Мое ледяное проклятье - Анна Одувалова

– А где Жен? – поинтересовалась я испуганно.

– А ты как думаешь? – с вызовом спросил он.

– Не знаю… – Я сглотнула, потому что определенные догадки в голове мелькнули и очень мне не понравились.

– Прекрасно знаешь, Валенси. Ты зря приехала сюда. И твое присутствие, оно… угрожает моей семье. Женевьев будет защищать тебя до последнего, хотя… после того, что ты сотворила, это странно.

– Да, я сглупила, приехав сюда! – голос сорвался. Я чувствовала, что сейчас разревусь. Ведь я же не по своей воле тут осталась. – Но сейчас уже ничего поделать не могу. Или ты думаешь, я не пыталась уехать?! И потом, что бы я ни сотворила, ты от этого только выиграл.

– Именно поэтому я помогу тебе, – произнес он, словно не замечая, что я нахожусь на грани истерики. – Вот, держи.

Зять достал из кармана связку ключей и протянул их мне. Я взяла на автомате и только потом спросила:

– Что это?

– Женевьев будет предлагать тебе остаться, но то, что произошло ночью… Ты же понимаешь: если это повторится, пострадать могут невинные люди. Та же Китти. Пойми, я не имею ничего против тебя. Даже против ледяного монстра, который когда-то был моим другом. Но я не хочу, чтобы жизнь моей жены и дочери подвергалась опасности. Это ключи от моей квартиры. Она мне осталась в наследство от бабушки. Какое-то время до нашей с Женевьев свадьбы я даже там жил. Потом мы ее сдавали. Квартиранты съехали вчера. Она твоя. По крайней мере, пока все не разрешится.

Между слов четко читалось: «Пока Ранион наконец-то тебя не убьет». Но я молчала и не озвучивала такую очевидную мысль. Как и Дэвид.

– У меня к тебе всего одна лишь просьба, – добавил он.

– Какая?

– Скажи моей жене, что решение съехать принадлежит только тебе.

– А ключи?

– Ты искала квартиру, поскольку привыкла жить одна и тебе так удобнее. А я помог. Пойми, она не остановится. Жен до сих пор считает, что имеет над ним какую-то власть. А это опасно. Он не трогает ее, потому что… – Дэвид сбился. – Жен единственное, что объединяет его с миром живых. И думаю, он невольно цепляется за эту соломинку. Но рано или поздно ему надоест, и тогда она станет очередным болезненным воспоминанием. Ты же знаешь, что с такими воспоминаниями делают?

– Уничтожают, – шепнула я.

– Вот именно. Но Жен этого не понимает. Она считает его чуть ли не другом, который не причинит ей вреда.

– Может быть, она не так уж и не права, – осторожно заметила я.

– Может быть, но меньше всего я хочу, чтобы это было так. Он отпустил ее, дал нам жить спокойно, а потом появилась ты. Я не хочу, чтобы все изменилось. Я не против тебя, Валенси, но я защищаю свою семью и свое счастье. Женевьев уехала к нему с утра, в мороз, и до сих пор не вернулась. А уже почти полдень. Я переживаю, но не могу ничего сделать и ей помочь. Защитить свою возлюбленную от Раниона не в моих силах. Я даже увезти ее из города не могу. Не усложняй, пожалуйста, и без того непростую ситуацию.

– Хорошо, – я кивнула. – А в гости-то приходить можно?

– Можно. И Пэрсика приводи. Кажется, они с Китти подружились.

Дэвид настолько жаждал избавиться от меня, что вызвался помочь с переездом. Он откровенно не хотел, чтобы я оставалась в их доме, а мне требовалось разнообразить гардероб и подумать. Нет, я не собиралась сбегать, не попрощавшись с Женевьев, но сейчас была в слишком расстроенных чувствах, чтобы ждать сестру здесь. Поэтому, перепоручив Пэрсика и свои вещи Дэвиду, я оделась потеплее и отправилась гулять, надеясь, что сосредоточение всех магазинов и кофеен по-прежнему находится на центральной площади города.

Сегодня было холодно, просто зверски холодно. Руки замерзали даже в варежках, изо рта вырывались облачка пара, а ресницы сразу же покрыл иней. Ранион издевался надо мной, а вместе со мной – и над жителями города.

Из-за такой погоды неспешной прогулки не получилось. Я с трудом преодолела пару кварталов, едва не отморозила щеки и нос и забежала в ближайшую кофейню, чтобы перевести дух. Тут было тепло, немноголюдно, пахло выпечкой и кофе с корицей. Удивительно приятное место с улыбчивой хозяйкой.

Я устроилась за столиком возле окна и стала ждать заказ. Отсюда город смотрелся милым, укутанным снегом и совсем безобидным. По этим улицам хотелось гулять, и снежок, который ветер сдувал с крыш, казался мягким, а не колючим, словно осколки стекла. Сноухельм был обманчиво красивым, ему хотелось верить. Но я знала: этого делать нельзя.

Кофе, который мне принесли, оказался горячим и ароматным. Только вот я не успела сделать и глотка, как напиток в простой фарфоровой чашке начал стремительно остывать. Сначала я недоуменно смотрела на то, как кофейная пенка покрывается ледяной корочкой, а потом ладони обожгла промороженная насквозь ручка. Я вскрикнула и разжала пальцы. Чашка разбилась вдребезги, как и превратившийся в ледышку кофе. Оконное стекло, рядом с которым я сидела, затянуло морозными узорами, и мне показалось, что где-то на заднем фоне послышался издевательский смех.

Пришлось оплачивать чашку, извиняться и бежать как можно быстрее, так и оставшись без кофе.

– Как тебе мир без тепла? – шепнул на ухо морозный воздух. Раниона не было рядом, он следовал по пятам завывающим ветром и путался под ногами снежной поземкой. Я пыталась не отвечать, только ускоряла шаг, стараясь как можно быстрее преодолеть улицу и нырнуть в гостеприимно распахнутые ворота торгового дома.

– Не нужно игнорировать меня, Валенси!

Снежинки больно впились в щеки, а ветер содрал с головы капюшон и растрепал волосы, которые тут же замерзли и стали жесткими. Я нырнула в спасительное тепло торгового дома. Ветер и поземка просочились за мной. Интересно, сколько еще форм у Раниона? Я его прокляла, но сама не знала, во что сумела превратить сильного и перспективного мага-стихийника. Ирония заключалась в том, что в тот вечер своей магии я начисто лишилась. Остались крупицы, позволившие закончить магическую академию. Но только теоретический факультет.

Я собиралась не видеть и не замечать ледяного. По крайней мере, пока у меня есть хоть малейшая возможность. Подумаешь, снежная поземка под ногами. При такой погоде совершенно неудивительно, что в приоткрытую дверь или форточку влетают снежинки. Я настроилась хотя бы чуть-чуть взбодриться и переключиться, выбирая одежду.

Мода в Сноухельме сильно отличалась от южной. Это и понятно. Выглядеть красиво, когда примерзаешь к пудренице, очень сложно, поэтому тут проявляли хитрость и смекалку. В моде были длинные невесомые платья из материала, напоминающего морозные узоры на стекле. Их ткали из очень теплой шерсти амапак, обитающих в горах. Мех животных был густым и очень нежным. Стоили такие вещи недешево, но я могла себе это позволить, спасибо бабушкиному наследству.

Первый же магазин меня покорил и очаровал. В этом месте я сразу почувствовала себя сказочной снежной принцессой. Только вот принц у меня бракованный. И вместо любви у него в сердце ненависть.