Девочка Дьявола - Анна Хрустальная

Кажется, я и чувствовала себя в те секунды, как под мощной дозой какого-нибудь отупляющего наркотика, запоминая лишь какие-то обрывочные моменты и эпизоды. И как бы не пыталась вспомнить, когда же я опустилась перед мужчиной на колени между его раздвинутых ног, так ничего существенного у меня и не выходило. Только короткие фрагменты и сумасшедшие эмоции, которыми меня тогда обдавало с головы до ног. И… собственное возбуждение. Просто какое-то убийственное и доводящее до полного исступления. Особенно когда я впервые решилась дотронуться до Стаффорда, кое-как заставив себя положить дрожащие ладошки на его мускулистые бёдра, скрытые мягкой тканью костюмных брюк. И даже провести по его ногам эдакой пугливой лаской, не забывая при этом смотреть в его лицо и проверяя его реакцию — его довольство или недовольство моими действиями. Вот только прочесть по нему что-либо определённое оказалось невозможным. Он просто смотрел на меня с невозмутимым выжиданием и более никак не проявлял своих истинных ко мне чувств (если они вообще были).

А чего мне стоило заставить себя накрыть рукой выступающий под ширинкой брюк пах мужчины и даже слегка сжать этот немаленький бугор чуть онемевшими пальцами. Меня снова опалило жаром и жгучими спазмами внизу собственного живота, хотя раньше, если вспомнить прошлый опыт с Арчибальдом, я никогда так сильно не заводилась, когда ласкала тому член или делала минет. А тут, всего лишь ощутила под ладонью упругий ствол эрегированного фаллоса с выпирающими очертаниями крупной мошонки, и меня сразу же повело.

— Смелее, девочка. Ты же не собираешься томить его ожиданием целую вечность?

Конечно, нет! Но мне ведь требовалась хоть какая-то передышка. Тем более, я ведать не ведала, как мне удастся со всем справиться в подобном состоянии.

Правда, вслух ничего говорить не стала. Временно отвлеклась на кожаный ремень Стаффорда, а потом и саму ширинку с поясом. С пряжкой, застёжками и молнией я справилась довольно сносно, а вот дальше… Пришлось буквально себя заставлять, но едва ли через силу и нехочу. Просто я не ожидала, что это произойдёт так скоро. Что я буду расстёгивать Рейнальду штаны, а потом высвобождать из его белоснежных брифов упругий и далеко немаленький член, подвисая на несколько секунд над представшей моим глазам картинкой и едва ли при этом веря в реальность происходящего.

Я даже не сразу поверила увиденному, как и не сразу протянула к нему руку, чтобы проверить тактильно и по самим ощущениям, что это действительно не сон, и я действительно собираюсь взять его вскоре в рот, чтобы довести Стаффорда до семяизвержения.

В какой-то момент я почувствовала очередной приступ паники. А вдруг я не смогу? Я ведь не знаю этого мужчину настолько близко. Не знаю, как и что ему нравится. Не говоря уже про размеры его пениса. Я вообще не ожидала, что он окажется раза в два, а то и в три больше, чем у Арчи! Я даже засомневалась, что его длинный ствол, увитый вздутыми змейками крупных вен, поместится в обеих моих кулачках. А про то, чтобы взять его в рот…

— Просто начни. Тем более, опыт у тебя имеется. А там уже посмотрим, чему ты успела научиться со своим парнем.

Я должна была предвидеть и это. То, что не получу от Стаффорда хоть какого-то снисходительного к себе отношения, разве что «заслуженного» внимания к смехотворным проблемам отчаянной шлюшки. А что я ещё могла от него ждать, когда сама же себя и предложила? И теперь держу его внушительный член в дрожащем кулачке голая, напуганная и возбуждённая, готовясь отсосать ему до желаемого им семяизвержения.

