Страна эльфов. В поисках сокровища - Ульрике Швайкерт

В прихожей послышались приближающиеся шаги. Затем раздался голос бабушки Мирны:

– Мона, Патрик, вы дома? Идите сюда.

Дети решили быстро спуститься по лестнице, чтобы не вызывать лишних вопросов о том, что им понадобилось на чердаке. И хотя бабушка не стала бы подниматься наверх из-за сломанной ноги, любопытная Бренда замучила бы детей вопросами о том, что они делают на чердаке в такую прекрасную погоду.

Мона и Патрик помогли Цере спуститься по крутой лестнице. Едва они успели поставить собаку на пол, как та с громким лаем побежала навстречу миссис О’Коннор.

– Значит, вы все-таки дома, я не ошиблась, – произнесла бабушка.

Кайла не знала, что делать.

– Может, мне спрятаться здесь, пока Бренда не уйдет?

Близнецы удивленно посмотрели на нее.

– Нет, зачем тебе прятаться? Разве бабушка Мирна запрещала тебе заходить в дом?

Кайла покачала головой:

– Нет, но Бренда меня недолюбливает.

– Ну и что? – ответил Патрик. – Этот дом не принадлежит Бренде, она тоже здесь всего лишь гостья. Мне кажется, ты нравишься бабушке Мирне. А иначе почему бы она разрешила вам жить на своей земле?

Кайла кивнула и последовала за близнецами вниз, ступая, впрочем, несколько неуверенно. Мона не узнавала подругу. Обычно Кайла первой бросалась вперед. Казалось, эта девочка не знала, что такое страх. Разве не она проявила свою храбрость, когда эльфы и гномы взяли их в плен в подземных пещерах?

– Ах, вот вы где! – радостно воскликнула бабушка Мирна. – Что вы делаете в доме, когда на улице светит солнышко? Погода в Ирландии такая же непостоянная, как и настроение у кобольда. Нужно использовать каждый момент, когда можно наслаждаться ясным небом!

Она улыбнулась детям, не обойдя вниманием и Кайлу. На лице Бренды промелькнула презрительная усмешка.

– Добрый день, миссис О’Коннор, – произнесла Кайла непривычно высоким голосом и протянула старушке руку.

Девочка даже попыталась сделать книксен, после чего отошла на три шага назад.

Мона с удивлением сделала вывод, что мужество и самоуверенность способны испаряться в один миг, все зависело от ситуации. Кайла доверяла подземным лабиринтам и не боялась волшебного народа, но в окружении незнакомых людей казалась такой же беспомощной, как и ее подруга в некоторых ситуациях. Мона не знала, радоваться ей этому факту или огорчаться.

– Вы, наверное, проголодались? Бренда испекла утром пшеничные лепешки. Идемте в кухню! – пригласила детей бабушка. – И ты тоже, Цера, – улыбнулась миссис О’Коннор и погладила собаку, которая терлась о ее ноги. – Хотя тебе лепешек я не дам!

Мона была уверена, что в глазах собаки промелькнуло разочарование, но, возможно, девочка ошибалась. Она вспомнила о том, что Цере практически никогда не доставались те вкусности, которыми потчевали их с братом.

Дети последовали за бабушкой в кухню и начали быстро накрывать на стол, в то время как Бренда с сердитым выражением лица поставила воду для чая.

– Я, наверное, пойду, – пробормотала Кайла, но бабушка Мирна махнула рукой:

– Нет, так дело не пойдет. Ты должна хоть что-нибудь съесть. Иди сюда, садись за стол! Что тебе больше нравится – чай или сок? Еще у нас есть свежий лимонад.

– Чай, если можно, – тихо произнесла Кайла, не поднимая глаз, и уселась на стул рядом с Патриком.

Близнецы взяли лимонад и положили в тарелки свежую выпечку. Такого изобилия еды в Гамбурге не было.

Бренда подогрела лепешки в духовке, в то время как Мона ставила на стол джем, масло и незаменимые топленые сливки, которые, по всей видимости, употребляли только в Ирландии.

– Как нога? – спросил Патрик, после того как съел пару горячих лепешек.

– Отлично, – ответила бабушка Мирна. – Надеюсь, гипс скоро снимут. Но мне еще какое-то время нельзя будет напрягать ногу и придется ходить на этих дурацких костылях. – Она недовольно поморщилась. – Кроме того, нужно будет пройти курс специальной гимнастики в больнице. Бедной Бренде придется каждый день возить меня в Конг!

– Да мне не тяжело, Мирна. Тем более что мы с тобой хорошо ладим.

Бренда улыбнулась, и близнецы наконец-то увидели радостное выражение ее лица, к которому привыкли. Она подложила им еще лепешек и даже дала одну лепешку Кайле.

Цера подняла голову и залаяла. Вскоре после этого зазвенел звонок.

– Если это снова эти мерзавцы МакКорли и Грант, скажи им, что я не хочу с ними разговаривать, – пробормотала миссис О’Коннор.

Ее хорошее настроение улетучилось.

Дети переглянулись. Мона и Патрик вскочили из-за стола и побежали к двери. Бренда последовала за ними. Но им повезло: это был всего лишь почтальон, который принес бандероль и попросил миссис О’Коннор дважды расписаться.

– Я могу расписаться за нее, – предложила Бренда. – Я ее соседка, миссис О’Ниаллс.

Но почтальон покачал головой:

– Так дело не пойдет. Миссис О’Коннор что, нет дома?

– Нет, она дома. Заходите.

Качая головой, Бренда завела почтальона в дом. Он вручил бабушке Мирне листок и показал, где нужно расписаться.

– Здесь и вот здесь. Спасибо. Не буду вам больше мешать.

Почтальон вышел, и Бренда закрыла за ним дверь.

– Снова на почте новые сотрудники, которые не знают никого в округе, – прошипела она. – Шейн или Лоркан так бы себя не вели!

Бренда принялась мыть посуду. Мона подумала о том, не предложить ли ей свою помощь, но тут бабушка Мирна сказала:

– Мы, две старухи, сами справимся в кухне. Идите-ка лучше погуляйте на солнышке. Если Кайла захочет, она может прийти к нам на ужин.

Кайла покраснела. Она вежливо поблагодарила миссис О’Коннор, но отказалась от приглашения.

– Мне нужно помочь дедушке и Финну приготовить ужин. Они и так почти не видят меня последние несколько дней.

Миссис О’Коннор с понимающим видом кивнула.

Дети вышли на улицу через заднюю дверь. Цера бежала рядом с ними. Собака все время оглядывалась по сторонам, словно ее что-то беспокоило.

Когда Патрик и Кайла, направляясь к развалинам замка, выходили через садовую калитку, Мона остановилась и нахмурилась.

– Цера, что случилось? Ты странно себя ведешь.

Затем ей в голову пришла мысль:

– Брок, Финола, вы тут? Покажитесь!

Воздух у розового куста замерцал, и показалась низенькая фигурка Брока.

– Он мне не нравится, – пробормотал кобольд и пнул ногой гравий, которым была усыпана дорожка.

– Кто? – спросила Мона.

– Новый почтальон, – проворчал Брок.