Тяжесть венца - Симона Вилар

Королевские парки вокруг Вудстока кишели дичью. Слышался лай лисиц, где-то громко трубил олень-самец. Обученная собака Тирелла бежала впереди, принюхиваясь и оглядываясь на хозяина. Но, не получая знака, оставалась поблизости. Зато двое следовавших поодаль стражников едва не выли от охотничьего азарта, когда из болотца выскакивала здоровенная бурая свинья с дюжиной полосатых визжащих отпрысков или в кустах мелькал темный силуэт косули. Тирелл же не обращал на все это внимания, однако, когда послышалась обычная на закате перекличка фазанов, насторожился и сделал предостерегающий знак. Они как раз вышли на покрытую жухлой листвой папоротника поляну. Пес вновь оглянулся на хозяина, сделал несколько быстрых скачков, и, когда вспугнутый самец фазана, оглушительно хлопая крыльями, стал набирать высоту, Тирелл пустил ястреба. У Анны невольно вырвался разочарованный возглас, когда ястреб направился не прямо к птице, а к ближайшим зарослям. Но оказалось, что птица не так проста. Фазан, делая отчаянные усилия, спешил туда же, надеясь найти укрытие. Но охотник, перерезав ему путь, сделал стремительный рывок – и фазан, истошно крича, вместе с хищником рухнул в кусты.

Королева восторженно вскричала и, на какой-то миг позабыв о достоинстве, бегом кинулась к кустам вслед за Тиреллом и стражниками.

Птице дали немного поклевать дичь, а затем отманили вабилом. Анна была так восхищена, что едва не погладила птицу, благо Тирелл успел отвести ее руку – это делать было рискованно.

Впервые Анна увидела, как Джеймс Тирелл улыбается. У него оказалась добрая и открытая улыбка, и Анна решила, что Джудит Селден не ошиблась, утверждая, что при ближайшем знакомстве сэр Джеймс не такой уж и неприятный человек. Королева невольно поддалась его обаянию и, лишь когда они после еще двух леток белого ястреба возвращались в Вудсток, заставила себя вспомнить, что на этом человеке лежит вина за убийство принцев. Не следовало ей забывать и то, что долгие годы он выполнял для Ричарда любые тайные поручения.

Однако на другой день она вновь изъявила желание поохотиться с ястребом.

С тех пор они часто отправлялись в лес. Анна полюбила сама спускать птицу с руки и искренне огорчалась, когда охота оканчивалась неудачей. Тирелл стал теперь менее молчалив, порой рассказывал королеве разные истории о живших у него охотничьих птицах, в том числе и о прекрасно выдрессированном уэльском кречете, необычайно толковом и работоспособном. Этот кречет порой делал до десяти леток за охоту, пока однажды не кинулся на крякву, а та, нырнув в воду, утащила с собой птицу. Время было зимнее, и, хотя кречет все же умудрился выбраться на берег, он заболел и вскоре умер. Был у него и великолепный ястреб-тетеревятник из Берберии, необычайно красивый, но большой хитрец – слетал с руки, как бы за дичью, но тут же садился на ближайшее дерево в ожидании, когда его подзовут. Известно, что птице за возвращение на руку обычно полагается вознаграждение, и порой он так насыщался, что не могло быть и речи о дальнейшей охоте. О соколах и кречетах Джеймс мог говорить часами, словно вознаграждая себя за долгое молчание, однако стоило только Анне начать расспрашивать его о прошлом, как он тут же мрачнел и замыкался в себе. Все, что Анне удалось узнать о нем, – что он родом из Суффолка и рыцарский пояс получил после битвы при Тьюксбери. О своей службе при ее муже он не проронил ни слова. Но одно то, каким ледяным становился его голос и как гасло оживление в его глазах, наводило на мысль, что Тирелл если и не считает позорным свое прошлое, то, по крайней мере, оно причиняет ему боль. Он все более становился загадкой – что заставило рыцаря стать подручным Ричарда в самых темных делах, добровольным изгоем при дворе, всего себя посвятив этой службе?

