Лёд Апокалипсиса - Тимофей Кулабухов

Открыли «Абрау-Дюрсо» полусухое розовое. Сразу две бутылки. Чего экономить за чужой счёт? Чокнулись за знакомство. Пригубили. Шампанское слегка дало в голову.

Пока все выдыхали, медленно прошёл по кабинету, поглядывая на фото улыбающейся морды хозяина.

— Чего вы ожидали найти, Антон? — степенно спросил Денис.

— Давай на «ты», Ден. Кстати, всех касается. Не настолько я старше. Найти? Посмотри на этого дядьку. Мне Евстигней рассказал, что этот коммерсант всех своих бизнес-партнеров пережил. За лихие девяностые шесть покушений. Четыре уголовных дела. Когда однажды откупился из СИЗО после долгой яростной торговли, приехал на радостях гульнуть в собственный ресторан. Он его потом выгодно продал. Так вот. Вечером туда же нагрянули киллеры. Принялись стрелять. Наш «новый русский» стол перевернул, метнул графин и сквозанул в свой кабинет на втором этаже. Они за ним. Оттуда им ответила автоматная стрельба. Перестрелка — как в вестерне. Один из «ковбоев» своего же ранил. Ещё одного завалил хозяин кабинета. Последнего киллера догнал уже в переулке, тоже пристрелил. Результатом стало ещё одно уголовное дело о превышении пределов необходимой обороны.

Что мы почерпнём из этой истории? В любом повествовании больше фактов, чем кажется. Во-первых, Иван Нахимович — криминальный тип, уголовник и бандит из девяностых. Натурально. Во-вторых, киллерам про его внезапное освобождение «продажные копы» сообщили, иначе, откуда такая оперативность. Или свои же подчиненные. В-третьих, он здорово умеет стрелять, реально крут и азартен. И, в-четвертых, в ресторане в своем личном кабинете он держал автомат. Поэтому. Я ружьё ожидал найти. Двустволку какую. Если человека привычка держать в запасе артиллерию уже спасала, он должен за неё держаться. В пожилом возрасте привычки не меняют.

— А травмат?

— Ерунда, легальная детская игрушка. Оружие в сейфе заперто. Он ещё и вмурован. Так цивилизованнее. С другой стороны, если придут с обыском, не отбрешешься что не знал, не видел. Возможно, есть лицен…

— Звук другой, — спокойно перебил меня Кабыр, попивая второй бокал.

— Что?

Расхаживая по кабинетам, я варварски постукивал монтировкой по мебели и обстановке. Теперь шел вдоль окон. Их было четыре, отбивал по мощным подоконникам тук-тук-тук.

Кабыр молча показал пальцем на плоскость возле кожаного кресла биг босса.

Я постучал ещё раз. Звук как звук. Через пару секунд мы отодвинули мебель, стопились вокруг подоконника (этот прямо за спиной директорского кресла) и проверяли перестуками. Тайник? Возможно. Нет никаких кнопок, панелей, чего-то такого же. Попросил всех отойти и ударил своим инструментом наотмашь по подоконнику.

Ай да Хакас. Слух как у Паганини. Тайник. Подоконник был полый, хрупкий. Раскололся. Под ним ниша. Когда увидел содержимое — ахнул. Ах ты ж твоя бабушка волшебный кот. Автомат Калашникова собственной персоной. С деревянным прикладом, тускло блестящий, весь в масле, со штатным советским ремешком, рядышком четыре магазина. Родной штык-нож. Тёмный пакет. Открыли. Паспорт гражданина Йемена, пять тысяч евро, две — долларов, пачка йеменских неизвестных мне денег, какой-то ключ, накладные усы (последнее меня повеселило), тугой сверток, развернули — длинная черная куртка, дорогая и безвкусная, слишком большая для любого из нас. Нахрена в этом «тревожном чемоданчике» куртка? Карманы пусты.

Вопреки стереотипам американцев, не каждый русский умеет стрелять из «калаша». Взял в руки. Так. Что мне рассказывали? Приклад к плечу. Переключатель огня вниз — предохранитель. Вверх до упора — одиночный огонь. Среднее положение — очередями. Хорошо, делаем вниз до упора. Прицелился в печать на грамоте «За финансовую помощь в реконструкции городской больницы №2» в рамочке, соединив мушки. Стрелять не стал. Магазины в рюкзак. Штык попросил Кабыр в качестве вознаграждения. Тут же прицепил на пояс. Наша маленькая армия вооружается.

В углу, за грамотами и небольшим бюстом Ленина, чёрный ход — дверь, зашитая такими же панелями, как и стена (не потайной ход, просто не сильно заметный). Открыли, там узкий грязный коридор к пожарному выходу. Ценного в коридоре нет. Выходит, реально путь отступления когда-то давно (судя по пыли) подготовил.

