Материалы международной научно-практической конференция «195 лет Туркманчайскому договору – веха мировой дипломатии» - Елена А. Шуваева-Петросян

А что же его герой — Чацкий? Как и полагается влюбленным, он не слишком проницателен, отчего и легко попадает в комическую ситуацию, которая оборачивается трагической для него. Ведь это несовпадение самооценки героя и суда над ним одновременно комично и трагично, а его история о том, какова судьба истины, искренности, подлинной жизни в мире подмен и лжи. Иначе говоря, горе Чацкого исходит от него самого, от его ума, а горе автора — от ума «других». На наш взгляд, именно поэтому в стихотворении, где лирическим героем является Грибоедов, Кедрин называет комедию «Горе уму», а не «Горе от ума». Но самое ужасное, что истинным горем для Грибоедова становится чрезмерная забота его матери о служебной карьере сына через «дядюшек» и «тетушек»… В продолжение всей жизни, он не мог избавиться от этой опеки, которая принуждала его идти против себя, быть может, именно ей был обязан он своей преждевременной и трагической смертью. Об этом свидетельствуют факты: «помыкающий» Паскевич и взаимоотношения с ним, грусть по поводу награды и назначения в Персию, выпады Ермолова и возмущение Д.В. Давыдова [7,9],

Попытаемся разобраться, почему он «почестями опечален» и какую из «клевет» имеет в виду Кедрин? Клевету во спасение во время ареста Грибоедова или выпады личного характера Ермолова в последние годы жизни Грибоедова, высказанные в разговоре с А.С. Пушкиным? Поскольку Дмитрий Кедрин описывает период почестей, можно предположить, что, скорее всего, второе.

19 февраля 1822 года Грибоедов зачислен в штат Ермолова в Тифлисе «по дипломатической части». Отношения с Ермоловым были сложные: жестокость по отношению к местным, неприятие чужого мнения охлаждали восторги Грибоедова. 22 января 1826 года фельдъегерь Уклонский прибыл с предписанием об аресте Грибоедова. Ермолов предупредил Грибоедова и дал ему возможность уничтожить компрометирующие документы.

После отставки Ермолова многие ермоловцы остались служить при новом командире, Паскевиче. Грибоедов при Паскевиче имел возможность действовать более активно, реализоваться как талантливый дипломат. Он один из немногих ермоловцев, кто ужился с Паскевичем: во-первых, родственник (Паскевич был женат на его двоюродной сестре), во-вторых, Паскевичем можно было управлять. Грибоедов имел большое влияние на Паскевича как в отношении персидской кампании, так и в гражданских делах на Кавказе, о чем говорит короткий перечень сделанного им в этот период: он ходатайствовал об облегчении участи декабристов, составил «Положение по управлению экономикой Кавказа», был одним из основателей «Тифлисских ведомостей», при его участии открыт Коммерческий банк и т. д. Ермолов не простил Грибоедова — человека, поэта и дипломата.

Туркманчайский договор 1828 года упрочил русские позиции в Закавказье, способствовал усилению влияния России на Среднем Востоке и подрывал английские позиции в Иране. На Иран налагалась контрибуция в 20 миллионов рублей серебром (один курур — два миллиона рублей серебром). На переговорах Грибоедов значился редактором протоколов. Именно он был послан для вручения трактата в Петербург, где и был награжден чином статского советника, орденом Анны II класса с бриллиантами и денежной премией. Однако был «почестями опечален», так как понимал, что опасность была очевидна. «Вы еще не знаете этих людей; вы увидите, что дело дойдет до ножей», — напишет Грибоедов.

Из беседы, пересказанной А.С. Пушкиным, мы узнаем, что у Ермолова от стихов Грибоедова «скулы болят». Женитьба на княжне Чавчавадзе была прокомментирована еще более жестко: «Супруг дипломат и в восторгах любви не пойдет прямой дорогой. По крайней мере, доселе не этот был любимый путь». Что это? Клевета или личное мнение Ермолова о Грибоедове, высказанное в нелицеприятной форме? Мнение опального генерала опровергают письма Грибоедова к Нине Чавчавадзе. Понятно, что Ермолов серьезно обижен, и есть за что. Паскевич собирал компрометирующий Ермолова материал, и Грибоедов не остался в стороне. Возмущенный Д.В. Давыдов вспоминает: «В Грибоедове, которого мы до того любили как острого, благородного и талантливого товарища, свершилась неимоверная перемена. Заглушив в своем сердце чувство признательности к своему благодетелю Ермолову, он, казалось, дал в Петербурге обет содействовать правительству к отысканию средств для обвинения сего достойного мужа, навлекшего на себя ненависть нового государя». Быть может, это и есть причина его печали? Кто знает?

Неизвестно смягчается или усугубляется суровость этого приговора, но известно, что на самом деле не честолюбие Грибоедова привело его к ложному шагу, а насильственное подчинение честолюбию матери и бессилие отстоять свою моральную независимость. Имеется в виду случай, когда Настасья Федоровна в церкви на коленях перед сыном требовала, чтобы он согласился на то, о чем она будет просить. Растроганный и взволнованный, Грибоедов дал слово, и тогда она объявила ему, чтоб он ехал служить к Паскевичу. Как видим, сыновнее почтение, затруднительное финансовое положение, в котором оказалась семья, благодаря расточительству матери, заставили его пойти на этот шаг, который поставил его в двусмысленное положение и бросил на него тень. Хотя это было изменой не столько благодетелю и другу, сколько собственным убеждениям. Ведь сам Грибоедов смеялся над Фамусовым за то, что при нем «служащие чужие очень редки, все больше сестрины, свояченицы детки».

Правда, что «нет на свете печальней измены, чем измена себе самому»… Эта мысль знакома всем, кому приходилось анализировать собственные поступки, оценивать их, искать причины своих ошибок. А Грибоедов был таковым, он всегда хотел быть независимым, чтобы «самому быть творцом нравственно улучшенного бытия своего», о чем писал в письмах не раз. Когда дело касалось государственной важности, он всегда был честен перед собой и данному слову — свидетельство тому его дипломатический подвиг — Туркманчайский договор, но, когда дело касалось просьб очень близких людей… Но кто ж в жизни поступает как должно, а не как получается? Ведь в жизни каждого из нас есть случаи, когда оказываемся в таких сложных жизненных ситуациях, где нужны компромиссы с собой и другими, когда наше желание оставаться чистым не может подкрепиться действием. Быть может, отсюда и его глубокое внутреннее переживание, нравственные муки по возвращении на Кавказ.

Оставляя за рамками статьи множество вопросов, поднятых в стихотворении Д.Кедрина, попробуем поразмыслить вместе с современниками над важным вопросом: был ли счастлив Грибоедов? Что значит быть счастливым для человека мыслящего, чувствующего, творящего?

В последний приезд Грибоедова в Петербург в 1828 году его часто видели вместе с Пушкиным. «Это один из самых умных людей в России», — писал о нем Пушкин. — «…Я познакомился с Грибоедовым в 1817 году… Рожденный с честолюбием, равным его дарованиям, долго был он опутан сетями мелочных нужд и неизвестности. Способности человека государственного оставались без употребления; талант поэта был не признан; даже его холодная