюда приехали, но они грубо игнорировали мое требование… и я поехала к ним. Как жаль, что именно они взяли ребенка.

— Я должна вам сказать, леди Харриет, что для нас они замечательные люди. Я не знаю, что бы мы делали без них.

— Друзилла, я не обвиняю тебя. Твое участие в этом деле было… достойно всяческой похвалы. Эта ваша нянька… она очень прямолинейная женщина. — Я удивилась, что она позволила себе сдержанное восхищение кем-то. — Я допускаю, что все это время они были… замечательными. Но мы должны теперь подумать о ребенке. Каким бы нежелательным ни было ее рождение, она моя внучка и должна воспитываться здесь, во Фремлинге.

— Леди Харриет, они с самого младенчества заботятся о ней. Они любят ее как свою собственную. Они никогда ее не отпустят.

— Насчет этого мы еще посмотрим, — твердо заявила леди Харриет. — Сэр Фабиан думает, что она должна жить здесь, со своими братом и сестрой.

— Я знаю, что они никогда не отдадут ее.

— Она Фремлинг, а я ее бабушка. У меня есть права.

— Если вы отберете ее немедленно, это ничего хорошего ребенку не принесет.

— Со временем мы заставим их понять, что ребенку лучше жить здесь.