Брачный реванш - Анна Пожарская

Женщина назвала сумму и протянула ей мешок с порошками и склянку. Леката отсчитала монеты. Отчего-то казалось, что они обжигают руки.

— Порошки раз в день, — привычно протянула хозяйка лавки, — отвар сразу весь. Будет немного кровить, но через неделю пройдет.

— Спасибо! — Леката спрятала покупки и собралась на выход.

— Если нет уверенности, лучше подождать немного, — кинула женщина ей вслед.

Леката кивнула и выскользнула из лавки. Всю дорогу обратно до стройки ей казалось, за ней кто-то гонится, пронзает осуждающим взглядом, указывает пальцем и злобно шипит: нагуляла, потаскушка, вот и мучайся теперь. Женщина только глубоко дышала и подгоняла лошадь: вот-вот придет слуга с обедом. Совершенно не нужно, чтобы Максис знал, что ее не было на месте. Леката еще не пришла в себя после вчерашнего неудачного рассмотрения прошения и разговора с супругом. Не понимала, как действовать дальше… Ясно было одно: чем меньше знает Максис, тем лучше.

Она не собиралась воссоединяться с мужем, как того наверняка желал король Русовус, но строить козни тоже не хотела. В ее планах было лишь освободиться от лишнего, построить школу, а после отчалить в Южный Предел. Осталось только, чтобы никто не помешал их осуществлению. Вздохнула. Лишь бы с беременностью как-то решилось, а с остальным она уж как-нибудь сладит.

Вошла в шатер незадолго до прихода слуги Максиса. Мужчина привычно поставил перед ней корзину и удалился. Леката заглянула внутрь и невольно улыбнулась. К одному краю прислонился горшочек с мясом и овощами, а рядом с другим лежал букет фиолетовых крокусов с нежно-желтыми серединками. Покачала головой, мысленно обозвала Максиса подлизой, но повозилась и нашла цветам место на своем столе. Раскрыла записку. «Завтра у Курта прием в честь семьи невесты, предлагаю первое свидание провести у него в гостях», — гласила надпись. Леката ухмыльнулась: видимо, больше Максис шутить не будет — игры закончились, началось исполнение договоренностей.

Достала купленную на рынке холодную склянку и долго смотрела на нее в раздумьях. Махнула рукой: решила ждать неделю, значит, не надо торопиться. Спрятала отвар и принялась за трапезу.

Пообедать нормально не удалось, на стройке подрались рабочие. Пришлось наскоро запихнуть в себя еду и идти разбираться, в чем дело. Шатер Лекаты стоял совсем недалеко от белой башни привратников, но громкие голоса она услышала, лишь когда обогнула ее. Ругались приезжий каменщик и местный разнорабочий. Причина ссоры оказалась до одури банальна: из-за ошибки рабочего уронили два вытесанных для лестницы камня. Уронили неудачно, оба камня раскололись.

— Криворукий ублюдок! — в ярости кричал каменщик на языке Южного Предела. Леката вполне понимала его гнев: каждая ступенька — это три дня работы. Каждая разбитая ступенька — три дня работы, за которые не заплатят.

— Сам ты ублюдок, — не оставался в долгу местный, сидящий в нескольких шагах под надзором сотоварищей. К несчастью, слово «ублюдок» и на языке Южного Предела, и на языке Земель Привратников звучало одинаково.

Леката задала уточняющий вопрос старшему, убедилась, что поняла произошедшее правильно, и подошла к каменщику. Она хорошо помнила этого мужчину, он всегда работал с Карлином, и перепал ей в этот раз потому, что Блан медлил с наемниками, а стройка не должна была стоять.

— Мы заплатим за половину работы, за один камень, — сообщила она на языке Южного Предела. — Возвращайтесь к делам.

— Спасибо! — каменщик слегка кивнул и поспешил прочь. Отлично знал, что у Карлина в подобном случае не заплатили бы ничего, и не стал спорить с его ученицей.

Леката подошла к рабочему. Тот кинул на нее злой взгляд и шумно вздохнул.

— У нас говорят, когда падает груз, виноваты все, — поведала она доверительным тоном на языке привратников. — Мы вычтем у вас стоимость камня. Одного. Чтобы впредь относились к чужой работе бережнее. А теперь идите и займитесь делом.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Покрываешь своих, — вполголоса проворчал мужчина, поднимаясь на ноги. — Сразу видно, женщина. Хуже нет, чем под бабу прогибаться.

Рабочие вокруг насторожились, Леката поморщилась, но предпочла сделать вид, что не слышит его слова. В конце концов, это все равно ничего не изменит.

— Так не терзай себя, милейший, — послышался знакомый голос из-за спины, и, обернувшись, Леката столкнулась взглядом с Карлином. — Приходи вечером к Далиту, он тебя рассчитает. Не против, Леката?

— Не против, — ухмыльнулась ученица. Посмотрела на его изрезанное морщинами лицо и кивнула. Наставник всегда был гораздо строже, чем она, но перечить ему при посторонних не стоило.

Не дожидаясь реакции рабочего, Карлин предложил ученице руку:

— Пойдем, мне нужна помощь, — перешел на шепот: — Нужны твои глаза. Что-то там в чертеже не то, а что именно, я разглядеть не могу.

Потащил ее за собой в сторону шатра, и, убедившись, что они отошли достаточно, в сотый раз повторил неписаное правило.

— Каменщики учатся несколько лет, — строго начал он. — Их необязательно, но можно беречь, а разнорабочим чуть что — и пинка для скорого полета. Таких на улице пачками вербуют. А ты опять возишься с ними, как с маленькими. Зачем?

— Ну у них семьи, дети, — вяло возразила ученица.

Карлин остановился и посмотрел ей в глаза. В его взгляде ясно читалось желание втолковать нерадивой ученице простые истины.

— Девочка моя, когда он ворчал, он думал о семье? Нет. Почему ты должна о ней думать? — вздохнул и покачал головой: — На стройке как у вояк — люди должны знать, кто главный. Дашь слабину, и тут же сядут на шею, — еще раз вздохнул: — Выйдет тебе твоя нерешительность боком…

— Пойдем, покажешь что хотел, — попыталась сменить тему Леката. Карлин любил поворчать, а у нее и без того на душе было тяжко. — Завтра забегу на стройку только утром, потом иду на праздник.

— Максис уже просил отпустить тебя, — усмехнулся учитель и снова двинулся к цели. — Я сказал, что ты мне не подчиняешься, — многозначительно хмыкнул. — Мне кажется, наместник — славный малый. Самодовольный, конечно, но, похоже, это единственный его серьезный недостаток.

— Еще долги, огромные долги, доставшиеся в наследство от отца, — со знанием дела заметила Леката и вздохнула. Не было никакого желания обсуждать достоинства супруга, того и гляди проболтается о том, о чем говорить не следует. — Пришли, — обрадованно выдохнула она и шагнула в шатер, — показывай, что не так.