Хоть что-то во всей этой ненормальной ситуации помогало мне устоять и не сорваться — моё частичное отупление или собственные эмоции, накачивающие тело и сознание спасительной анестезией из адреналина и эндорфинов. Я ощущала себя будто в горячей невесомости, а сладкие страхи подхлёстывали изнутри, толкая на те поступки и действия, которые я бы никогда не совершила в здравом уме и при иных обстоятельствах.

Я и приблизилась лицом к члену Рейнальда, едва ли до конца осознавая, что творю. Почти как во сне. Где всё, что ты делаешь, почему-то всегда кажется правильным и логичным, даже если это на деле полнейший бред. Только здесь и сейчас — всё по настоящему, поскольку я действительно это чувствую. Слышу смешанные запахи дорогого одеколона Стаффорда и его оголённой части тела, которые уже касаются рецепторов моего языка и отпечатываются на моей собственной коже, когда я прижимаюсь приоткрытыми губами к большой, упругой головке фаллоса и пытаюсь слизнуть с неё мужской тёрпкий вкус.

— Смелее. Тебя никто тут ругать за твои желания не станет… — и в этот раз Рейнальд не только попытался меня подбодрить, но и протянул ко мне ту самую руку, которой до этого ласкал моё тело и киску. А теперь так же умело и изящно погружал свои ухоженные длинные пальцы в мои волосы за ухом и у шеи, задевая реагирующую на его прикосновения кожу милостивыми поглаживаниями.

Похоже, мне было и этого более, чем достаточно, чтобы ещё больше осмелеть и почувствовать себя почти что желанной. Так что в следующий раз я прижалась кончиком языка к уздечке члена уже не так пугливо, попытавшись провести слизывающей лаской едва не по всей головке снизу вверх, до самой вершины, где меня уже ожидала прозрачная капля эякулята, которую я более-менее изящно размазала по поверхности гладкой плоти, перед тем, как полностью взять в рот самую чувствительную часть пениса. И чем дальше я продолжала и смелела, тем острее и невыносимой становилось моё собственное возбуждение. Мой клитор и без того ныл, когда я явственно вспоминала (вернее даже ощущала) скольжение пальцев Стаффорда по моим интимным складкам. А теперь начал реагировать такой же жгучей пульсацией на мои ответные ласки. На шокирующее ощущение крупной залупы у меня во рту, на её рельеф и едва уловимые «судороги».

Конечно, я делала нечто схожее и с Арчи, но… сегодня всё было не так и воспринималось совершенно иначе. И я это делала далеко не против своей воли… Я действительно этого хотела. Скорее, мне было стыдно показывать, насколько мне это нравилось. Хотя сдерживаться сейчас от собственных желаний и порывов было бы, наверное, глупо, впрочем, как и нырять в омут с головой. Поэтому я и пыталась найти золотую середину, пусть это и выглядело нелепо в сложившейся ситуации, а моё нестерпимое возбуждение мало чем в этом способствовало.

— Не стесняйся. Я хочу увидеть, как ты умеешь стараться, когда желаешь что-то заполучить… — а звучавший время от времени голос Рейнальда… Чёрт! Он и вправду меня подхлёстывал и нешуточно заводил, как и его ленивые пальцы в моих волосах у головы и шеи. Как и исходящая от мужчины подавляющая энергетика, смешанная с его запахами и физической близостью. Подобно некоему ментальному отпечатку, который уже не спутаешь ни с чьим другим, и который теперь проникал мне под кожу, инфицируя все мои нервные клети и даже сущность неизлечимым штаммом «смертельного вируса».

Кажется, с каждым последующим движением и действием я смелела всё больше и сильнее, как и возбуждалась. Когда уже скользила кулачком почти по всему стволу члена Стаффорда, по подвижной гладкой коже вверх и вниз, пока мой язык извивался поверх его пульсирующей головки, и я затягивала её полностью в рот, имитируя её погружение в другую часть своего тела. И при этом сама представляя, как она входит в меня, поскольку и без того ощущала неслабые толчки-судороги внутри своего изнывающего лона.