Последний гамбит - Дженнифер Линн Барнс

– Эйвери, – объявил о своем присутствии Орен. Я повернулась к нему, и мой пульс участился.

– Что случилось? – спросила я. – Тоби?

– Курьер привез это глубокой ночью. – Орен протянул мне конверт, на лицевой стороне которого изящным почерком было написано мое имя. – Я проверил его – никаких следов яда, взрывчатки или записывающих устройств.

– Это требование выкупа? – уточнила я. Если бы это было требование выкупа, я могла бы позвонить Алисе и попросить ее заплатить.

Не дожидаясь ответа, я взяла у Орена конверт. Он был слишком тяжелым просто для письма. Мои ощущения обострились, происходящее вокруг меня будто замедлилось, когда я открыла его.

Внутри я нашла один-единственный лист бумаги – и знакомый золотой диск.

Какого черта? Я подняла взгляд.

– Джеймсон! – Он уже был на полпути ко мне. Мы ошиблись. Слова застряли у меня в горле. Человек, который похитил Тоби, не искал диск.

Я уставилась на него, мой разум лихорадочно работал.

– Зачем похитителю Тоби посылать тебе его? – спросил Джеймсон. – Чтобы доказать, что он жив?

– Чтобы доказать, что они схватили его. – Я не хотела исправлять его, но это не было доказательством, что он был жив. – И то, что они прислали его, – продолжила я, собравшись с духом, – значит, что человек, похитивший Тоби, не знает цену диска…

– Или его это не волнует. – Джеймсон положил мне руку на плечо.

Тоби в порядке. Он должен быть в порядке. Должен. Диск обжигал мою ладонь, как клеймо, я сжала его в кулаке и заставила себя прочитать послание. Бумага была льняная, дорогая, буквы выведены кроваво-красным.

ОТО ТЬ

ТЕЛЬНОСТЬ

ТЕЛЬ

– Что это? – спросил Джеймсон. – В конверте больше ничего?

Я еще раз проверила.

– Нет. – Я провела пальцем по написанному – и по красным чернилам. Мой желудок скрутило. – Это же чернила, да?

Красные как кровь.

– Я не знаю, – напряженно ответил Джеймсон, – но знаю, что тут написано.

Я уставилась на буквы.

ОТО ТЬ

ТЕЛЬНОСТЬ

ТЕЛЬ

– Это простая загадка, – добавил Джеймсон. – Дед обожал подобные. Ты расшифровываешь сообщение, вставляя одну и ту же последовательность букв в каждый пробел. В нашем случае четыре буквы.

Мое сердце бешено колотилось, я попыталась сосредоточиться. Какие четыре буквы могли идти между ОТО и ТЬ и стоять перед ТЕЛЬНОСТЬ и ТЕЛЬ?

Через несколько секунд я поняла. Медленно, букву за буквой, мой мозг вывел ответ.

– М. С. – Я резко вздохнула. – Т. И.

Мсти. Сообщение было каким угодно, только не ободряющим.

– Отомстить, – я заставила себя сказать отчетливо. – Мстительность. – Последняя же строка походила на подпись.

Мой взгляд метнулся к Джеймсону, и он закончил:

– Мститель.

Глава 13

Я написала Грэйсону и Ксандру. Когда они встретили нас в круглой библиотеке, Иви была с ними. Я молча подняла диск. Девушка нерешительно забрала его у меня, в комнате повисло молчание.

– Сколько, ты сказала, он стоит? – сдавленным шепотом спросила она.

Я покачала головой:

– Точную сумму мы не знаем, но много.

Иви потребовалось четыре или пять секунд, чтобы с неохотой вернуть мне диск.

– Там было послание? – спросил Грэйсон, и я дала ему листок. – Они не потребовали выкуп, – отметил он слишком спокойным тоном.

В груди у меня горело, словно я слишком надолго задержала дыхание, хотя это было не так.

– Нет, – ответила я. – Не потребовали. – За день до этого я остановилась на трех мотивах для похищения. Похитители хотели чего-то от Тоби. Он им был нужен в качестве рычага давления. Или же их цель – навредить ему.

Один из вариантов кажется теперь наиболее вероятным.

Ксандр смотрел через плечо Грэйсона на записку. Он разгадал сообщение так же быстро, как и Джеймсон.

– Тема мести. Ободряюще.

– Месть за что? – с отчаянием спросила Иви.

В моей голове всплыл очевидный ответ, как только я расшифровала сообщение, и теперь он снова ударил меня, словно лопата.

– Остров Хоторнов, – ответила я. – Пожар.

Больше двадцати лет назад Тоби был безрассудным, неуправляемым подростком. При пожаре, во время которого, как считали все, он погиб, умерли еще трое: Дэвид Голдинг. Колин Андерс Райт. Кейли Руни.

– Три жертвы, – Джеймсон начал кружить по комнате, как пантера на охоте. – Три семьи. Сколько подозреваемых это дает нам в общей сложности?

Иви подошла к Грэйсону.

– Что за пожар?

Ксандр втиснулся между ними.

– Тот, который Тоби случайно-но-в-какой-то-степени-специально устроил. Это длинная трагическая история, в которой нужно было бы описать проблемы с отцом, нетрезвых подростков, преднамеренный поджог и странный удар молнии.

– Три жертвы, – повторила я слова Джеймсона, но смотрела я на Грэйсона. – Три семьи.

– Одна твоя, – отметил Грэйсон. – Другая моя.

Сестра мамы умерла во время пожара на острове Хоторнов. Миллиардер Тобиас Хоторн спас репутацию своей семьи, возложив вину за пожар на нее. В семье Кейли Руни – моей матери – было много преступников. Довольно опасных.

И ненавидевших Хоторнов.

Я повернулась и пошла к двери, чувствуя, как внутри меня все сжалось.

– Я должна позвонить.

Выйдя в один из просторных извилистых коридоров Дома Хоторнов, я набрала номер, по которому до этого звонила всего один раз, и попыталась не обращать внимания на воспоминания, которые грозились захлестнуть меня.

Зря ты посмела набрать мой номер. Тебе что, моя дочурка непутевая ничего о нашей семье не рассказывала? Женщина, которая родила и воспитала мою маму, не особо подходила на роль матери. Если бы эта маленькая сучка не сбежала, я сама бы пулю в нее пустила. В последний раз, когда я звонила, мне посоветовали забыть имя моей бабушки и сказали, что, если мне повезет, она и остальные члены семьи Руни забудут мое.

И все же я снова позвонила ей.

Она подняла трубку.

– Ты думаешь, что неприкосновенна?

Я восприняла такое приветствие как доказательство того, что она поняла, кто ей звонил, а это значило, что мне не нужно было ничего говорить, кроме:

– Он у вас?

– Что ты, черт возьми, о себе думаешь? – Ее грубый, хриплый грудной голос хлестнул меня, как кнут. – Ты правда думаешь, я не смогу достать тебя, мисс Великая и Всемогущая? Ты думаешь, что в своем замке ты в безопасности?

Мне говорили, что семья Руни была небольшой и что их власть бледнела на фоне власти семьи Хоторнов – и наследницы Хоторна.

– Я думаю, было бы ошибкой недооценивать вас. – Я стиснула левую руку в кулак, а правой крепко сжала телефон. – Он. У. Вас?

Последовала долгая, расчетливая пауза.

– Один из тех хорошеньких маленьких внуков Хоторна? – сказала она. – Может быть, и так – и, может быть,