Тиреллу прислали нового ястреба – крупную молодую самку с мощными цевками и необыкновенно широкой грудью, и Анна пожелала сама заняться ее выноской. Тирелл подсказывал ей, как следует действовать. Анна носила ее на перчатке, порой волочила ее даже по земле, пока птица не поняла, что на руке все же удобнее. Постепенно она научилась сама взлетать на руку, получая за это кусочки мяса. Анна теперь часто носила ее на руке, по совету Тирелла бывая с ней на конюшне, во дворе, среди людей, дабы птица скорее привыкла к шуму.

Так она и разгуливала под готическими сводами замка или по аллеям парка – в богатом платье со шлейфом и грубой кожаной перчатке с крагой, на которой, поблескивая глазами, сидела ястребиха. Анна назвала ее Лакомкой за чрезмерную разборчивость в пище. Один раз, когда королева после обеда вошла в кречетную с кусочками арбуза, Лакомка, приняв красную мякоть за мясо, схватила ее. Королева и Тирелл тогда так и зашлись от смеха, глядя, как птица недоуменно трясет головой и с отвращением выплевывает непривычную еду. Тирелл говорил, что Лакомку не удастся приручить ранее чем за месяц, но Анна хотела ускорить срок выноски, ибо с середины апреля начиналась линька птиц и оканчивался сезон ловли с ястребом.

Дебора Шенли не была в восторге от частых встреч королевы с Джеймсом Тиреллом. Даже когда Анна объяснила ей, что пытается приручить этого слугу короля, баронесса выразила по этому поводу сомнение.

– Все это весьма неопределенно. Даже если вы и вскружите голову этому прислужнику сатаны, не забывайте, что милостивые улыбки королевы не заменят ему тех лет, что он верой и правдой служил Ричарду. Он хищник, и ты весьма рискуешь, доверяя ему.

– Порой мне кажется, что он словно на привязи у Ричарда, – задумчиво говорила Анна. – И рад бы улететь, да не в силах.

– Совершенно верно. Он, словно ручной ястреб, возвращается к хозяину, чтобы получить подачку.

Глаза Анны по-кошачьи прищурились.

– А знаешь ли, Деб, ястреб необычайно быстро дичает, оставшись без присмотра.

По лицу баронессы скользнула тень.

– Вы забываете, что вашего венценосного супруга и Черного Человека связывает страшная тайна – убийство законных наследников престола. Он специально отослал его в Вудсток, чтобы убрать подальше от глаз двора столь компрометирующего его человека. Даже если вы и приручите этого дьявола, он все же останется при короле, ибо тот владеет его тайной.

Теперь королева откровенно смеялась.

– А как ты считаешь, для кого страшнее обнародование этой тайны: для Джеймса Тирелла или для короля?

Дебора сокрушенно качала головой.

– Боюсь, всего вашего очарования, моя королева, не хватит, чтобы заставить этого человека объявить себя убийцей малолетних принцев, даже с оговоркой, что он выполнял приказ. Так что не слишком доверяйтесь ему.

Анна и была осторожна, зато Тирелл в последнее время все чаще стал рассказывать ей о том, о чем, видимо, король не желал, чтобы его супруга знала. Так Анна узнала, что трон ее супруга колеблется, что в стране брожение, и Ричард, не доверяя южанам, сделал своей новой резиденцией Ноттингем – город, расположенный в центре королевства. Король много ездит, разбирая спорные дела, выказывая себя поборником правосудия, но под этим предлогом разделывается с неугодными. Англия возмущена, но нескончаемые казни, шпионаж и слежка заставляют людей молчать. К тому же страну беспрестанно тревожат набеги пиратов. Торговые суда опасаются покидать гавани, торговля угасает, французы и бретонцы чувствуют себя хозяевами в Английском канале, в то время как адмирал Норфолк занят подавлением мятежей внутри страны.