Выйти замуж за Кощея - Наталья Жарова

— То-то у тебя и имя такое, — Чаяна пошевелила пальцами, — заморское. Не наше. И говоришь ты не так, и ведешь себя иначе. И даже Кощея — ух! — не боишься.

Я хмыкнула.

— Почему не боюсь? Боюсь. Вот как представлю, что супружеские обязанности выполнять придется, сразу боюсь. Вдруг у него сердце от напряжения не выдержит, обвинят меня в смерти вашего раритета, оправдывайся потом.

Девушка явно не поняла, что такое «раритет», но с умным видом покивала.

— И то правда! Убить-то его каждый рад, но не так. Он же с каждой погибелью все страшнее становится. Все уродливее. Богатыри некоторые и мечом кололи, и огнем жгли, а он все шевелится… У-у-у, упырь!

Упырь. Это вампир, что ли? Только этого мне не хватало. Хотя нет, в сказках такого не было. Я почесала макушку. Точно не было. Да и не похож он. Глупости. Фу, какие только мысли не лезут в голову.

— Вера!

— Мм? — задумчиво промычала я.

— Помнишь наш утренний разговор? — Чаяна мельком глянула на дверь. — Я про побег.

— Конечно, помню. Ты хотела рассказать что-то.

— Да. Слушай…

Но она не успела и слова сказать, как на улице раздался громкий визг.

Не сговариваясь, мы бросились распахивать ставни.

В небольшом саду, прямо перед нашими окнами, надрывалась от крика привязанная к столбу молодая девица. А невысокий парень, в алой шапке набекрень, охаживал ее кнутом.

— Твою ж… — Я буквально онемела.

— Запорют, до смерти запорют! — запричитала Чаяна, прижимая ладони к щекам.

Хлыст извивался в воздухе, как змея, время от времени противно щелкая.

— Что ж она натворила? Ой, а это не Малаша?

Девушка хоть и была черноволоса, но черты лица имела совсем другие.

— Нет, не Малаша.

Чаяна всхлипнула.

— За что ж ее?

— Может, на Кощея не так глянула. Не то сказала, не так дышала, в рожу случайно плюнула. Мало ли…

— Ох, я не хочу, чтоб меня так же лупили!

— Никто не хочет.

При сильном взмахе с парня слетела шапка, обнажив русую кудрявую макушку. Но буквально через мгновение он поднял головной убор с земли и нахлобучил обратно. Хлыст вновь взвился. Жертва продолжала орать. Надрывно, словно из последних сил. Голос бил по барабанным перепонкам, проникал в душу, вытаскивая наружу совсем недавно запрятанный страх.

Чаяна шумно, порывисто задышала. Ей было страшно. Очень страшно. Ужас сковал ее сердце, позволяя лишь глухим хрипам поддерживать жизнь.

Бедная девчонка за окном визжала и визжала. Все громче с каждым взмахом проклятого хлыста. И откуда только силы находились? Я зажмурилась.

— Ох, как жутко, — сипло выдохнула Чаяна.

А мне…

А мне внезапно стало очень любопытно. Открыв глаза, вновь вгляделась в девушку. Несчастная орала постоянно, не переставая. Даже в те моменты, когда кнут не касался нежной кожи, даже когда чертова шапка слетела под ноги и палач отвлекся. Кричала и кричала. На одной ноте. Так резко, противно. Совершенно неумело.

— Нас запугивают.

— Что? — Чаяна опять всхлипнула.

— Нас просто запугивают. Смотри, хлыст даже не дотрагивается до нее.

Чаяна моргнула и посмотрела затравленным взглядом на парня за окном.

— Он бьет мимо… Как же так? Вера? Что же это?!

— Спектакль. Специально для нас. — Я улыбнулась. — Какой хитрый гад!

— Ты думаешь, Кощей специально приказал…

— Уверена. — Улыбка расплывалась все шире.

— Вера…

— Да?

— Ты меня пугаешь. — Чаяна испуганно закусила нижнюю губу.

Не отрывая взгляда от происходящего за окном, я позволила блеснуть всем тридцати двум зубам и послала воздушный поцелуй застывшему от неожиданности палачу.

Ах Кощеюшка, ах гниль болотная, такого я не ожидала даже от тебя! Ну ничего, ничего. Вот добуду яйцо, и посмотрим, как ты запляшешь. У меня тоже фантазия отменная. Твоей иглой еще в зубах ковыряться стану. Да не в своих — чтоб жизнь бессмертная медом не казалась, свинью найду позубастее. Все для тебя, Кощеюшка, все для тебя, родимый.

На обед мы шли как на войну.

Я задирала подбородок повыше и ступала как истинная царевна. Пусть знает, что не абы кто в пленницах, может, поаккуратнее станет с театральными представлениями. А то визг крепостной актрисы до сих пор в ушах стоит.

Чаяна тоже что-то бубнила себе под нос, но кажется, ничего боязливого в ее шепотке не наблюдалось, по крайней мере, слова «яйцо в яичницу, а голову на кол» звучали абсолютно не трусливо.

— Вера, как думаешь, где Малаша?

Я пожала плечами. Этот вопрос не выходил из головы. Что злодей сделал с невестой из Золотого царства? Жива ли девчонка?

— Не знаю. Будем надеяться, что сейчас увидим. Должен же он ее кормить.

— С нами за одним столом?

— А почему бы и нет? Три невесты за столом пряли поздно вечерком… Ой, это не отсюда, — поморщилась я. — Главное, Кощея не бояться! Если Малашки не будет, просто спросим, где она.

— Так легко?

— А чего усложнять-то? Пусть отвечает.

— Ох, Вера, храбрая ты, злыдня не боишься! Я так не могу. — Чаяна закусила нижнюю губу.

— Как это не можешь? А кто только что вещал о яичнице и планировал голову старика на кол надеть?

— Одно дело хотеть, а совсем другое — делать.

— Неужели не сможешь? — усмехнулась я.

— Да как? Я же девка…

— Так и я не богатырь.

Чаяна улыбнулась.

— Говорила же, отличаешься ты от нас, Вера. Сильно отличаешься. Другая ты. Вольная.

— Какая?

— Вольная. И словом, и делом, и мыслями.

Я остановилась.

— Вольная или нет, не знаю. Но смерть Кощея раздобыть обязана. Поможешь?

Чаяна ахнула.

— Неужто убить проклятого хочешь? Сама?

— Сама.

— Да как же так, Верочка! Не наше дело с Кощеем воевать, на то богатыри есть. Молодые да красивые.

— И много ваши молодцы-красавцы сделали? Как платили дань, так и платят.

— Не все так просто, — покачала головой девушка.

— Не все так сложно, — обрубила я. — Поможешь или нет?

Помолчав немного и подумав, Чаяна решительно кивнула:

— Помогу! Но и ты мне помоги.

— Как?

— В Подземное царство вернуться надобно.