Кольцо любви - Карен Хокинс

Внезапно маркиз отдернул руку.

– Я не должен платить за то, что по праву принадлежит мне.

– Ну, это еще вопрос. Вы утверждаете, что кольцо ваше, а я говорю, что оно – мое. И как вы думаете, что по этому поводу скажет суд?

Лицо маркиза потемнело от ярости.

– Я никогда не обращусь в суд, и вы это отлично понимаете. Не хватало еще, чтобы мое имя трепали в газетах!

– Ну тогда принадлежность вещицы определяется лишь тем, кто ею владеет в данный момент.

Тремонт угрюмо поднял глаза:

– Я заплачу ровно столько, сколько стоит это кольцо, и ни пенни больше.

Онория машинально погладила кожу в том месте, где ее касались пальцы Тремонта. Какое странное ощущение! На серебряном колечке вспыхнул мгновенный блеск, и она услышала свой голос:

– Об этом кольце ходят разные слухи... Тот, кто носит кольцо Сент-Джонов, непременно должен найти свою единственную, настоящую любовь.

Маркиз раздраженно взмахнул рукой.

– Глупые фантазии! Кольцо представляет ценность только для нашей семьи, поскольку эта семейная реликвия переходит по наследству от одного члена семьи к другому.

– Что ж... – Онория непринужденно улыбнулась. – Нужно будет подумать, какую сумму с вас запросить, раз уж вы так стремитесь заполучить его. Если эта вещица является частью вашего наследства, значит, практически ей нет цены.

Ноздри маркиза затрепетали.

– Не вынуждайте меня силой завладеть тем, что принадлежит мне по праву! – В его тихом голосе прозвучала скрытая угроза, но Онория лишь удивленно приподняла брови.

– Вы, кажется, забыли, что я не первый год занимаюсь антиквариатом? Когда мне встречается клиент, страстно желающий что-то заполучить, я, естественно, назначаю солидную цену.

– Повторяю, это кольцо представляет интерес только для Сент-Джонов, так что, дорогая моя, у вас будет очень ограниченный круг желающих его приобрести.

Между ее свежими полными губами сверкнули ровные белоснежные зубки.

– В таком случае для нас с вами все складывается очень удачно, поскольку мой единственный покупатель весьма богат.

Маркус не мог поверить собственным ушам. Ну и лиса! Она всерьез намерена выудить у него деньги, и, судя по всему, немалые. Непостижимо, возмутительно! Черт побери, кем она себя возомнила?

– Так какую же цену назначить за кольцо? – Онория вытерла стол салфеткой, взяла остывший чайник и налила чай в чистую чашку, затем с еле уловимой улыбкой протянула ее маркизу. – Прошу, милорд.

Маркиз поморщился. Проклятый день, сплошное невезение! С утра он отправился к леди Персивал, решив положить конец их связи, но та, к его ужасу, вдруг впала в сентиментальную истерику, так что он, кое-как вручив ей в качестве прощального подарка браслет, украшенный сапфирами и бриллиантами, поспешил удалиться. Он всегда воспринимал леди Персивал как воплощение идеала женщины – красивой, холодной, неподвластной сильным эмоциям и вместе с тем желанной. Только теперь маркиз начал осознавать, что все это было обманом – Вайолет только подыгрывала ему в надежде дождаться от него более серьезных отношений, чем временная любовная связь. Это только утвердило его в мысли, что женщины – очень хитрые и коварные создания, не исключая мисс Бейкер-Снид. Она была не только предприимчивой особой, вознамерившейся выторговать у него несколько гиней, но обладала настоящим талантом установить реальную стоимость вещи и умом, позволяющим ей использовать этот талант. Маркиз уже горько сожалел о том, что открыл ей значение кольца, но все еще не считал свое положение безнадежным. Не бывать тому, чтобы он проиграл это сражение!

Глядя в сторону, Маркус протянул руку и принял чашку.

– Пожалуй, я готов дать вам сотню фунтов. Полагаю, цена более чем справедливая, – небрежно произнес он.

Онория не спеша налила себе чаю, сделала глоток и поджала губы, словно обдумывая его предложение.

– Я не согласна. – Она указала на тарелку с кусками пирога. – Не желаете попробовать?

Нет, черт побери, не нужен ему пирог, он хочет получить свое кольцо! Маркус с трудом сдерживался, не желая доставлять противнице удовольствия видеть, до какого состояния она его довела. С поразительной ясностью он вспомнил все случаи, когда на аукционах эта безжалостная шельма выхватывала у него из-под носа желанную редкость. Правда, это удавалось ей не каждый раз – если на то пошло, он и сам не промах, – но достаточно часто. От одного вида ее дряхлой клячи и обветшавшей кареты у него невольно сжимались кулаки.

Маркиз отлично понимал, что мисс Бейкер-Снид не запугаешь взрывом ярости; под внешней светскостью и женской мягкостью в ней скрывалась непоколебимая решимость выиграть. А он-то, дурак, позволил себе об этом забыть!

Маркус отставил изящную фарфоровую чашку.

– Предлагаю двести фунтов, но это мое последнее слово.

Онория огорченно прищелкнула языком:

– Такие маленькие цифры! Нам нужно подойти серьезнее к этому вопросу. – Она слегка склонила голову, и на ее густых волосах заиграл луч света, выделив серебром светлую прядь в каштановом море волнистых волос.

Маркус недовольно сжал губы. Он знал, что мисс Бейкер-Снид хороша собой, но только теперь понял, что вер нее назвать ее красавицей. К тому же эта странная прядь над правым виском придавала ее лицу необычайную прелесть.

То, что мисс Бейкер-Снид была натурой страстной, не подлежало сомнению – человек, который хоть раз видел, как упорно она сражается за право обладать приглянувшейся ей редкостью, не стал бы это отрицать, а вот какова она в постели? Будет ли она такой же неистовой и страстной? И отдастся ли так же самозабвенно акту любви, как отдается азарту приобретательства? Маркус представил ее в постели с запрокинутой головой, с длинными темными волосами, в беспорядке разметавшимися по подушке...

Господи, о чем он только думает! Сейчас ему надо заставить ее вернуть вещь законному владельцу!

Нетерпеливо дернувшись, Маркус заявил:

– У меня нет времени на пустые разговоры, мисс Бейкер-Снид! Назовите наконец вашу цену!

– Гм... – Она сделала еще глоток, и маркиз впился взглядом в ее губы, коснувшиеся краешка чашки: чай увлажнил их, и теперь они казались еще более розовыми и свежими. Уверенным жестом Онория опустила чашку на блюдце. – Ну, я бы, пожалуй, согласилась на... – Вытянув перед собой руку, она посмотрела на кольцо оценивающим взглядом. – Эта вещь единственная в своем роде... Боже, какой трудный вопрос! Если бы у меня было время как следует подумать...

– Назовите цену, и покончим с этим!

Онория задумчиво побарабанила пальцами по подбородку.

– Гм... Если, скажем, семь?

– Семьсот фунтов? Да вы шутите!

– О нет! – Густые длинные ресницы затрепетали, когда она невинно взглянула на него. – Не семьсот фунтов, а семь тысяч.