Ее высочество няня - Анастасия Никитина

— Красивое имя, — одобрила я. — Очень вам подходит.

— Матушка любила цветы, — зарделась та. — Старшая сестра у меня Роза. А младшая — Лилия.

— Замечательно. Целый букет, — кивнула я, с трудом удержав на лице доброжелательное выражение. — Но лучше вы мне расскажите про герцога. А то, не ровен час, позовут, а я и не знаю, как себя с ним вести.

— Ну, тут я вам ничего не скажу. Меня к нему не звали, — покачала головой

Грумель. — Но поговаривают, что некоторые после таких приглашений обратно не возвращались.

— Опять меня пугаете, — хмыкнула я.

— Упасите боги! Несколько раз такое было. Вызовет к себе. А потом, бах, и все узнают, что человека отлучили от двора и отправили гнить в отдаленное поместье. Ни за что ни про что! Представляете?!

— Ужас, — согласилась я, представив, кого мог бы сослать в дальнее поместье глава тайной королевской службы. «Наверняка без таких особ двор стал намного чище. Хотя… Кто знает, в какие игры играет королевский бастард? Покойный Густав ему доверял, иначе не поставил бы на такой пост. Но со смертью короля многое могло перемениться. Вдруг наш любитель масок слишком горд, чтобы служить младенцу-племяннику так же верно, как служил брату. Вляпались вы, ваше высочество, как говаривала матушка Орта, по самую корону…»

Я перевела взгляд на Грумель. Она как раз закончила разглагольствовать о дорогих подругах, которых потеряла из-за проклятого герцога, и перешла к нему самому. Я навострила уши.

Кормилица рассказывать не умела совершенно. Она перескакивала с одного на другое и постоянно делала длинные отступления, совершенно не относящиеся к интересующей меня истории. Но к тому времени, как проснулся юный король, общее впечатление у меня сложилось.

Про герцога-бастарда ходили страшные слухи. Он чуть ли не младенцев на завтрак ел. А уж без того, чтобы он не погубил в своих застенках какую-нибудь невинную душу, не проходило и недели. Памятуя об уроках интриги, я этим россказням не особо поверила. Они больше походили на планомерное создание страшной репутации, а не на правду. Но какая еще репутация могла понадобиться главе тайной стражи, который одним своим именем обязан распугивать заговорщиков пачками?

С личной жизнью у ла Вейна тоже не складывалось. Хотя поначалу породниться с королевским братцем желающих хватало. Высокое положение при дворе и обширные поместья, подаренные щедрым папашей, заставляли многих закрыть глаза на сомнительное происхождение герцога. Но, увы. Первая его невеста сбежала едва не с собственной свадьбы, в ночь перед торжеством тайно обручившись с каким-то мелким дворянчиком. Вторая — покончила с собой после первой брачной ночи. Придворные заговорили о проклятье, довлеющем над избранницами герцога.

Самое смешное, что достоверно никто ничего не знал. Не знали даже, кем была мать ужасного ла Вейна. Однажды старый король вдруг объявил о наличии у себя младшего сына и пожаловал мальчишку герцогским титулом. Но королева на тот момент уже лет десять как покоилась в семейном склепе и подарить его величеству второго наследника явно не могла. Разумеется, сплетни пересказывали под большим секретом, а в королевские любовницы записывали кого угодно: от прачек до загулявшей эльфийки с островов.

Но истина осталась где-то в тени. Глава тайной стражи лично замучил сотни людей, но имена безвременно погибших никто назвать не мог. У ла Вейна не было жены, но никто не знал о его любовницах. Он был безумно богат, но жил скромно даже по меркам провинциальных аристократов. В общем, не бастард, а человек-загадка.

«И эта проклятая загадка подписала меня на почти безнадежное предприятие, — подвела я итог своим размышлениям, наблюдая, как ла Грумель ловко управляется с малышом. — Короля, может, и не убьют. А меня точно попытаются. Кому же все-таки так сильно мешает королевская няня? И кстати… Что за история с привидениями? Хотя, новая порция сплетен может подождать. А вот реальность…»

— Гортензия, — я окликнула кормилицу. — А почему вы всем занимаетесь сами? Маркиз ла Брук уверил меня, что при его величестве находится восемь человек. Где они?

— Вы хотите на них посмотреть? — удивилась женщина.

— Для начала узнать, чем они занимаются.

— Ничем! — нахмурилась та. — Даром деньги получают, вот что я вам скажу.

— Да?

— Именно! Личная экономка его величества совершенно не следит за комнатами. Только и знает, что с офицерами флиртовать. Нет бы служанок прислать да проследить, чтобы все было чисто. И в то же время у меня есть родственница. Очень милая, воспитанная и скромная девушка. Вот она бы тут быстро навела порядок. У нее бы ленивая прислуга и дохнуть не посмела! Да вы только на окна посмотрите и все поймете.

— Да… Окна — это аргумент, — я покосилась на пыльные стекла.

— Вот-вот, — обрадованно поддакнула Грумель.

— Так почему же вы не пожаловались на это безобразие герцогу? Или хотя бы маркизу?

— Ну… — замялась женщина. — У этой лентяйки очень влиятельные родственники. На хорошем счету у принцессы-регентши. А случись что с его величеством, так и самой королевы…

— Так, погодите, — взмахом руки я остановила словесный поток. — Какой королевы?! Она же давно умерла!

— Кто умер? — громыхнул уже знакомый хриплый голос из стены.

— Ой! — подскочила Грумель. — А ла Валь я и не успела предупредить! Одно мгновенье, ваше светлость!

Пока я давилась смехом, а красная как свекла кормилица со всей доступной ее тучному телу скоростью ковыляла в мою спальню, голос лже-призрака успел пообещать мне скорую и болезненную кончину, старого кривоного мужа и бесплодие. Причем именно в таком порядке.

Кое-как вернув на лицо приличествую случаю недовольную гримасу, я пошла вслед за Грумель. И как раз успела увидеть исчезающую в потайном ходе спину.

— Это и была ла Валь? — уточнила я, мигом растеряв желание смеяться. — Мундир королевских гвардейцев ей совершенно не идет.

— Понимаете, — засуетилась Грумель, покраснев еще сильнее, хотя казалось, это было уже невозможно. — У меня есть родственник. Очень ответственный юноша. Он так мечтал поступить в личный конвой его величества…

От осознания того, что в потайном ходе наверняка имелся и глазок, а я всего несколько часов назад рассматривала в зеркале элементы своей татуировки, мне стало дурно. Как, впрочем, и от собственной глупости. Королевскую спальню я проверила вдоль и поперек, а о собственной — даже не подумала. Но кто сказал, что убийца не может пройти к жертве через комнату няни, переступив при необходимости через труп этой самой няни?!

— Так, стоп! — рявкнула я. — О своем обширном семействе расскажите кому- нибудь другому. Что этот ответственный юноша делал в моей спальне?!

— Так привидение же… Я же вам уже рассказывала… Про ла Валь и…

— А теперь расскажите еще раз. И правду!