Мы обыскали ещё раз этот кабинет и второй (исполнительного), но ничего особенного (кроме странного женского нижнего белья большого размера), не нашли. С автоматом настроение резко пошло вверх. Реально, с пятью магазинами не навоюешь, но и голыми руками нас не возьмешь.

Спустились в гнездо охраны. Брониками нагрузил Алика, покрутили дубинки. Такое себе оружие, чересчур гуманное. Баллончик повесила на пояс Лиза.

— Послушайте, — начал я. — Вот в столе коробка амбарных ключей. От некоторых замков по территории. Есть у нас большая проблема. Снег идёт. Надо куда-то загнать грузовик. Здорово что он под окнами, но беспокойно мне, надо бы его припрятать. Будем тянуть, ещё и откапывать придётся. Давайте походим, подберем варианты для гаража.

К сожалению, все мы про Завод и его порядки не знали. За спиной АБК — громадина цеха №2. В сторону перекрестка трехэтажный квадрат строения. Подошли, подобрали ключи. Так. Половину первого этажа занимает автосервис. Запертые на роль-ставни выезды на улицу. Вторая часть, входами на территорию — какой-то подпольный мебельный цех. Парни смотрели равнодушно, а я обрадовался. Настоящий подарок судьбы. В день катастрофы арендаторы авторемонта многое вывезли (хотя два полуразобранных авто бросили), но там осталось полно инструментов, механизмов и материалов. Мои мысли всё время возвращались к мародёрам, один из которых пока пытался изменить форму моего черепа подарил бесценную монтировку. Гопники доходят до Завода легко и непринужденно. Нужны преимущества и стены с заборами помогут слабо. Оружейных, строительных и туристических магазинов в окрестностях нет. Придется выкручиваться при помощи инструментов.

У Дениса есть монтировка, у Кабыра мой топор. Вручил Алику инструмент, напоминающий ледоруб на длинной ручке. Если что будет изображать картину «Иван Грозный убивает Льва Троцкого».

На втором этаже этого здания пара офисов, в том числе мебельщиков. Третий — пуст. Вернулись ко второму цеху. Самое большое здание на Заводе. Туда было несколько входов. Мы опробовали дверь, врезанную в огромные боковые ворота. Можно и через окно, высоковато, зато без решётки, но — ключ подобрался. Со скрипом распахнули.

Цех встретил нас полумраком, приятной тишиной, слегка тёплым воздухом, пропитанным машинным маслом, уютной пылью и индустриализацией. Откуда тут тепло?

Зашли как в каком-то фильме про Индиану Джонса. Цех — громадина. Основной зал, высокий, широкий, длинный. Ближе к стенам два ряда опорных колонн, высится без перегородок на высоту метров двенадцать-пятнадцать. Стены грызные, пыльные, местами висят куски непонятных труб. Изнутри поместился бы небольшой корабль.

Полы бетонные, местами сохранился дощатый настил. Сравнительно ровное пространство, только захламлено какими-то ящиками, кучами бетонных обломков, пустой кабельной изоляцией. Раньше здесь стояли какие-то станки, агрегаты, конструкции. Всё безжалостно снято и вывезено, распродано, сдано на металлолом. Исчез даже кран-манипулятор, которым можно было перемещать грузы внутри цеха (от него остались только следы креплений и будка крановщика на большой высоте).

Внутри было не то, чтобы тепло, но не так холодно, как на улице. Здоровенные окна на фасадах давали мутный свет. Никакого снега, никакого движения воздуха, сравнительная герметичность, если её можно обеспечить при таком количестве окон. Наш грузовик разместится тут как лягушонок в бассейне.

Решено, дальше не ищем. Поручил парням отстегнуть фиксаторы ворот и открыть их, прочистив или продавив снежные заносы.

Пешком прошел всё трассу движения грузовика. Несмотря на большие колеса и высокую посадку, даже ему придется тяжко. Так, тут стопка каких-то плит. Очистил верхушку чтобы увидеть и не наехать. Нельзя развернуться, мусор валяется. Ладно, значит задним ходом, потом прямо, направо и по сугробам до самого цеха. Снега намело много. Если сяду, будем выкапывать. Само собой, резина — летняя.

Достал ключи, открыл, завёл. Отыскал в кабине Андрея щётку, отряхнул все стёкла и зеркала, пока греется. Жаль водилу. Сейчас бы мы вместе лазили по Заводу, искали оружие. Если он (в отличие от меня, не служившего) умел пользоваться АК, стал бы нашим автоматчиком. Вместе спасали бы Лизу, может она запала бы на него, а я тихонько завидовал. Он грел бы сейчас