Компаньонка - Лора Бигелоу

Они охрипли и замолчали, надувшись друг на друга. Остаток дня прошел без особых происшествий, а ночью Грейс приснилась Кларисса Стил в белой балетной пачке. Маленькая толстая балеринка стояла одна посреди пустого огромного зала и горько рыдала, закрыв лицо пухлыми пальчиками. Во сне Грейс стало ее так жалко, что она сама чуть не заревела.

Утром она позвонила в «Стиллберд Компани» и попросила секретаршу передать мистеру Стилу, что мисс Колмен согласна. Ошалевшая от неожиданности, секретарша даже не переспросила, на что именно согласна мисс Колмен, и попрощалась ошеломленно-вежливо.

Грейс вздохнула — и стала собирать вещи.

Машина — все тот же роскошный «кадиллак» — пришла за ней в четыре. Шофер-адмирал перенес вещи, Клара расцеловала Грейс в обе щеки и попросила прощения за вчерашнее, после чего Грейс Колмен отправилась навстречу новой жизни.

Оказалось, что загородный дом Дэвида Стила находится все в том же Севеноксе, что и клиника «Гортензия». Уже знакомый пейзаж по-прежнему радовал глаз, и Грейс с удовольствием рассматривала плавную линию заснеженных холмов, темные заросли тисовых рощ, казавшиеся необъятными из-за белизны поля, кое-где прочерченные черными линиями тропинок…

Когда тяжелый автомобиль съехал с основного шоссе на проселочную дорогу, скорость совсем упала. Примерно через полчаса Грейс увидела впереди невысокую изгородь и легкие ажурные ворота. Из небольшого белого домика к воротам вышел степенный бородатый мужчина и открыл их, после чего сдернул с головы спортивную шапочку и с большим достоинством поклонился. Грейс стало весело. Феодальный дух доброй старой Англии! Словно в книге про бедную гувернантку, въезжающую в богатое поместье молодого лорда…

Вот только ожидают ее не очаровательные малютки, а болтающая без умолку мисс Стил. Впрочем, с известной натяжкой малюткой можно назвать и ее. А уж очаровательной — наверняка.

Машина медленно проезжала под сводами высоких деревьев. Дорога была укрыта снегом, но между стволами виднелась и голая земля, даже остатки зеленого покрова. Могучие тисы и дубы не позволяли снегу полностью закрыть землю.

Аллея казалась нескончаемо длинной, и потому Грейс едва не вскрикнула, когда перед ней неожиданно открылась чудесная панорама. Старинный дом стоял посреди обширной лужайки, которая летом наверняка превращалась в пресловутый идеальный английский газон. Белоснежные колонны поддерживали крышу, далеко выдающуюся вперед и образовывавшую нечто вроде открытой галереи вдоль всего дома. Снег вокруг дома был тщательно выметен, идеально ровные круглые клумбы хоть и не могли порадовать глаз цветами, но, несомненно, делали это летом — Грейс заметила аккуратные пирамидки укрытых на зиму розовых кустов.

Распахнулись тяжелые двери, и навстречу Грейс, близоруко щуря глаза, вышел высокий худой мужчина с печальным лошадиным лицом. Стенли Рочестер. Он душераздирающе вздохнул и грустно улыбнулся девушке, одновременно делая знак рукой кому-то невидимому.

— Добрый день, мисс Грейс. Мэнор-Стил приветствует вас. Скорее в дом — на улице прохладно.

На самом деле погода стояла чудесная, но Грейс и самой не терпелось увидеть, каков волшебный дом изнутри. Снаружи он очень напоминал дворец.

Вышел откуда-то сбоку тот, невидимый, кому Стенли Рочестер делал знак рукой, и оказался рыжим малым с красными, словно яблоки, щеками. Молодцевато щелкнув каблуками, рыжий громогласно заявил:

— К вашим услугам, мисс! Джек Смит! О багаже не беспокойтесь, доставим в лучшем виде.

Стенли поморщился и с еще более душераздирающим вздохом предложил Грейс руку.

— Прошу. Я провожу вас в вашу комнату и познакомлю с вашей горничной.

— Горничной?

— Вообще-то это сильно сказано, потому что Мэри-Энн не приняли бы даже и в поломойки… ИЗ-ЗА ЕЕ НЕСНОСНОГО ХАРАКТЕРА!

В ответ на эти слова откуда-то изнутри донеслось пренебрежительное фырканье. Стенли еще погрустнел. Они вошли в великолепный холл, и Грейс с восторгом уставилась на громадный камин в полстены и медвежьи шкуры, небрежно раскиданные по наборному паркету пола. В конце холла располагалась широкая лестница, с двух сторон огибавшая зал и ведущая на второй этаж. Жилые комнаты, видимо, находились там. Стенли ласково посмотрел на девушку и кивнул.

— Вы правы. Это ошеломляет. Я в первый раз все норовил остаться и никуда больше не ходить. Странно, но ОНИ называют это прихожей.

— Вы давно здесь работаете, мистер Рочестер?

— Умоляю, зовите меня по имени. Я ненавижу «Джен Эйр»!

— Ой, жалко, а я люблю.

— Нет, книгу я тоже люблю, но проклятый главный герой отравил мне все детство. Как вы думаете, среднестатистические школьники могут удержаться от острот на эту тему?

— Полагаю, нет.

Стенли прищурился — и вдруг хитро подмигнул Грейс.

— А вот вас наверняка дразнили Королевой Маб, феей и Черной Валлийкой.

— Откуда вы знаете?

— Синие глаза и черные волосы. Типичная богиня Морриган.

Ого, подумала Грейс. Вот вам и молчаливый тихоня Стенли.

Видимо, ее удивление он заметил, но не обиделся, а наоборот, был рад.

— Я, мисс Грейс, закончил литературный колледж. Специализировался на творчестве Йейтса и валлийских легендах. Вы ведь тоже филолог?

— О да. Но финно-угорская лингвистика сейчас не очень-то популярна.

— Йейтс тоже. Приходится довольствоваться гордым сознанием того, что у нас с вами воистину классическое образование. Должность не столь важна.

Они поднялись по лестнице и попали в длинный коридор, устланный мягким ковром. В самом конце коридора Стенли забежал вперед и распахнул перед Грейс дубовую дверь.

— Вот ваша комната. Надеюсь, вам нравится. Мистер Стил особо настаивал, чтобы мы подобрали для вас лучшую.

Грейс в ответ только ахнула и вбежала в комнату, забыв об усталости и начинающейся головной боли.

Комната действительно была великолепна. Нежный оливковый оттенок обоев гармонировал с кремовым ковром, камин, сложенный из неотесанных камней, весело потрескивал, а над широкой старинной кроватью висел самый настоящий балдахин — словом, эта комната вполне сгодилась бы для какой-нибудь принцессы из детской сказки. Роскоши прибавляли золотые обрезы книг в изящном книжном шкафу и букеты цветов — их было несколько.

На журнальном столике — белые лилии, на подоконнике — цветущий бальзамин, в кашпо на стенах — мелкие белые звездочки хлорофитума. В самом углу поблескивал сочными мясистыми листьями самый настоящий и крайне довольный жизнью фикус.

Из-за двери вышла симпатичная девушка с рыжими косичками. Белый фартучек и крахмальная кружевная наколка выдавали в ней горничную. Судя по задорному выражению лица, это и была пресловутая Мэри-Энн.

— Добрдень, мсс!