Ласточка - Наталия Терентьева

Почему человек живет на этой земле, не вписываясь в гармонию окружающего мира? Только разрушая ее. Меняя под себя, под свои сиюминутные нужды, свои жалкие, суетные потребности. Думая лишь о своем удобстве, легкой добыче пропитания, быстром передвижении по земле. Ради этого он готов губить, мучить землю, засорять ее, отравлять воду, которую сам же и пьет. Они с Антоном часто говорили о таком. Отец раньше понимал ее. Когда ушла Анна, он остался единственным человеком, которому можно было сказать все. А теперь… Теперь, после его неожиданного предательства – потому что это именно предательство! – куда, к кому она может пойти? Странная, страшная мысль мелькнула у Ники – была бы ее мать мертва, она бы пошла на кладбище, села бы там у могилы и рассказала бы ей все. А так – и пойти некуда.

Ника включила телефон. Ведь у нее есть подруга, Танька. Все мелкое отходит в сторону, когда у человека случаются неприятности. Танька должна ее понять. Ника позвонила, Танька, понятное дело, не ответила. Никто сейчас из подростков не разговаривает по телефону. Видит звонок – пишет в ответ: «Ч хотел?» Танька не написала, поэтому Ника сама написала ей:

Танюш, привет!

Привет! – тут же ответила Танька.

Ты как?

Норм. Буду снимать сейчас видос.

Мешаю?

Не очень.

У меня неприятности, хотела тебе рассказать.

???

Скандал в лагере.

Давай потом.

Ника вздохнула. Потом так потом.

Хорошо, – ответила она.

Танька отключилась, ничего больше не написав. Ника подождала, потом все-таки написала:

Очень хочу с тобой поделиться.

Танька вместо ответа послала короткое видео. «Ты-ы навсегда-а-а ухо-одишь в дождь…» – пела Танька в нос с задумчивым и загадочным видом, выплющив вперед свои тонкие губы, кивая кому-то, кто, судя по тексту песни, все уходит и уходит от Таньки, не зная своего счастья. Понятно, она сейчас записывает видео, ей ни до чего. Ника невольно улыбнулась. Смешно. Жалко и смешно. Это ее лучшая подружка, жалкая и смешная. Наверно, Ника ее все еще любит. Они дружат столько лет. Но вот любит ли ее Танька? Может, по-своему и любит. После себя, своих песен, видео – потому что видео это не просто песня под гитару, снятая на камеру. Надо соответствующе одеться, накраситься, надо смотреть в камеру так, чтобы это привлекало все новых и новых поклонников. Их действительно у Таньки много, несмотря на то, что она поет плохо, мимо нот, тексты у нее примитивные, а музыка вторична. В чем секрет успеха? А кто ж знает. У кого-то, у кого песни нисколько не лучше, – в десятки и сотни больше просмотров, а у некоторых – и половины Танькиных фанатов нет.

Ника положила маленькую сумку в рюкзак, закинула тот за спину и пошла по дороге. Она решила немного пройтись и потом постараться поймать какую-то машину. Ведь берут же люди попутчиков – за деньги или просто так. Денег, чтобы доехать до аэропорта, у нее должно хватить.

* * *

Игорь сел на переднее сиденье, рядом с водителем, чтобы приятнее был вид. Пейзажи здесь, конечно… Он то и дело снимал по дороге в открытое окно – и видео, и фото, прикидывая, как это могло бы пригодиться в его фильме. Поедут герои, может быть по этой же дороге. Солнечная долина, предзакатные часы, нереально чистое лазурное небо, старые горы вдали, цветущие магнолии, впереди идет тонкая, грациозная девушка, развиваются волосы, светятся на солнце…

– Стоп, останови! – Игорь так внезапно крикнул водителю, что тот резко затормозил, чертыхнувшись:

– Да ты что?

– Останови, говорю!

Игорь выскочил из машины и побежал назад. Девушка, точнее молодая женщина, шедшая навстречу, удивленно смотрела на него. Игорь, не дойдя до нее метров десять, остановился. Как со спины показалась ему похожей на Нику… Нет, Ника гораздо младше, выше…

– Извините… мерещится… – пробормотал Игорь, махнул рукой и вернулся к машине. – Поехали! В аэропорт…

* * *

Ника сидела на траве, подстелив свою легкую куртку, и старалась не думать ни о чем, просто смотреть по сторонам, впитывая эту красоту. Красота спасет мир… Хотелось бы в это верить. Красота как гармония, красота как высшее совершенство, существующее независимо от нас, от нашей неправильной и суетной жизни. Как не хочется сейчас думать о своей собственной жизни. Ведь так иногда можно – не думать ни о прошлом, где постоянно спотыкаешься об один и тот же день, ни о будущем, где всё вообще непонятно – непонятно, кому теперь верить, даже непонятно, как ехать домой. Не мог Антон сразу поверить, что она взяла какие-то деньги, била кого-то. Вот ей бы сказали, что Антон украл деньги и избил человека, слабее его, она бы только плечами пожала и сказала – что за ерунда, не может быть такого, не верю.

Она не вернется домой, нет. Куда поедет? Если можно было бы приехать в какой-то незнакомый город и начать там жить заново, никого не зная. С нуля. Не имея такой боли в прошлом, как у нее сейчас. Не имея за спиной разочарования, предательства… Но так ведь нельзя. Как вообще ей дальше жить – непонятно. Когда ее предали все. Все, без исключения. Мать, отец, друзья, старые и новые, Игорь… Ну и что с того, что она знает его лишь два дня. Можно два года ходить бок о бок и быть совершенно равнодушным. А можно за пару часа понять, что перед тобой – твой человек. Как было с ее родителями. Встретились и больше уже не расставались.

За эти два дня с ней произошло столько событий, столько встрясок, все изменилось, абсолютно все.

Ника снова включила телефон. Тут же на дисплее высветилось: «Папа». Ника молча нажала «ответить».

– Послушай, так больше не делай… – резко заговорил Антон. Мягкий, добрый человек, он не умеет сердиться. Но если его разозлить, отец может стать очень неприятным.

– Как?

– Что – как? – раздраженно переспросил Антон. – Что – как?! Ты где сейчас? Не имеешь права…

Ника нажала отбой. Не надо с ней так разговаривать. Она вообще ни в чем не виновата. Если отец этого не понимает, она не собирается ему объяснять. Есть презумпция невиновности? Есть. Она как раз в мае отвечала в школе эту тему на зачете по праву. Так что же ее заставляют оправдываться в несусветных грехах? Пусть Даша докажет сначала, что Ника в чем-то виновата. Но в жизни всё наоборот. Никто не просит доказательств. С удовольствием слушают гадости и верят. Все верят. Ника выключила телефон и засунула его на самое дно рюкзака. Не хочет нормально разговаривать – ему же хуже. Да, у нее хороший характер, и она привыкла думать о других – почему человек кричит, почему раздражается, чего хочет – другой человек. Но у всего есть предел. И она тоже человек. Сейчас ей плохо и одиноко. И некуда пойти. Домой она идти не хочет. Она не может себе представить, что Антон сядет напротив нее и начнет задавать ей странные вопросы, на которые нет ответа, потому что Даша все придумала от начала и конца. Вот пусть Дашу и допрашивает.

Ника посидела еще немного и пошла дальше. Рюкзак мешал идти быстро, но машины пока не останавливались, да и Нике хотелось прогуляться, вечер был необыкновенно красивым. До самолета оставалось четыре часа, Ника слишком рано ушла из лагеря из-за скандала.