Многосерийный соблазн - Джосс Вуд

– Итак, к делу. Что же случилось?

Ной

Ной сел на стул для посетителей и подумал, что глаза Джулс точь-в-точь цвета утреннего неба над морем. Глядя в ее глаза, он вернулся в прошлое, полное возможностей, в море, где свобода была ветром в парусах и солнечным светом на его лице.

Словно темных волос и светлых глаз было недостаточно, чтобы свести его с ума, Бог добавил к ним стройное тело с соблазнительными изгибами, которое, как он помнил, волнующе пахло и было таким мягким на ощупь. Находясь так близко к ней, вдыхая ее легкие цветочные духи, в этой комнате, полной ярких тканей, эскизов и журналов, Ной почувствовал, что начинает задыхаться. Ему не хватало воздуха.

Желание сбежать оказалось слишком сильным – от нее и от воспоминаний, которые выплыли на поверхность.

Десять лет назад у него были причины дистанцироваться от Джулс, включая пункт договора из той сделки. В тот Новый год он понял, что его подруга больше не ребенок, но женщина, к которой его невероятно тянет. Они поцеловались, и он знал, что они никогда не смогут стать любовниками, потому что они добрые друзья. Но через две секунды он уже думал, что они не смогут остаться друзьями, потому что могут быть потрясающими любовниками.

Уходя от нее, дрожа под падающим снегом, он понимал, что в нем изменилось что-то фундаментальное и что есть только одна вещь, в которой он уверен: их дружба больше никогда не будет прежней.

Время от времени, когда чудовищные волны цунами накрывали его с головой – будь то смерть матери или превращение Итана в жадного ублюдка, – Ной смотрел жизни в лицо с высоко поднятой головой и сжатыми кулаками. Он умел ясно видеть любую ситуацию, не погружаться в эмоции. Как бы ни было соблазнительно послать все к черту и отдаться романтике момента с Джулс, он понимал, что это решение обернется против него.

Даже если бы он мог тогда отбросить в сторону другие свои проблемы – отсутствие денег и его фальшивую помолвку с Меган, – он знал, что оказался бы в утлой посудине в бушующем море. Они не могли быть любовниками и не могли быть друзьями. Ее братья и сестры были его братьями и сестрами. У них было две дюжины общих друзей, а ее родителей он любил больше всех. Он и Леви договаривались о совместном бизнесе с подросткового возраста. Они с Джулс были связаны множеством прочных шелковых нитей, и, если они изменят параметры, эти нити порвутся.

Если Джулс обидит его, его братья кинутся на его защиту, несмотря на то что обожают Джулс. Если он ранит Джулс, ее семья покажет ему, где раки зимуют. В любом случае отношения в их большой семье изменятся навсегда, и он не будет за это в ответе.

Он не откажется от того немногого, что осталось от наследия Локвудов, из-за одного поцелуя. Он должен спасти дом, если не для себя, то для двух своих братьев. Он должен это своей маме – убрать загребущие лапы Итана от того, что принадлежало ей.

– Ты пришел посидеть в тишине или я должна угадать, почему ты здесь?

Голос Джулс вырвал его из воспоминаний.

– Поздравляю со званием лучшего дизайнера в городе, Джу, – сказал Ной. Он очень гордился ей и всегда знал, что она невероятно талантлива. Но не ожидал, что они с Ди-Джей и Дарби создадут такой успешный бизнес всего за четыре года.

– Спасибо, – ответила Джулс холодно.

Так, пора либо плыть, либо идти ко дну. Он, разумеется, предпочитает выплыть.

– У меня есть работа для тебя.

– Мне это неинтересно. У меня заказы на месяцы вперед.

Да, он ожидал этого.

– Я проектирую дорогущую суперъяхту. Моя клиентка настаивает, чтобы оформлением интерьера занялась ты.

– Я не могу взять еще одного клиента, Ной. Это просто невозможно.

Джулс откинулась на спинку стула. Ее глаза сейчас были холодно-серыми, и Ной знал, что она наслаждается тем, что он в ее власти. Джулс мстила ему за то, что он ушел из ее жизни. Да, он сделал ей больно. Но самое ужасное, что она ему нужна. Больше, чем когда-либо.

Необходимость спасти Локвуд и его репутацию требовала того, чтобы он убедил ее согласиться. Ной уже открыл рот, чтобы все объяснить, но тут зазвонил его телефон. Радуясь передышке, он достал мобильный и увидел знакомый номер.

Не может быть, чтобы у нее до сих пор был тот же номер. Зачем Морган понадобилось звонить ему? Шокированный, он спрятал телефон обратно в карман, так и не ответив на звонок.

– Как бы ни был увлекателен этот разговор, мне пора возвращаться к работе, – сказала Джулс, указывая ему на дверь.

Ной тихо выругался.

– Джу, нам надо поговорить. По крайней мере, мне.

– Нет, Ной, не надо. – Ее глаза были словно лед. – Ты не можешь ворваться в мой офис и отнимать мое время, учитывая, что много лет назад ты ушел из моей жизни без всяких объяснений. Как ты смеешь что-то требовать, когда сам отнесся ко мне как к пустому месту?

Глаза Джулс блестели от непролитых слез.

– Я оплакивала тебя. Оплакивала то, что у нас было. Ты бросил меня, Ной. – Джулс подошла к двери и открыла ее нараспашку. Ной впервые осознал, как сильно он ранил ее. Внезапно его сердце оказалось под острыми шпильками ее туфель.

Никто даже не представлял, как тяжело ему было покинуть Бостон. На первый взгляд, это была хорошая сделка, ему предложили деньги, в которых он нуждался, он получил возможность путешествовать. Ему было двадцать три, и весь мир был у его ног. Но его сердце плакало кровавыми слезами. Он все еще оплакивал маму, чувствуя беспомощность и злость после ее смерти. Он сходил с ума из-за Итана, ненавидел его за ложь.

Все, что он знал и любил, было в Бостоне. Добрые глаза Кэлли и Рэя. Леви и его братья, стоявшие рядом, словно прочная стена между ним и миром. Объятия Ди-Джей и Дарби.

И Джулс. Ее улыбка, ее понимание, ее смех.

Он оставил все, что имело смысл.

Плавание по бурному Южному океану было детской забавой по сравнению с отъездом из Бостона. И поскольку, уезжая, он едва выжил, Ной знал, что не сможет вернуться к прежней жизни. Не сможет позволить себе положиться на дружбу Леви, поддержку Кэлли и способность Джулс делать все на свете лучше и ярче. Он не сможет еще раз пережить потерю всего этого.

Джулс жестом попросила его уйти.

Ладно, это решаемо. Он просто скажет Пэрис, что Джулс нет в городе. Мир не рухнет. Это всего лишь бизнес.

У двери Ной остановился напротив Джулс и заглянул в ее глаза. Он хотел немного облегчить ее боль.

– Я не хотел ранить тебя, Джулс.

– Но ты сделал это, Ной. И до сих пор не объяснил почему.

Он никогда не объясняется. Ной вздохнул, чмокнул ее в макушку и, пока его руки или язык не сделали очередную глупость, вышел.

И только на улице его сердце наконец стало биться нормально.

Он поймал такси. Хорошо, что у Джулс нет времени – или желания – работать на него. Она превращает его мозг в кашу.