Сурикаты-сумасброды. Невероятно смешные приключения в пустыне - Иан Уайброу

— Хорошо, но, чур не драться, — предупредил дядюшка. — Поделим еду по-честному. Ты, Яя, получаешь вот эту блескучую змейку с твёрдым носом. Ты, Чудик, бери жёлтую ящерку. А нам с Хвостиком пополам вот это гнездо с личинками.

Малыши жадно накинулись на еду. Яя тотчас отбросила свою змейку — та напустила ей в рот пены. Крошке Чудику ящерка понравилась — он ловко откусил ей голову и выдавил содержимое. Да уж, повкуснее сороконожек!

Хотя дядюшка Кураж и обещал поделить гнездо пополам с Хвостиком, на деле они едва не передрались — каждый тянул хрустящее и шуршащее гнездо к себе и рычал. А потом оно вдруг громко лопнуло и разноцветные личинки — красные, жёлтые, розовые и оранжевые — полетели во все стороны.

Дядюшка проворно набрал себе побольше личинок и… тьфу, какая приторная пакость! Так и липнет к зубам!

— Если Болтуны такое едят, пусть хоть облопаются, я и не притронусь! — Хвостик тоже отчаянно отплёвывался. На вкус личинки были вроде пыльцы, которую он как-то слизнул с пчелы. «Не отобрать ли у Крошки Чудика хотя бы половинку ящерки?» — прикинул Хвостик, но Крошку как раз стошнило ящеркой, и аппетит у Хвостика пропал как не бывало.

Хвостик был уверен: когда розовая скорлупа лопнула, одна из множества штуковин отлетела очень далеко. Упорный сурикатик вскоре нашёл её по запаху. Она безуспешно пряталась под камнем, но забыла втянуть ядовито-зелёный хвост. Ага, попалась! Хвостик напрыгнул на добычу и впился в неё зубами. Добыча жалобно пискнула, но Хвостик вытащил её на свет. Не шевелится. Сдохла? Он вонзил зубы сильнее. Штуковина — а больше всего она смахивала на ящерицу — запищала ещё пронзительнее.

«Очень странно, дохлая, а пищит», — удивился Хвостик. Он куснул ещё и ещё, за голову, за хвост, — ядовито-зелёная ящерица всё пищала и пищала.

На писк примчался дядюшка Кураж.

— Осторожно! — предупредил он. — Слыхивал я о таких тварях. Они живут в реке, далеко отсюда, в королевстве наших сородичей, племени Узкоголовых. Только там они вырастают огромными и свирепыми. Им даже Болтуна пополам перекусить ничего не стоит! Ты её прикончил?

— Вроде да, но она всё равно пищит! — пожаловался озадаченный Хвостик. — Во, гляди.

Он снова стиснул ящерку в зубах, она опять пискнула.

— Пусть живёт, — великодушно решил Хвостик. — Пахнет она приятно, оставлю себе для развлечения.

Только было дядюшка хотел отговорить Хвостика, как с дальнего края бархана долетел испуганный вопль Яи.

— На помощь! Я боюсь! Яя боится! Чудик влез в скорлупу, говорит, там чужой сурикат! Они дерутся!

— Клянусь сороконожками, это опасно! Вдруг там Твердохвостый? — прорычал дядюшка Кураж. — Яя, Хвостик, прячьтесь, и чтоб носу не высовывали, пока я не скомандую. — Он испустил пронзительный боевой клич и ринулся на открытую скорлупу. — Держись, Крошка, я уже иду!

Дядюшка перемахнул через край скорлупы и изготовился к драке до последнего.

— Я тебе задам! — завопил он, размахивая когтистой лапой. И смолк. А потом воскликнул: — Вот так так!

Помощь Крошке Чудику совсем не требовалась. Да, младший сурикатик дрался не на жизнь, а на смерть, но… с кем? Дядюшка припомнил, что когда-то видывал такое. Как же они называются, эти фигурки? Помнится, детёныши Болтунов обожали носиться между своими надземными норами и таскать с собой маленькие изображения двуногих, размахивать фигурками и нянчиться с ними. А если Болтунишка и уронит фигурку — сразу подберёт, песок с неё сдует и погладит, будто она взаправду ушиблась. Но как же их называли? Вроде «кукушки». Ах да, «Кукукла». Значит, Крошка Чудик дерётся с Кукуклой.

— Это чужой сурикат! Он затевал убить Болтуновое яйцо. Внутри скорлупы было ещё одно! Но не тут-то было! — пропыхтел Крошка Чудик, как следует встряхнув врага и повергнув наземь. — Я ему не дал!

— Славная драка, слово чести! — одобрил малыша дядюшка Кураж. Не хотелось огорчать Крошку — ведь фигурка совершенно безобидная. И никакого чужого суриката тут и близко не было. Разве что Крошка увидел своё отражение в тёмных плоских глазах фигурки.

Дядюшка прекрасно помнил, как сам напугался, впервые увидев своё отражение в глазах у вожака Болтунов.

— Молодчина, храбрец! — похвалил Крошку дядюшка Кураж. — С первой победой, мой мальчик! Больше враг не опасен. Ну-ка примерь его глаза — ты заслужил.

Дядюшка Кураж снял с фигурки чёрные плоские глаза и надел их на нос Крошке, а дужки заправил малышу за уши.

— Теперь никто не посмеет дразнить тебя насчёт пятен вокруг глаз! — объявил дядюшка. — Возьми ещё вот это. — И он повесил Крошке на шею чёрную коробочку, которой вожак Болтунов заслонял глаза, когда подползал к дядюшке Куражу во Дни Былой Славы.

— Да ты вылитый вожак Болтунов! — засмеялся дядюшка.

Крошка изумился:

— Так видно в сто раз лучше! — Запрыгал он от радости. — Я даже на небо могу смотреть, запросто! Даже на солнце!

— Покажи-ка мне, что за яйцо ты защищал, — попросил дядюшка.

Крошка ткнул в округлый предмет, который, в отличие от скорлупы в форме слона, и правда смахивал на настоящее яйцо, только размером оно в два раза превосходило взрослого суриката, да ещё сияло золотом и посерёдке его перевязывала блестящая ленточка.

Дядюшка Кураж почесал в затылке:

— Так-так-так, вот какие яйца несут Болтуны!

Он вскарабкался на гребень бархана и закричал:

— Йу-ху-у-у-у!

У сурикатов это означает, что опасность миновала. Яя и Хвостик тотчас выбрались из укрытия. Они мигом смекнули, что у фигурки снимается шкура, а без шкуры противник Крошки стал совсем беспомощным и голым — ни меха, ни перьев, ни чешуи, весь коричневый и к тому же твёрдый и гладкий, как скорлупа. «Ничегошеньки общего с моим знакомым ручным вожаком Болтунов, — огорчённо подумал дядюшка. — Тот был тёплый, мягонький, с шерстью на голове, — одно удовольствие по нему лазать». От вида и запаха голой коричневой фигурки дядюшке стало не по себе. Что-то тут не так! И он решил вопрос так, как сурикаты обычно решают неприятные вопросы: выкинул из головы и забыл.