Белый зной - Сандра Браун

В общем, Хафф сказал мне, где похоронить тело и как это сделать. Он же позвал на помощь Дэнни. Пока мы этим занимались, они с Редом Харпером убирали следы на стоянке и избавлялись от машины Айверсона. Знаешь, мне только сейчас пришло в голову, что я даже не поинтересовался, куда они ее дели.

– И где ты его зарыл?

Крис щелкнул языком.

– Ты мой адвокат, Бек, и не имеешь права предавать огласке ничего из сказанного мной. Но и тебе я в этом не признаюсь. – Он взглянул на Бека удивленно-обиженно. – Прекрати так на меня смотреть. Я же не собирался его убивать. Айверсон мертв, этого не изменишь. Я буду жить с этим до конца моих дней. Разумеется, мне пришлось пройти через суд, это было ужасно, но все сработало.

– И ты никогда не боялся последствий, Крис? Потому что ты видел, как Хаффу сошло с рук убийство Сонни Холсера.

– Холсер? – Крис нахмурился, словно пытался вспомнить фамилию. – Я был ребенком и почти ничего не помню.

– Ты лжешь, Крис. Ты там был. Ты видел, что произошло, и это произвело на тебя неизгладимое впечатление.

Хойл-младший откинулся на спинку дивана, положил на нее руки и выжидательно смотрел на Мерчента, как будто приглашая продолжать. Тот встал и заходил по кабинету.

– В то время рабочие работали в две смены по десять часов с четырехчасовым перерывом между сменами для проверки и ремонта оборудования. Хафф собирался это изменить. Он намеревался сделать три смены по восемь часов, убрать реально необходимый технический перерыв. Из-за этого они и поспорили с Сонни Холсером.

– Он был признанным лидером среди рабочих, – сказал Крис. – Его все любили, даже Хафф. Проблема с мистером Холсером состояла в том, что он слишком серьезно отнесся к своей роли рупора рабочего класса. Просто готовый агитатор! Думаю, он и был законспирированным профсоюзным шпионом.

– Хафф принял решение изменить график работы, и никому не удавалось его отговорить, – Бек словно размышлял вслух. – В цехе никого не было, только Холсер задержался. Он ремонтировал механизм над ямой с песком. Хафф подошел к нему. Они поссорились, Хафф толкнул его в машину и нажал кнопку «пуск». Холсера разрезало практически пополам. Ты ведь видел это, Крис?

– Как я мог видеть, если меня там не было?

– Хафф сказал мне, что ты там был.

Крис опешил от такого заявления.

– В самом деле? Что ж, если я там и был, то ничего не видел. – Он склонил голову к плечу и внимательно посмотрел на Бека. – Почему мы об этом говорим и почему ты так расстроен?

– Каждый адвокат хочет, чтобы его клиент был невиновен.

– Я в этом сомневаюсь. Если бы это было так, вы остались бы без работы. Честно говоря, я рад, что ты наконец узнал об Айверсоне. Нам не следует ничего утаивать друг от друга. Иначе о каком доверии может идти речь?

– Ты не поделился со мной сведениями о помолвке Дэнни.

– Правда? Жаль, что я этого не сделал.

– Вы с Хаффом боялись не того, что Дэнни женится на этой женщине. Вас пугала его решимость исповедаться.

Крис выругался сквозь зубы.

– Он собирался разболтать Иисусу и всему миру, что случилось с Айверсоном.

– Ты понимаешь, что это означает для твоего дела?

– Какого такого дела? Нет никакого дела, Бек. Или ты забыл, как извинялся Уэйн Скотт за то, что подозревал меня? Если бы я, как мафиози, носил кольцо, он бы его поцеловал.

– У тебя был серьезный мотив для убийства брата.

Крис покачал головой и тихонько засмеялся.

– Ты все-таки думаешь, что я убил Дэнни?

– А ты убил?

– У меня есть алиби. Нежная Лайла, помнишь?

– Ты убил его? – выкрикнул Бек.

– Нет, Бек, я его не убивал.

Крис еще улыбался, когда зазвонил его сотовый. Он ответил, и его улыбка превратилась в недовольную гримасу.

– В чем дело, Джордж? – Он выслушал ответ. – Прямо сейчас? И сколько времени это займет? Хорошо, – неохотно согласился Крис. – Я сейчас спущусь. – Он нажал кнопку отбоя. – Робсон нервничает из-за инспекции в понедельник и хочет, чтобы я взглянул на злополучный конвейер, когда тот работает. Джорджу требуется услышать мое мнение, выдержит ли машина проверку. Мужик трясется за свою задницу, потому что именно он подписал отказ от профилактического ремонта. Робсон боится, что его оставят с мешком дерьма в руках, и он прав. Но пока мы его не уволим, думаю, будет лучше, если я его высмею. Ключ от конвейера есть только у меня, так что никто другой его запустить не может. Я так и знал, что остановка производства еще попортит нам нервы.

– Мы говорили о твоем мотиве для убийства, – напомнил Бек.

– Это ты об этом говорил. Шлепа Уоткинс убийца. Дело закрыто. Отдохни, Бек.

И к изумлению Мерчента, Крис неторопливо вышел из кабинета.

Припарковавшись возле закусочной, Хафф ел мороженое и смеялся над собой, вынимая из-за пояса пистолет и аккуратно кладя его на пассажирское место.

Хойл-старший догадывался, что с оружием выглядит нелепо, но он бы, не задумываясь, пристрелил Уоткинса. Парень должен был умереть, это было предрешено.

Теперь, когда Уоткинс лежит в морге, с этим делом покончено раз и навсегда.

Хафф подумал, что следовало бы съездить на могилу Дэнни. Он не был на кладбище со дня похорон. Правильно, он поедет туда и положит цветы.

Совсем скоро ему придется присутствовать на похоронах Реда, с грустью подумал Хафф. Его будет не хватать…

И только тут он вспомнил о конверте, который оставил ему шериф. Хафф сунул его в задний карман брюк, когда Селма сообщила, что Крис в бунгало. Торопясь предупредить сына об опасности и со всем, что последовало потом, Хафф совсем забыл о конверте.

О Шлепе Уоткинсе можно было забыть, с Криса сняты все подозрения, поэтому Хафф мог взяться за дела предприятия с удвоенной энергией. Проверка на заводе отодвинула Чарльза Нильсона на второй план, но он также повинен в закрытии завода, так что, господь свидетель, ему придется за это заплатить.

Хафф достал конверт из кармана. Внутри оказался единственный листок бумаги, сложенный как деловое письмо. Когда утром он спросил Харпера, что тот накопал против Нильсона, шериф ответил, что все в конверте.

Но если это вся информация, которую сумели раздобыть дружки Реда из Нового Орлеана, то это чертовски мало. К разочарованию Хаффа, на листке оказалось лишь несколько отпечатанных строчек.

– Черт побери, – выругался Хафф. Шериф стар и болен, он уже не понимает, что делает.

Хафф надеялся получить более подробную информацию о привычках, темных пятнах в биографии Нильсона, которые сделали бы его уязвимым. Может, он игрок, наркоман или уклоняется от уплаты налогов? Или любит детское порно? А вдруг его постоянно останавливает полиция за вождение в пьяном виде? Хаффу требовалось нечто такое, что могло бы разрушить веру людей в Нильсона.